Пейдж почувствовал себя так, будто с плеч у него свалился тот самый астероид. Лоу еще не согласился ни возглавить экспедицию, ни принять участие в ее подготовке, собственно говоря, он ни на что пока не дал согласия, но он уже переступил невидимую черту. Представитель НАСА не стал терять времени. Отпраздновать победу можно будет и потом, а пока он был слишком благодарен судьбе за удачу.
— Прежде чем я расскажу, могу я спросить у тебя одну вещь, Бос? Меня этот вопрос мучает уже много лет. — Лоу повернулся лицом к собеседнику. — Почему твои родители дали тебе имя в честь твоего родного города и почему ты не уехал жить туда, а выбрал это место? Все-таки Бостон — тоже морской порт, хотя и находится на противоположном берегу континента.
Теперь уже Лоу удивленно хмыкнул и задумался:
— Я вырос там, Гарри, и этого мне вполне хватило. Ты знаешь, человек вырастает из своей среды, как из детских штанишек. Но я все равно благодарен судьбе, что не родился где-нибудь в Индианаполисе или, скажем, в Виннемунке.
Пейдж довольно осклабился:
— Вторым пилотом пойдет Кен Борден.
Лоу одобрительно кивнул:
— Должен был сразу догадаться.
— А я не сомневался, что ты догадаешься.
Пейдж знал, что Борден раньше уже летал с Лоу, хотя во время третьего и четвертого полетов Бостона был вторым пилотом на других кораблях. Кен был всегда ко всему готов, всегда весел, находчив и остроумен, короче говоря, он был одной из самых ярких звезд среди космических исследователей. И все же, при всех его несомненных достоинствах, Бордену не хватало чего-то неуловимого, чего-то такого, что заставляло Центр управления полетами ставить командиром экипажа кого-то другого, оставляя Кена лишь дублером. Он был идеальным пилотом, обреченным вечно играть на вторых ролях. Никто, естественно, в присутствии Бордена на эту тему не распространялся.
Дело было даже не в том, что у кого-то могло возникнуть сомнение в его недостаточной компетентности. Просто всякий раз получалось так, что у ответственных за подбор экипажей людей его кандидатура оказывалась на втором плане. Если Борден испытывал по этому поводу злость, разочарование, зависть или даже догадывался об истинном положении вещей, он никогда не говорил об этом вслух и никогда не жаловался. Он был безупречным командным игроком.
— Кен — отличный парень, — согласно кивнул Лоу. — Мне с ним всегда было комфортно летать. — В устах Лоу слово «комфортно» имело множество нюансов, понятных только членам касты пилотов космических кораблей, и означало одну из высших степеней одобрения на профессиональном жаргоне. — А кто будет устанавливать хлопушки? Или русские посылают своего человека?
Пейдж покачал головой:
— В Вашингтоне и в Москве не нашлось специалиста, имеющего достаточный опыт одновременно по работе в условиях космического вакуума и по взрывным ядерным устройствам. Чтобы подготовить такого человека, у нас нет времени. Но русские заверили нас, что установить их машинки сумеет даже десятилетний ребенок — настолько они просты и безопасны в обращении.
— Ну да! — саркастически усмехнулся Лоу. — А вы и уши развесили.
— Успокойся. Ты помнишь Кору Майлс?
— Кора? — Лоу заметно приободрился. — Разве старушка еще не ушла из конторы?
— Пока нет. А что заставило тебя задать этот вопрос?
— Насколько я помню, Кора всегда обладала повышенной агрессивностью и долго не выдерживала ни в одной из разработок НАСА. В том числе непосредственно связанных с полетами. К тому же я слыхал краем уха, что она вроде бы собиралась выставить свою кандидатуру в конгресс.
— Она и выставила. Это будет ее последняя экспедиция.
— Молодец! Кора, как всегда, все точно рассчитала! — Бостон тихонько рассмеялся. — В этом вся Кора: безудержное честолюбие, сдерживаемое органической неспособностью плохо выполнить порученное дело.
— Ты, может быть, возражаешь против нее? Если так, мы подберем другого человека. Последнее слово за тобой, Бос. Тебе стоит только…
— Нет, все в порядке. Кора годится. Можно завязать ей глаза, заклеить пластырем уши, перевернуть вниз головой и раскрутить до сотни оборотов в минуту, но она все равно изловчится воткнуть компьютерный чип в спутник размером с городской автобус и при этом воспользоваться всего одним из корабельных манипуляторов. А пока она будет все это проделывать, прожужжит тебе уши рассказами о рекламных клипах детского питания, в которых она снималась. — Лоу усмехнулся старым воспоминаниям. — Нет, насчет Коры я не сомневаюсь. Представляешь, Гарри, как она сможет использовать свое участие для привлечения голосов избирателей? Я так и вижу перед собой плакат: «ГОЛОСУЙ ЗА КОРУ МАЙЛС, ЖЕНЩИНУ, КОТОРАЯ ПОМОГЛА СПАСТИ ЗЕМЛЮ!» Завлекающе звучит, правда? Ну ладно, кто там еще? Только не говори, что мы полетим втроем.
Пейдж поерзал на жестких камнях, усаживаясь поудобней.
— Пойми меня правильно, Бос, никто не хочет набивать шаттл людьми под самую завязку. Сам знаешь, как бывает, когда постоянно на кого-то натыкаешься в полете. Да и конфликт какой-нибудь возникнуть может в самый неподходящий момент. Так что штаты раздувать никто не собирается. Лучше меньше, да лучше. Взлетите — на споры времени у вас не останется. Ты, Майлс и Борден должны справиться. Поставите мины, вернетесь на борт, нажмете кнопку, дождетесь результата — и домой. Два дня на все удовольствие.
— Хоть за это спасибо, — одобрительно буркнул Лоу.
— И все же… — быстро добавил Пейдж, — в состав экипажа включены еще два специалиста. Обе кандидатуры утверждены наверху, и с этим придется смириться. Путаться у вас под ногами они не будут, у них свои задачи. Все-таки первый раз человечество получило возможность исследовать настоящий астероид. Ученые во всем мире объявят нас мракобесами, если мы не допустим хотя бы одного из них потрогать этот булыжник руками.
— Не могут, что ли, подождать, пока орбита не стабилизируется? — Бостон недовольно фыркнул.
Пейдж пожал плечами:
— Русские уже размечтались, как посадят свою станцию «Мир» на этот астероид. Но дело, скорее всего, в том, что все ждут от первой встречи с неизведанным чего-то еще, кроме большого «бум-бум». Могу только сказать, что человек полетит опытный. Он никак тебе не помешает. Меня в этом заверили очень большие люди. Я ведь могу теперь так сказать? Я имею в виду, мы можем на тебя рассчитывать?
Лоу тоскливо окинул взглядом подбирающийся к берегу туман и крикливую стаю чаек. Кто знает, когда он увидит их снова и увидит ли вообще?
— Пожалуй, — выдавил он наконец, не испытывая в этот момент ни малейшего энтузиазма. Потом, вспомнив о вежливости, заставил себя улыбнуться гостю той самой открытой, мальчишеской улыбкой, которая в свое время очаровывала политиков и журналистов. — Но учти, Гарри, я соглашаюсь только потому, что проклятая каменюка собирается пробить потолок в моем доме, а я очень люблю свой дом и не могу