– Так точно, герр оберст! Это подруга нашего агента Гримма, сосланная в Сибирь. Ей, если не ошибаюсь, тоже есть что предъявить господину Агасферу…

– Тут вы не ошибаетесь, и я рад этому, Гедеке! Документы, деньги и последние данные по Агасферу – в канцелярии. Удачи вам, Гедеке!

– Простите, герр оберст, а что мне делать после выполнения этого задания с Терентьевым и мадам Серафимой?

– Гедеке, я начинаю сомневаться в верности своего выбора, – устало покрутил головой Рунге. – Постарайтесь на сей раз не быть ослом. Подумайте сами: ну за каким дьяволом тащить эти человеческие отбросы в Европу? Оставьте их там, в Сибири, рядом с покойным.

– Я все понял, герр оберст! – Гедек кинул два пальца к козырьку фески с двуглавым орлом, поразительно похожим на русский герб, лихо развернулся и вышел из кабинета полковника.

Внешне Разведывательное отделение, размещенное на Таврической, 17 в Петербурге, походило на обычную контору, коих в начале века в Северной столице расплодилось великое множество. И скромная табличка у входа оповещала прохожих, что здесь имеет место быть перестраховочное товарищество на паях «Злобин и К°». Внутреннее помещение тоже было самым обычным: барьер, за которым трещали модные арифмометры «Odnner» и негромко перекликалась одетые в белые сорочки с черными сатиновыми нарукавниками клерки. У окна под развесистой пальмой в пузатой кадке клевал носом служащий в фуражке с надписью «курьер» – словом, контора как контора. Лишь очень внимательный посетитель мог обратить внимание на то, что все сотрудники от 30 до 40 лет, а у курьера китель под мышками подозрительно оттопыривается с двух сторон (чему виной, несомненно, были револьверы, крепко сбитыми мужчинами в наплечных кобурах).

На второй этаж конторы, в святая святых, можно было проникнуть через тайные ходы из соседней конторы, через неработающий ватерклозет товарищества и с соседней улицы. Здесь обитал начальник РО ротмистр Лавров и его ближайшие помощники. А за содержимое металлических шкафов в этом кабинете знающие люди из европейских разведок, не задумываясь, отдали бы годовой бюджет своей страны.

Лавров задвинул замаскированную заслонку, через которую он мог незаметно наблюдать за тем, что делается на первом этаже, и в глубокой задумчивости вернулся за свой рабочий стол.

Через несколько минут замигала одна из лампочек, оповещающая о том, что на подходе посетитель из своих. Лавров поднял глаза и за толстым зеркальным стеклом увидел знакомую фигуру бывшего сыщика и начальника летучего отряда Евстратия Медникова, ставшего по новым правилам игры наблюдательным агентом 1-го класса Александром Харитоновым.

Щелкнул механизм дистанционного замка, которым начальник РО, не вставая с места, мог открывать дверь. Вторая кнопка, тревожная, могла мгновенно опустить перед застекленной входной дверью бронированный стальной лист толщиной без малого в дюйм, и тогда незваным гостям пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы попасть сюда.

Лавров кивнул, приветствуя вошедшего. Медников, расстегнув пиджак американского покроя, тяжело опустился в кресло. В кабинете повисла тяжелая пауза.

– Ну что, Степаныч, нарыл чего-нибудь интересного? – наконец без особой надежды поинтересовался начальник. Только за собой он оставил право называть сыщика по-старому.

– Ничего хорошего, господин ротмистр, – мрачно покачал головой агент. – «Крыша течет» все-таки у нас, язви ее в душу! Два десятка людей всего в нашей конторе, только семеро – оперативный состав. Уж проверенный-перепроверенный народ, кажется – и все равно подсадной завелся! Не знаю, на кого и думать!

– А может, перестраховываемся, Евстратий? Товарищество-то у нас по вывеске как раз перестраховочное! – невесело усмехнулся ротмистр. – Ладно, шутки в сторону! Давай-ка еще раз прогоним ситуацию. И вот что у нас получается: Агасфер, как мы и обговаривали, на связь выходит только через переписку супруги с ее подругой. Коды шифровок разовые, и, как меня сорок раз заверяли господа криптологи, в принципе нераскалываемые. Да и не было в них ничего про время отъезда Агасфера. Теперь лед с Ангары, судя по сообщениям газет, сошел – стало быть, наступило время отправляться Агасферу в дальнейший путь.

– Нынче в первой декаде мая лед там пошел, – вставил Медников.

– Ага… А в середине апреля у мадам Бергстрем, за которой мы присматриваем – в одном городе с Агасфером, стерва, на поселении живет все-таки, – появляются вдруг сразу два гостя. Одного из них твои ребята из охранки Петербурга срисовали еще здесь. И тебе по старой дружбе шепнули.

– Так точно, Терентьев объявился. Только он уже не Терентьев, с другими документами приехал, и личность изменил. Я тогда вам, если помните, сразу доложил…

– А я трогать запретил до поры до времени, помню. Очень хотелось второго вычислить. А вычислить удалось совсем недавно. Знаешь, Медников, кто вторым «путешественником» оказался?

Выдержав эффектную паузу, Лавров выдал:

– Никто иной, как разжалованный из гауптманов в обер-лейтенанты господин Гедеке! Тот самый, который у полковника Рунге в австрийской разведке работает и который в свое время так нашего Агасфера в Варшаве прижал, что тот еле оттуда ноги унес!

– Дела-а-а, – протянул ошеломленный Медников.

– Да, дела! Хорошо хоть, что мы Терентьева из виду не упускали. Так что теперь знаем, что за «путешественники» у мадам Бергстрем появились.

– Так брать обоих надо, Владимир Николаевич! – Медников вскочил с кресла. – Они же по душу нашего Агасфера в Иркутск поехали!

– Брать, говоришь? – Лавров тоже встал, прошелся по кабинету и остановился напротив старого сыщика. – Боюсь, что поздно, Евстратий! Я третьего дня своим людям в Иркутск шифровку отправил: задержать обоих под любым предлогом! Поздно! Гляди!

Вернувшись к столу, Лавров вынул из верхней папки синеватый бланк шифротелеграммы и протянул Медникову.

034286/03 СПб., Лаврову.Строго конфиденциально!

Выполнить ваше указание о немедленном задержании немецких путешественников фон Фишера и Лунге возможным не представляется по причине их срочного отъезда в район строительства Кр-Байкальской ветки ж/д. Вместе с ними, по словам квартирной хозяйки, выехала из Иркутска Серафима Бергстрем.

– И что ж теперь делать? – Медников выглядел потрясенным. – У него же еще и Настька беременная – вот нашли тоже время… Что делать-то?

– Ждать, Евстратий! Только ждать. Агасфер, как ты знаешь, далеко не мальчик. И постоять за себя умеет! – Лавров помолчал, достал из шкафа графинчик, рюмку. – Жалко, что ты, старообрядец чертов, не пьешь! Самое бы время выпить за удачу нашего Агасфера.

– Доставай вторую рюмку, – глухо отозвался Медников. – Простит мне Всевышний, полагаю, сие прегрешение. А тебя, начальник, об одном прошу: найдем ежели гниду у себя – мне его отдай, а? Отдашь? Я с ним без следствия и суда разбираться стану…