Парочка далеко не уходит. Они просто перебираются в другую часть зала и о чем-то разговаривают, иногда как бы случайно притрагиваясь друг к другу ладонями.
- Он хороший парень, - вдруг говорит Ларин, практически насильно впихивая мне стакан с коньяком. - Правда, на шесть лет старше моей девочки, и не уверен, что он думает только о свиданиях с ней.
На шесть лет?
Твою же ебаную мать!
Я надеялся, что на третьем курсе ей уже двадцать. Не знаю почему меня так подкашивает тот факт, что Одувану еще нет этой заветной цифры, потому что так или иначе это все равно ничего не меняет.
- Что скажешь насчет младшего братца? - Ларин вдруг перестает корчить добродушного дядьку и пытливо оценивает мою реакцию.
Хорошо, что у меня есть чем запить противную горечь от внезапного осознания, что между мной и Одуваном огромная пропасть, имя которой - шестнадцать лет разницы. Не пять, не шесть, как с Сашкой и даже не десять. И даже если предположить утопический вариант развития нашего знакомства, исключив из него мой брак и тот факт, что малышка явно шарахается от меня, как от чумы, эти проклятые шестнадцать лет вообще никуда не денутся.
Я делаю глоток, немного задерживаю жидкость во рту чтобы хоть немного перебить вкус беспомощности, и только потом говорю:
- Саша отличный парень.
А что я должен был сделать? Петь ему дифирамбы, чтобы собственными костями выстелись ему путь в Сонину постель?
- Я понимаю, что он твой брат, - еще более жестко говорит Ларин, внезапно крепко, до желания на хрен оторвать ему руку, стискивая мое плечо. - Он мне нравится: кажется рассудительным, башковитым, не боится работы и не особо белоручка. Бойкий, хваткий. С хорошим приданым, да?
Я снова криво улыбаюсь и беру паузу на еще один глоток. Но сегодня явно что-то с атмосферой, потому что чем больше я пью, тем быстрее трезвею, становлюсь дьявольски злым и раздражительным.
- Он же мой брат, - снова уклоняюсь от ответа, - Голым и босым точно не будет.
Ларин пару секунд пристально изучает мое лицо, хмурится, а потом, вдруг, снова почти добродушно улыбается.
- Мне нравится, что ты его не выгораживаешь, как мамка. Потому что, знаешь, - «мандат» подбородком тычет в сторону сладкой парочки, - он нравится моей девочке, а моя Соня никогда не ошибается в людях. Такой уж уродилась, вся в меня.
«Интересно, что бы ты сказал о своей прозорливости, папаша, если бы узнал, что пока ты тут распинаешься, я мысленно вовсю «жарю» твое сокровище?»
Сашка - тот еще бабник-террорист, Я сам приложил руку к его потребительскому отношению к женщинам и прямо сейчас, когда он изображает Паладина, все, что ему нужно от Одувана, мало чем отличается и от моих собственных на нее планов. И если я намекну Ларину, что святой на самом деле просто снимает крестик, когда грешит, Сашка может на хрен забыть об Одуване. Но он мой брат. И даже сволочная беспринципная натура не дает мне так подставить Младшего, Который делает лишь то, чему я сам его обучил.
С другой стороны - я так же не обязан ему помогать.
А с третьей...
Я замечаю, что Соню отвлекает какая-то разодетая матрешка - и они обе выходят на улицу. Извиняюсь перед Лариным, говорю, что мне нужно перезвонить жене и узнать, все ли у нее в порядке, потому что она обещала приехать - и я волнуюсь слишком долгой задержке, а сам тем временем почти силой утягиваю брата от пары мужиков, с которыми он вовсю ведет какие-то переговоры.
- Займи Ларина, - шиплю ему на ухо. - Поезди по ушам, пусть думает что ты тут трешься не только ради его дочурки.
- Дэн, ты вообще…
Я знаю, что я вообще, поэтому не собираюсь ничего слушать, тем более, когда Одуван где-то там, в прохладной августовской ночи, так соблазнительно доступна для разговора тет-а-тет. И лучше бы спровадить Сашку в надежное «надолго», чтобы не дай бог не влез в самый неподходящий момент.
- Если собрался окучивать девочку, Младший, сначала удобри папашу. Он вообще-то не очень горит желанием давать официальное согласие на ваши отношения.
Сашка быстро настораживается, а я, пока он не начал задавать вопросы, подталкиваю его в сторону Ларина.
Выждать пять минут, убедиться, что Младший накрепко застрял с Лариным и компанией вокруг него, одним махом допить коньяк и непринужденно свалить, делая вид, что я весь поглощен телефонным разговором.
Я точно тронулся.
Глава пятая: Соня
Последний раз я испытывала такое разочарование пару лет назад, когда оказалось, что моя лучшая подруга, с которой мы буквально выросли на соседних горшках, слила в сеть фотографии с моего закрытого дня рождения. На снимках не было ничего такого, но в тот момент у отца шла предвыборная компания и любая мелочь могла испортить его в целом положительный рейтинг. Журналисты мгновенно уцепились за эту кость, тут же раздули какие-то несуществующие баснословно дорогие курорты, разврат и заказанных американских певцов, хоть ничего этого и в помине не было. Конечно, нанятые отцом люди писали опровержения, но кто слушает эхо выстрела, когда бомба уже снесла пол города?
Тогда я потеряла лучшую подругу и приобрела бесценный опыт: всегда быть настороже. С любым человеком. И, хоть это совершенно претит моей натуре, никому не доверять на сто процентов.
Правда, Саша, кажется, ворвался в мою жизнь не только для того, чтобы я почувствовала вкус настоящей любви, но и чтобы возродить мою утраченную веру в порядочность и бескорыстность.
Я стою на крыльце, подальше от посторонних глаз, под защитой зарослей декоративного плюща, и пытаюсь убедить себя, что выходные в кругу семьи – не такая уж плохая альтернатива выходным вдвоем. Саша сможет побыть с моим отцом в неформальной обстановке, доказать ему серьезность своих намерений и сделать самое главное - завоевать симпатию моей мамы.
Я потихоньку улыбаюсь, представая, что с ним будет, когда они столкнуться на одной территории. Потому что тот, кто считает моего отца строгим и жестким, просто не знаком с женщиной, которая двадцать пять лет живет с ним плечом к плечу.
Когда ночная прохлада становится некомфортной, и я поглядываю в сторону двери, надеясь, что Саша все-таки появится, чтобы мы провели наедине хотя бы пять минут, из дверей ресторана действительно появляется рослая фигура. Только это совсем другой человек. И меня снова неприятно потряхивает от чувства опасности, от животного инстинкта бежать, пока хищник не заметил проплешины в моей маскировке.
Пячусь дальше, практически утопая в холодных листьях, но Денис безошибочно угадывает, куда смотреть, и даже не скрывая наглую усмешку, идет прямо на меня ленивой походкой