А раненые тоже были — у мехвода «тигра» была черепно-мозговая травма, у Булата оказалось сломано несколько рёбер, ещё один боец умудрился поймать в бою шальную стрелу, которая попала ему в шею. Легкораненые остались в строю и к эвакуации не готовились, хотя ту же Шари Вяземский и пытался было отправить на базу, но девушка упёрлась рогом, даже несмотря на лёгкую контузию — стрельба из реактивного огнемёта на небольшой дистанции не прошла бесследно.
К тому же ещё требовалось разбить лагерь и организовать оборону на случай появления диверсионных групп Тёмных, разобраться с попавшими в плен варварами и понять, кого держали в плену они. С последним, правда, помогли союзные фейри, узнав пусть и отдалённо, но знакомых соседей из окрестных земель. Этих немедленно отпустили… И едва успели остановить, прежде чем они не перебили взятых в плен хорасанцев.
Вяземский не имел никакого желания играть в гуманиста, так через фейри-переводчиков донёс до освобождённых несколько простых мыслей: главарей не трогать, а прежде чем кого-нибудь убивать — добыть из них важную информацию.
И волки сыты, и пастух ни в чём предосудительном не замешан.
Таким образом, уже через полчаса перед майором была более-менее понятная картина всех произошедших событий.
Тёмные не командовали напрямую, но довольно умело направляли лесной пожар под названием набег ордынского войска. Основной же ударной силой армии являлась та самая Железная Стая, которую жрецы Лонара творили прямо на ходу при помощи обычных пойманных волков и зловещих ритуалов, включающих в себя жертвоприношения десятков и сотен человек. Как таковой магии крови на Светлояре не существовало, но мучительная смерть стольких разумных существ истончала грань между миром реальным и потусторонним, оттуда вторгались довольно агрессивные бестелесные сущности…
Этому можно было подобрать какое-то научное объяснение, но Вяземский решил не вдаваться в подробности. Ритуал, гекатомба и на выходе — монструозный волк, размером с быка.
Гораздо интереснее была сама цель похода группы «Восток».
Оказалось, что они не просто пытались обойти имперские силы с фланга и прорваться до самого Илиона, а и вовсе нацеливались на единственный удобный перевал через Ржавый кряж — так называемые Грозовые ворота. Через них можно было выйти в земли коянских племён за имперской границей, а оттуда уже и до Илиона действительно было рукой подать. Причём, вот это-то направление и правда никем и никогда всерьёз не охранялось, потому как кланы кошколюдей с имперцами жили довольно мирно. Новорим не расширял территориальную экспансию в их сторону, а кояны были не слишком склонны к набегам, больше предпочитая торговать, а не ходить в набеги с сомнительным результатом.
При этом Тёмные явно понимали, что было лишь делом времени, когда Сорок Племён расшевелятся и вырежут вторгнувшихся, поэтому использовали варваров как прикрытие. Пробить брешь в приграничной обороне? Вперёд, варвары! Сразиться с собранным войском ополчения кланов, пока Тёмные продвигаются дальше на восток? Вперёд, варвары!
Конечно, сами пленные этого не говорили, Сергей умел сводить воедино и анализировать полученную информацию.
Этим же путём и удалось установить примерную численность оставшихся врагов — около тысячи варваров и не менее сотни Тёмных.
Последнее число Вяземского, конечно, мало обрадовало — в обороне столько Падших сдержать было вполне реально, но требовалось-то атаковать. И тут даже авиация мало что сделает — моторесурса и топлива не пожалеют, но авиацию ещё требовалось навести на противника. А значит — что? А значит — предстоит ещё, как минимум, один пехотный бой.
Учитывая, что под Дорпатом Тёмных было примерно полтысячи, но они едва не задали трёпку взводу мотострелков, бой предстоял не из простых. Правда, в той битве у пехоты фактически не имелось тяжёлого вооружения и поддержки техники… Но и под Дорпатом они оборонялись, а не вели поиск и уничтожение.
Впрочем, Вяземский всё же считал задачу вполне выполнимой… Если привлечь в помощь местных эльфов — и не только в качестве проводников и следопытов, но и как военную силу. С остатками Орды же главное — Тёмные. Обычных же варваров из пулемётов проредить — невелика задача, а вот против фейри драться тяжко. Они и быстрее, и сильнее, и опыта боевого у них — десятки и сотни лет… Самый напрашивающийся ход в такой связи — выставить против них сопоставимого противника, то есть сильванов. Хороших магов среди них мало, зато опытных бойцов хватает — надо только их вооружить получше и правильным образом сагитировать. Теми же трофеями — после авиаудара и боя досталось немало оружия и доспехов, причём на которые никто не претендовал. Всё-таки по местным законам все трофеи считались добычей победителей…
Правда, победителям этот металлолом был без особой надобности. Даже в виде сувенирной продукции, потому как ещё после первых боёв против Новорима все, кто хотел, занятными трофеями обзавелись. Тем более, что оружие и доспехи имперской работы были куда лучшего качества, чем продукция северян.
Вяземский вылез из командирского броневика и не торопясь пошёл к слегка помятому «тигру» Булата, около которого лежали два тела, накрытых плащ-палатками и сидела на траве Шари. Её от любых работ в приказном порядке освободил Сергей, потому как даже с лёгкой контузией, которую определила Татьяна, лучше было не шутить.
Майор присел рядом с сильваной, достал из кармана пачку сигарет, покачал её в руке… И убрал обратно. Достал взамен шоколадку, разломил её пополам и протянул часть Шари. Та машинально взяла её и начала меланхолично грызть.
— Ты не виновата, — сказал Сергей.
— Но я всё равно их подвела, — Шари потёрла заклеенный пластырем лоб.
— Возможно, ты и слишком рисковала, вступая в бой, но ты же не знала, что они там продержатся до нашего прихода, — пожал плечами разведчик. — И я не знал. Да и сейчас ни ты, ни я этого не знаем. Есть у нас такая поговорка — сам погибай, а товарища выручай.
— Но… это ведь нелогично? Если чтобы спасти гибнет двое, то…
— …каждый будет знать, если что — его тоже пойдут спасать, а не упражняться в арифметике.
— Всё равно терять своих… — Шари поморщилась. — Больно.
— Это так, — кивнул Сергей. — Но это наш риск. Профессиональный, можно сказать. Если ты не хочешь рисковать — идёшь… торговать в лавке или пахать землю. Но если идёшь в армию — изначально соглашаешься с тем, что можешь умереть. Никого силком сюда не гнали — каждый мог отказаться и вернуться за врата. Но кто остался — тот выбрал свою судьбу. Ты меня понимаешь?
— Да, отец, — фейри прижалась затылком к холодной броне «тигра». — Я понимаю. Воин стоит между миром обычных людей и миром войны. И если о его службе ничего не знают — значит, он делает её как надо. Но… делаю