Именно поэтому КОБР и тратили силы, чтобы уговорить его — пускай даже приказным тоном — а не приказать по-настоящему. Именно поэтому и готовы были пойти на многие уступки и компромиссы. Пожалуй, за год с небольшим он только-только свыкся с мыслью о своём новом положении, о том, что он теперь из себя представляет…
И вот опять — новая смена курса. Следующий кадр — и он летит в Империю, ловить какого-то Марка Ротта.
Марк Ротт. Судя по прочитанному досье, не так давно тот тоже испытал… нечто похожее. Новые силы, череда событий, беготня ото всех, покушения. Если кто и мог его понять, то это Иван.
А ещё Марк Ротт был пробуждённым. И это навело Ивана на определённую мысль.
— Тогда как насчёт ускорить моё возвращение? — он поглядел на светящуюся фигуру.
— ПОЧЕМУ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПРОСТО ВЕРНУТЬСЯ?
— Потому что, в конце концов, я и правда не хочу, чтобы Республика тоже покрылась пятном скверны. Это всё-таки мой дом, у меня здесь друзья, родители… да и тебе это не понравилось бы, так?
— С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛ, ЧТО ЭТО ПРОИЗОЙДЁТ?
— С того, что в Империи это уже произошло, — парировал парень. — А значит, шанс не нулевой. Вот что. Просто помоги мне сделать мою работу — и чем быстрее она будет завершена, тем быстрее я вернусь домой, в столицу, поближе к себе.
— КАК?
— Найди мне Марка Ротта, — кивнул Иван. — Взгляни на него своими глазами; расскажи, что лежит в основе его способностей, может, какие у него слабости.
— НАЙТИ ЕГО?
— Да, именно. Он пробуждённый, а значит, внутри него, как и внутри каждого пробуждённого, есть частица тебя. Если ты постараешься, то сделаешь это.
Иван понятия не имел, сработает ли подобное. Но… как и КОБР, он не видел ничего плохого в том, чтобы запустить работу сразу по куче фронтов. Не сработает одно — сработает другое, а Сила, между тем — реальная возможность победить Ротта, если дойдёт до драки.
— Я НЕ МОГУ НАЙТИ ЕГО ПРОСТО ТАК, — заявила Сила. — НЕ МОГУ ВЫДЕЛИТЬ ЕГО СРЕДИ ДРУГИХ ПРОБУЖДЁННЫХ.
— А если я встречусь с ним лично? — сощурился Иван. — Если ткну в него пальцем и скажу — вот он, Марк Ротт? Сможешь посмотреть, что с ним не так и в чём главный секрет?
Сила молчала — долго, куда дольше обыкновенного.
— СКВЕРНА, — наконец, проговорила она. — СКВЕРНА МЕШАЕТ МНЕ УВИДЕТЬ ЧТО-ЛИБО В ТОЙ СТОРОНЕ.
— Попытка — не пытка.
— ЧТО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ?
Мда, возможно, с иносказаниями он поторопился, до такого уровня человечности Сила дойдёт ещё нескоро.
— Имею в виду, что от того, что ты попытаешься — хуже не будет.
— НЕ БУДЕТ, — согласилась Сила после ещё двух секунд молчания. — Я ПОПРОБУЮ.
* * *
— Алло! — Ивана грубо трясли за плечо, выдёргивая из сна. — Разлёгся тут!
Разлепив глаза, он вопросительно поглядел на Фёдора.
— Прилетели? — он зевнул.
— Подлетаем, — отрезал КОБРовец, явно не радостный оттого, что на его плечи возложили присмотр за гражданским, не имеющим ни малейшего представления об армейской дисциплине.
Что ж, вопрос можно было и не задавать. Едва только проморгавшись, Иван и сам увидел разницу.
Тёмный… свет. Тому, кто не видел подобного вживую, это могло бы показаться оксюмороном, но так оно и было. Именно тёмный и именно свет. Из всех аналогий ближе всего был грозовой день, когда тучи заслонили солнце, но даже это было далеко от реальности. Скверна придавала всему вокруг тёмно-багровый оттенок.
Как в каком-то фильме ужасов, в самом деле.
— Мы узнали, что там, внизу? — уточнил Иван, глядя в окно вертолёта. — Там вообще есть живые?
Он много слышал и читал о скверне, о мёртвых городах. Ждать от подобных мест хорошего не приходилось.
— Живые есть, — донеслось от штурвала. — Со здравомыслящими похуже.
Рита Дженг была получше Фёдора — по крайней мере, не такой узколобой и зашоренной. Она, конечно, тоже присматривала за ним, но с ней хоть можно было строить нормальный диалог.
— В целом, там всё плохо, — она заходила на посадку; кажется, вокруг был какой-то лес… только очень чёрный, как после крупного пожара. — Думаю, столицу в любом случае уже не спасти. Но всё-таки живые там есть, вот только эффекты осквернения сказываются.
— Сумасшедшие? — Иван глянул вниз.
— Во всех смыслах, — согласилась девушка, пока Фёдор уже стоял у дверей, готовый покинуть вертолёт сразу после приземления. — И те, кого свела с ума скверна — с этими не договориться в любом случае, они ничуть не лучше осквернённых. Такие же агрессивные, только ещё и мозги трахают. И другие — те, кто просто впал в панику от произошедшего. Они формально здоровы, но с адекватностью не всё в порядке.
— А как насчёт тех, кто должен нас встретить? — Иван знал лишь то, что здесь, на территории Империи, у Республики есть и свои агенты, которые и должны помочь им в задании.
— Когда наши с ними связывались, были живы и здоровы, пытались не паниковать, — отозвался Фёдор от дверей. — Надеюсь, ты помнишь инструкции на их счёт?
— Не болтать лишнего, — кивнул Иван. — Прекрасно помню — особенно после того, как мне два часа вдалбливали это.
— Можно было бы и побольше, — КОБРовец поморщился.
Вертолёт медленно опустился на поляну; винт всё ещё продолжал вращаться, вздымая потоки воздуха.
Да, до него действительно тщательно доносили это правило. В Империи у Республики есть как полноценные шпионы, двойные агенты… так и просто «сочувствующие». Вторым не доверяют в полной мере, особенно в том, что касается грядущей войны. Знать о том, что неулыбчивый сосед вот-вот превратится в агрессора, им не обязательно.
Так что официальная цель задания — разобраться с ситуацией, чтобы не допустить её повторения в Республике, и не больше. Никакой подготовки к войне. Никакого вторжения на пороге.
— Ни хера ж… — пробормотала Рита, вылезая из вертолёта второй. — Плакала наша маскировка.
— Что такое? — не понял Иван… а затем выглянул наружу.
Вихрь, поднятый вертолётными лопастями, не просто согнул сухие деревья. Он наполовину разломал их, наполовину — попросту раздул в отдельные частички пепла, и теперь то, что раньше было густым лесом, стало отлично просматриваемой поляной.
— Неважно, — махнул рукой Фёдор. — Им здесь сейчас не до этого.
Что ж, здесь он был прав.
* * *
Идти пришлось недолго — где-то километров пять по прямому, чёрному асфальту. Тем не менее, эта дорога показалась Ивану длинной из-за мрачного, депрессивного пейзажа по бокам.