был, как никогда тих. Как — будто что-то напугало все живое, и бродило по округе в поиске жертвы. Элли тоже почувствовала это и уже собиралась забрать меня и улететь прочь. Когда из леса вышла стая волленов. Эти существа похожи на оборотней, только вот души у них не было. Волленом обычно становились оборотни, которые совершали в жизни страшные поступки и не раскаивались. Они превращались в зверей, теряя всю человечность. Волленов было девять. Я слышала мысли каждого из них, я знала, что они желают крови. Я видела в их памяти картинки их зверств, которые и превратили их в монстров. Кто-то из них убивал детей, кто-то женщин и каждый из них вспоминал это с огромным удовольствием. Гнев разлился пламенем по всему моему телу. Я знала, что не должна выпускать свою силу, не должна позволять ей — управлять собой, но ничего не могла поделать. Стихии уже шептались внутри меня. Глаза мои стали черными как ночь, сердце билось с бешеной скоростью. Мне было наплевать на себя, но они не хотели меня, они хотели убить Элли, потом дедулю, всех его зверей, все живое в этом лесу. Духи стихий закружились вокруг меня в безумном танце. Они уже захватили мои разум, и я могла только подчиняться им. Что было потом, я знала только по рассказам Элли, но когда я пришла в себя повсюду была кровь. Тела некоторых существа были разорваны пополам, другие были сожжены дотла, тела третьих плавали в воде. Когда я увидела это, я плакала не прекращая. Никто не мог успокоить мою душу. Я понимала, что если не смогу совладать со своими силами то стану таким же монстром, только опасней всех на свете. Обиженный голос Элли вернул меня в реальность. Я пропустила все, что она говорила мне, но поскольку жизни и мысли наши были связаны, она знала, о чем я думала, и боялась за меня не меньше чем все остальные. Кстати обо мне, да, я умела разговаривать с живыми существами, я могла колдовать, я управляла духами стихий, вернее они мной управляли. Я была уникальна, но ведь я была рождена от уникальных родителей. Моя мама была колдуньей в двенадцатом поколении, а мой отец… он… он — был злом. Он демон. Вернее стал им. Когда то он был таким же колдуном как мама, они любили друг друга, но потом отец отвернулся от света. Он отдал сердце тьме и потерял душу. Я не могла ни любить его, ни ненавидеть. Я просто не знала его, и мне было легко. Поэтому я боялась своих сил, я боялась тьмы, что живет внутри меня, боялась потерять свет. Я хотела жить в добре, но иногда сила и зло были такими соблазнительными… Когда мы вернулись, было довольно таки поздно. Элли проводила меня до дома и улеглась спать прямо под моим окном. Луна играла с ее чешуйками, и они переливались всеми оттенками радуги, освещая мою комнату. В эту ночь мне снились странные сны. Я видела себя парящей над развалинами домов и останками живых существ, но я не чувствовала печали и боли, я вообще ничего не чувствовала. И это пугало еще сильнее, чем разрушенный мир. Когда я открыла глаза, был уже день, солнце за окном ласково освещало всю комнату и отогревало душу скованную льдом страха. Искупавшись и одевшись, я спустилась на кухню. Ольма и Мальо как всегда спорили о том, кому из них готовить обед. Когда я уселась за стол, они как два маленьких ураганчика начали кружить вокруг меня, накрывая на стол. Блинчики, булочки, варенье, пирог с яблоками, с таким завтраком не надо много стараний чтобы лишиться фигуры. Объевшись блинчиков с вареньем и закусив их пирогом, я вышла во двор. Мантикора спорила с Ониксом о том, кто из них двоих сможет пролететь дальше и быстрее. Два средневековых существа никак не могли решить этот вечный вопрос принципов. Конечно, они оба все время пролетали одинаковую дистанцию с одинаковой скоростью и потом Элли приходилось привозить их на себе обратно. Но они страдали старческим маразмом, и убеждать их в чем-либо было бесполезно. Я уже пыталась. Дедушку найти было не сложно, он кормил бутылочкой малыша Балу, медвежонка которого мы нашли месяц назад в лесу. Он сидел рядом с убитой матерью. Кто мог убить ее, оставалось загадкой до сих пор. Из нее как будто высосали всю жизнь, и это, было ужасно.

— Волнуешься? — мягкий голос дедушки отвлек меня от моих мрачных мыслей.

— Не много, — почти правду сказала я — просто ты сам знаешь как я не люблю переезды. Мне сложно привыкать ко всему новому.

— Жизнь — это река, она всегда меняется и никогда не поворачивается вспять.

— Я знаю дедуль. Но помечтать-то можно. Дедушка рассмеялся своим таким привычным детским смехом, и все мои сомнения и страхи сразу прошли. Я просто улыбнулась ему и сказала:

— Ты прав дедуль, все проходит, и плохое и хорошее, в этом и есть суть жизни…

Глава 2. Первые впечатления

Кажется, я попала в рай! Столько деревьев и виноградников не может поместиться на простом дворе. Хотя может! — ведь это волшебный двор. Здесь были потрясающие клумбы с невиданными цветами. Среди кустарников расхаживали павлины, вокруг летали колибри и другие птички. Мы с моей кошечкой Луной, вернее с моей пантерой, замерли на месте и смотрели по сторонам как «особо одаренные». Все первокурсники выгружали свои вещи и своих питомцев, старшекурсники наблюдали за ними с иронией на лице и с бешеными огоньками в глазах, готовя планы «посвящения» нас в студенческую жизнь. К нам начали подтягиваться мальчики, желающие поглазеть на новеньких девочек. Шум во дворе нарастал, превращаясь в сплошной гул голосов, как вдруг где — то на башне раздался звон. Все сразу смолкло и на парадной лестнице появилась сама миссис Элф. Она была так прекрасна, волосы ее уже давно приобрели оттенок серебра, но кое — где еще можно было разглядеть белокурые локоны. Глаза ее были голубыми и добрыми, носик был маленьким и курносым, а губки сложены в аккуратный розовый бантик. Сама она была такой миниатюрной, что казалась фарфоровой куклой. Возле нее лежал большой белый лев с черной полосой на спине в виде молнии. За ними в ряд расположились остальные преподаватели. Все они были одеты в синие бархатные мантии с вышитой золотом эмблемой школы — Золотым драконом — представителем добра, мудрости и справедливости. Все они была так красивы, что казалось это не школа, а аллея звезд.