— Действительно любопытная история, — проговорил он задумчиво. — Извините, Гастингс, я вас ненадолго оставлю.
Когда он вернулся примерно через час, глаза его азартно сияли. Но, прежде чем заговорить, он положил трость на стол и со своей обычной педантичностью вычистил шляпу щеткой.
— Очень удачно, mon ami, что у нас нет никаких неотложных дел. Мы можем целиком и полностью посвятить себя предстоящему расследованию.
— Что вы собираетесь расследовать?
— Причины замечательной дешевизны квартиры вашей новой знакомой, миссис Робинсон.
— Пуаро, вы смеетесь надо мной!
— Ничуть. Я абсолютно серьезен. Представьте себе, мой друг, что истинная плата за такие квартиры составляет триста пятьдесят фунтов. Это я только что выяснил у агентов владельца дома. И тем не менее эту удивительную квартиру сдают в субаренду всего за восемьдесят! Почему?
— Ну, тут какая-нибудь ошибка. Может быть, там действительно разгуливают призраки, как предположила миссис Робинсон?
Пуаро покачал головой, явно раздраженный моей шуткой.
— И еще: почему подруга сказала ей, что квартира уже сдана? А когда она сама поднялась, обратите внимание, все оказалось совсем не так.
— Но разве та женщина не могла просто ошибиться квартирой? Это единственно приемлемое объяснение.
— Возможно, вы правы, а возможно, и нет, Гастингс. Но фактом остается то, что множество других претендентов приходили туда, и все же, несмотря на удивительную дешевизну, квартира все еще не была сдана к моменту прихода Робинсонов.
— Это свидетельствует только о том, что здесь кроется какое-то недоразумение.
— Кажется, миссис Робинсон не заметила ничего неладного. Странно, а? Она не из тех дам, которые любят приврать, как вы считаете, Гастингс?
— Да она само совершенство!
— Evidemment![19] Вы даже неспособны ответить на вопрос. Опишите хотя бы ее.
— Ну.., она довольно высокая, точеные черты лица, замечательные золотисто-рыжие волосы…
— Вы всегда были неравнодушны к рыжим волосам, — проворчал Пуаро. — Продолжайте.
— Голубые глаза, великолепное сложение и… Ну вот и все, пожалуй, — заключил я, запнувшись.
— А каков ее муж?
— Просто приятный молодой человек — ничего примечательного.
— Брюнет или блондин?
— Не помню даже. Ни то ни се — совершенно заурядный тип.
Пуаро кивнул.
— Да, таких обыкновенных мужчин сотни, но все же признайтесь, к женщинам вы обычно более снисходительны. Вам что-нибудь известно об этой паре? Паркер хорошо их знает?
— Полагаю, он познакомился с ними недавно. Но неужели вы можете хоть на миг заподозрить…
Пуаро поднял руку.
— Tout doucement, mon ami.[20] Разве я сказал, что у меня есть какие-либо подозрения? Нет ничего, что могло бы пролить свет на эту загадочную историю, за исключением разве что имени этой леди, а, Гастингс?
— Ее зовут Стелла, — сказал я сухо, — но я не вижу…
— А Стелла — значит «звезда»? Так? Великолепно! — Он почему-то усмехнулся.
— Ну и что же, черт подери!
— А то, что звезды как раз и излучают свет! Voila![21] Ну успокойтесь, Гастингс. И перестаньте дуться. Давайте-ка лучше отправимся в этот Монтегю, может, хоть что-нибудь разузнаем.
Я охотно последовал за ним. Это прекрасное здание занимало целый квартал. Облаченный в ливрею самодовольный привратник появился на пороге. Пуаро обратился к нему:
— Pardon[22], не могли бы вы сказать, проживают ли здесь мистер и миссис Робинсон?
Немногословный привратник был угрюм и, по-видимому, склонен к подозрительности. Он пристально посмотрел на нас и проворчал:
— Номер четвертый, третий этаж.
— Благодарю вас. А давно они здесь живут?
— Шесть месяцев.
Я изумленно рванулся вперед, даже затылком ощущая дьявольскую усмешку Пуаро.
