На сцену поднялся парень в костюме как будто с выпускного. И подал руку девушке в школьной форме и фартуке. Хм, интересный заход… Прямо-таки, заинтригован Станиславский…
Парень двинулся к Наташе, но я перехватил его и повернул в нужную сторону. И поставил рядом девушку. Им в лицо ударил яркий луч прожектора.
— Ну что, студентики, — зловещим тоном спросил я, сунув голову между ними двумя. — Вы готовы к испытаниям⁈
Я изобразил демонический хохот. Девушка в школьной форме вздрогнула и посмотрела на меня возмущенно. Стас, не поднимая головы от камеры, показал мне над головой большой палец вверх.
— Имя, сестра⁈ — выкрикнул я и сунул девушке микрофон.
— Веееелиал, ну как тебе не стыдно? — сладким голосом пропела Наташа. — Ты же пугаешь наших начинающих ведущих…
— Если они испугались, значит ведущие ненастоящие, — авторитетно заявил я, снова принимая позу Наполеона. — В общем, что мы лезем тут вообще? Пусть берут микрофоны и сами выкручиваются.
Я сначала хотел отдать микрофон, потом вспомнил, что забрал его у Яна. Бесцеремонно повернулся к студентам спиной и поставил микрофон обратно на стойку, предназначенную для «Цеппелинов».
— А, да, кстати! — отпихнув в сторону Яна, я снова пристроился к микрофону. — Забыл сказать! Сегодня у нас с вами в гостях отличные музыканты. Это группа «Ян и Цеппелины». И если вы не знаете, кто это, то я вам ужасно завидую, потому что вам предстоит масса приятных впечатлений!
— Ты уже закончил свой треп? — спросила Наташа.
— Да! — сказал я, мимоходом хлопнув Яна по плечу. — А, нет! Еще кое-что. Сегодня у нас не просто чемпионат. Сегодня у нас есть настоящий приз от спонсора! И спонсор этот — фирма «Золотая лилия». Если что, ее прилавок вы можете найти вон там, рядом с «Африкой»! Жанна Андреевна, помашите людям ручкой!
Публика слегка расступилась, оглядываясь. Жанна Андреевна, уже скинувшая и пиджак тоже, смущенно и слегка нетрезво улыбнулась и скромно помахала рукой. Блин, надо будет что ли присмотреть за ней. Как-то неосторожно я ей коктейль предложил…
— Меня зовут Кирилл, — красивым поставленным голосом почти что диктора центрального телевидения сказал парень в костюме.
— А меня Марина, — чуть споткнувшись, сказала девушка. — И сейчас мы вызываем на ринг первую пару участников…
— Даже как-то непривычно, да? — усмехнулся я, подмигивая Наташе, когда она села рядом со мной на нашу «королевскую» парту.
Глава 6
— Сейчас мы споем одну нашу старую песню, — сказал Ян в микрофон и бросил на меня быстрый взгляд. — Я сначала хотел другую спеть, но эта лучше подходит к случаю. Поехали!
Саксофон тревожно заныл, публика в ожидании замолчала.
— Эта Марина совершенно деревянная, — меланхолично сказала Света. — Если бы она таблички поднимала, а не говорила, то смотрелось бы лучше.
— Таблички! — Наташа встрепенулась. — Блин, отличная же идея! Велиал, а давай как-нибудь так сделаем, а? Ты будешь в микрофон говорить, а я стоять рядом и поднимать свои реплики на картонных табличках, а?
— Ты же первая не выдержишь, — хмыкнул я.
— А если… — Наташа набрала в грудь воздуха и сделала большие глаза. — Да, точно. Не выдержу. Но идея-то отличная! Давай как-нибудь Кристину попросим что-нибудь повести. С табличками. От ее красоты у всех снесет крышу, а говорить ей при этом необязательно.
— И кто из нас будет тем смертником, кто предложит это Кристине? — засмеялась Света.
Мы с Наташей переглянулись с серьезным видом и прыснули тоже.
— … три капли воска на странице
В три краски выписан портрет
Три слова, три голодных птицы,
Три раза да, три раза нет.
За нашим трепом я как-то пропустил, о чем пел со сцены Ян. Судя по тому, с каким значением он бросал на меня взгляды, эта песня имела какое-то особенное значение. Но я оказался слишком твердолобым, чтобы это понять.
— Все, я посчитала, — Света захлопнула тетрадку. — Вов, дай ключ, пойду уберу документы.
— Вторую пару пойдем представлять? — спросил я у Наташи.
— Я бы представила, — Наташа поправила на голове ту самую картонную корону. Она у меня ее отняла сразу же, как только мы сели на свои места. — Но Ира попросила не делать этого.
— А то студентики пугаются? — усмехнулся я.
— Выглядят бледно, — Наташа подперла подбородок ладошкой и скривила скучное лицо. — Невыгодно для передачи.
— Ну и ладно, нам же лучше, — я пожал плечами. Правда почувствовал некоторое разочарование что ли. Тот самый случай, когда думаешь, что обязанность обременительная, а когда появляются те, на кого можно ее переложить, понимаешь, что, блин, а не очень-то и хочется перекладывать! Это ведь значит, что сегодня не будет охрипшего к финалу голоса, порванной в порыве захватившего драйва футболки и волны восторга, когда публика радостно орет ближе к финалу. Я тряхнул головой, отгоняя это непрошенное сожаление. Вот уж точно с чем нет проблем, так это с тем, чтобы устроить очередную вечеринку и выйти кривляться на сцену.
— Пойду посмотрю, как там наша Жанна Андреевна, — сказал я и поднялся.
— Стой! — Наташа ухватила меня за руку. — Слушай, я, конечно, проиграла… Но ты же не откажешься быть тамадой, правда?
— Я еще об этом подумаю, — усмехнулся я.
Рядом с прилавком Жанны царило оживление. Трое наших «реднеков» осадили дамочку, но пока все было вроде прилично. Руки никто не распускал, только комплиментики двусмысленные. Жанна Андреевна слегка смущалась, но выглядела вполне довольной жизнью. И даже глазки строила. Но на всякий случай я решил все-таки проверить.
— Как у вас дела, Жанна Андреевна? — спросил я, оттирая одного из реднеков. Того, который был ближе всех. — Не обижают вас тут?
— Нет-нет, Володя, все хорошо! — заверила спонсорша. И игриво стрельнула глазами. Не мне, разумеется, я для нее проходил по категории «какой-то мальчик».
— Да-да, Володя, не мешай давай, — всхохотнул один из ее ухажеров. — Не видишь, у нас тут кое-что наклевывается!
Все четверо весело засмеялись. Жанна Андреевна пока что не выглядела безудержно пьяной. Да и мужики это вроде неплохие. Непохоже, что они собираются воспользоваться ее беспомощным положением.
— А вы смотрите у меня! — я широко улыбнулся и погрозил пальцем реднекам. — Будете обижать Жанну Андреевну, я вам бошки поотрываю!
— Да как можно! Не-не-не! Мы за нее сами кого хочешь обидим! — заверили меня.
«Как это, оказывается, по-дурацки выглядит», — подумал я, направляясь обратно к сцене. Поймал себя на этой