— Невозможно! — вскричал я. — Вы несомненно ошибаетесь!
— Шесть месяцев.
— Вы уверены? Такая высокая красивая леди, у нее золотисто-рыжие волосы и…
— Ну, — сказал привратник. — Приехали на Михайлов день[23], точно. Как раз полгода назад.
Он потерял интерес к нам и снова медленно удалился в вестибюль. Я вышел вслед за Пуаро на улицу.
— Eh bien[24], Гастингс? — язвительно спросил мой друг. — Вы и теперь уверены, что очаровательные женщины всегда говорят только правду?
Я не ответил.
Пуаро направился в сторону Бромптон-роуд, прежде чем я успел спросить его, что он собирается делать и куда мы теперь идем.
— К квартирному агенту, Гастингс. Очень надеюсь снять квартиру в Монтегю. Если не ошибаюсь, вскоре там произойдут любопытные события.
Нам сопутствовала удача. На пятом этаже сдавалась меблированная квартира стоимостью пять гиней в неделю. Пуаро сразу снял ее на месяц. Уже на улице он пресек мои возражения:
— Я могу себе позволить подобную прихоть. Кстати, Гастингс, у вас есть револьвер?
— Да, где-то был, — ответил я, слегка ошарашенный этим вопросом. — Вы думаете…
— Что он нам понадобится? Весьма возможно. Вижу, такая перспектива вас увлекает. Вам всегда были по душе романтические ситуации.
На следующий же день мы перебрались в наше временное жилище. Квартира была хорошо обставлена и была расположена точно над апартаментами Робинсонов, только двумя этажами выше.
Назавтра было воскресенье. Услышав ближе к вечеру звук захлопнувшейся двери где-то внизу, Пуаро приоткрыл нашу дверь и подозвал меня.
— Взгляните в пролет. Это и есть ваши друзья? Только осторожнее, чтоб они вас не увидели. Я выглянул на лестницу.
— Эти.., они, — прошептал я, запинаясь от волнения.
— Хорошо. Подождем еще.
Еще через полчаса из квартиры вышла молодая женщина в ярком сверкающем и переливающемся на свету платье. Пуаро на цыпочках, явно удовлетворенный, вернулся в квартиру.
— C'est cа.[25] После хозяев — прислуга. Теперь в квартире никого не должно быть.
— Ну и.., что теперь? — не без опаски спросил я. Пуаро поспешил в буфетную и подтянул канат угольного подъемника.
— Теперь нам придется испытать участь пакетов с золой и мусором, — пояснил он бодро. — Надеюсь нас никто не заметит. Воскресный концерт, воскресный отдых после ленча, наконец, воскресная дремота после воскресного английского ростбифа на обед — все эти приятные радости отвлекут внимание жильцов от наших с вами делишек, Гастингс. Вперед, мой друг.
Он ступил в грубую деревянную коробку подъемника, я нерешительно последовал за ним.
— Мы что, собираемся вторгнуться в квартиру? — снова опасливо спросил я.
Ответ Пуаро был утешительным, но не слишком:
— Не уверен, что именно сегодня.
Перебирая канат, мы медленно спустились до третьего этажа. Увидев, что деревянная дверца подъемника не заперта, Пуаро сначала облегченно вздохнул, а затем сокрушенно сказал:
— Напрасно они не запирают их на засов. Ведь кто угодно может подняться или спуститься так же, как и мы. А может, на ночь они запирают? Лучше все-таки подстраховаться.
С этими словами он вытащил из кармана какие-то инструменты и стал колдовать над запором. Нужно было устроить так, чтобы засов можно было открыть изнутри. Вся операция заняла не больше трех минут, после чего он спрятал инструменты и мы вернулись к себе.
В понедельник Пуаро отсутствовал весь день. Вернулся он к самому вечеру и с довольным видом рухнул в свое кресло.
— Не хотите ли выслушать одну историю, Гастингс? Историю, которая развлечет вас, поскольку напоминает ваши любимые кинофильмы?
— Валяйте, — засмеялся я. — Надеюсь, это