— Не держатся, — подтвердил Байрон. — Чуть дерьмо попадет в морду, так сразу и убегают.
— А ты, значит, держишься?
— Положение обязывает Я черный доктор философии, — важно пояснил Байрон и неожиданно расхохотался, демонстрируя два ряда белых зубов.
Спустя пятнадцать минут они вдвоем толкали бочку, катившуюся на четырех надувных колесиках, и Байрон объяснял Джеку суть их работы:
— На самом деле, парень, ничего здесь сложного нет. Подгоняем нашу бочку к причалу, разворачиваем шланг, заходим в уиндер и разыскиваем там сортир. Если сортир находим, ищем в нем штуцер, если нам повезло и мы нашли штуцер, смело подсоединяем к нему шланг и скачиваем дерьмо в бочку. И все дела.
— Эй, вонючки, куда путь держите? — крикнул какой-то субъект.
— Да, чуть не забыл, — добавил Байрон, — нас постоянно будут звать вонючками, и, если ты страдаешь комплексом Эйпсера, тебе лучше сразу застрелиться.
— Нет, Бэри, пусть называют как хотят. Тем более что от нас действительно заметно пованивает.
— А вот тут ты прав, приятель, — улыбнулся Док и начал разворачивать экипаж к восьмому причалу.
Едва они с Байроном приготовили шланги, возле уиндера объявился пилот. На кармашке его кителя золотыми буквами по синему сукну было вышито: «Чизер О. Панам».
— Ну-ка, засранцы, шевелитесь живее. У меня через полчаса погрузка.
— Да, сэр, — поклонился Байрон и подмигнул Джеку.
— Конечно, сэр, — подхватил Холланд и поклонился еще ниже.
Видя, что над ним издеваются, пилот ушел в кабину.
— Видишь, Джек, совсем необязательно бить его по морде, достаточно просто показать ему, кто он такой. Пилоты народ понятливый, хотя, в сущности, каждый пилот сволочь.
— У меня диплом пилота, — заметил Джек.
— Эй, парень, но ведь надо предупреждать.
И «вонючки» расхохотались. Из кабины показалось свирепое лицо Чизера О Панама, и Байрон тут же побежал в туалет. Он присоединил шланг и скомандовал:
— Жми на желтую кнопку, Джек! Ай, нет, лучше на красную!
Пилот опять высунулся из кабины и проорал:
— Эй, дебилы! Вы там разберитесь, на какую кнопку жать, а то вы мне весь сортир дерьмом зальете!
Когда сеанс скачивания фекалий был закончен, Байрон свернул шланги и, обращаясь к своему напарнику, заметил:
— Видишь, Джек, что может сделать пара вонючек, если отрепетировать номер заранее.
— Здорово, — кивнул Джек. — А есть в твоем арсенале что-нибудь более радикальное?
— Конечно! Особенно нудным ребятам я сливаю на брюки остатки дерьма.
— Правда? И как же это происходит?
— А очень просто. «О сэр, что тут у вас случилось?» — «А? Где?» — «Да вот же, сэр. Ой, извините, я нечаянно, наверное, штуцер неисправен». — «Мерзавец! Ты испортил мне брюки!» Примерно так.
6
До обеденного перерыва Джек и Байрон успели обработать двенадцать судов. Они сделали бы и больше, но их бочка заполнилась и ее необходимо было освободить.
— Ну что, сольем бочку и рванем к двадцать четвертому? — предложил Джек.
Его лицо раскраснелось, и ему в общем-то понравилось работать с Байроном, если, конечно, не вдаваться в подробности самой работы.
— Не спеши, Джек. Не пытайся до обеда сделать то, что можешь сделать после него, — изрек Байрон. — Сейчас мы сольем горшок, и у нас останется только полчаса на то, чтобы снять с себя робу, помыть руки и с достоинством свободных людей проследовать в столовую. Там я покажу тебе одну из достопримечательностей нашей фирмы.
— Какую достопримечательность?
— Посторонись, вонючки! — крикнул водитель электрокара, тащившего на тележке какой-то сложный агрегат.
— Проваливай, Позитрон! — крикнул в ответ Док
Байрон.
— А это кто?
— Бригадир электриков Сони Дадл.
— А почему ты зовешь его Позитроном?
— Он не знает, что это такое, и очень злится, — улыбнулся Док.
Напарники дотолкали бочку до положенного места, где Байрон занялся сливом, а Джек стал глазеть на спешивших на обед холеных пилотов.
На них была красивая синяя форма, украшенная знаками различий и флажками, указывающими на количество благодарностей. Пилоты шли с высоко поднятыми головами и не обращали внимания на снующих между боксами механиков, электриков, заправщиков и «вонючек» вроде Джека и Байрона.
«Эх, буду ли я когда-нибудь сидеть за штурвалом уиндера?» — вздохнул Джек.
— Эй, коллега, хватит страдать. Пошли переодеваться.
— А бочка? — спросил Джек.
— Ну, можно, конечно, пристегнуть ее к трубе, но я сегодня забыл цепочку, — серьезно ответил Байрон. — Ладно, пошли. Авось пилоты ее не упрут.
Напарники вернулись в раздевалку, где в специальной комнате окатили другу друга хлорированной водой и только после этого сняли защитные комбинезоны.
Уже выходя из раздевалки, Байрон хватился:
— О, чуть не забыл. — И, вернувшись к шкафчику, достал оттуда небольшую коробочку. Затем показал ее Джеку и спросил: — Ну, белый брат, как ты думаешь, что там у меня?
— Запонки с брильянтами, — улыбнулся Джек.
— А вот и не угадал. У меня там настоящая боевая награда.
— Правда, что ли?
— Смотри сам. — Док открыл коробочку и вынул небольшую медальку золотистого цвета. С гордым видом он нацепил ее на грудь и, после этого позволил Джеку прочитать надпись.
— «Почетный ассенизатор», — прочитал Джек и удивленно посмотрел на Байрона: — Это тебе здесь выдали?
— Ну конечно, — усмехнулся тот. — Дождешься от них. Сам заказал у знакомого гравера за шестьдесят кредитов.
— А зачем она тебе?
— Пойдем в столовую, сам увидишь, — предложил Байрон, и напарники покинули раздевалку.
До столовой было совсем недалеко, и уже через пять минут они входили в зал. В присутствии множества служащих фирмы Байрон сразу изменил походку и вошел в столовую с гордо поднятой головой, будто он был послом могучей державы. Сидевшие за столиками сотрудники невольно обращали на него внимание и, естественно, замечали его медаль.
Даже пилоты не выдерживали своей надменной непроницаемости и внимательно вглядывались в неизвестную им награду.
— Вот видишь, Джек, зачем нужна эта медаль, — тихо обронил Байрон и, встав в общую очередь, добавил: — Это еще не все, смотри, что будет дальше.
Люди двигались вдоль раздачи, ставя на подносы салаты, лапшу, котлеты — что кому по вкусу. В отличие от них Байрон почти ничего не брал, а поравнявшись с парнем в поварском колпаке, сказал:
— Вот что, боец, сооруди-ка мне порцию гуляша, только попостнее — я не люблю жирного. — При этом Док глубоко вздохнул и уставился куда-то вдаль, словно погрузившись в бездну воспоминаний.
К удивлению Джека, раздатчик не послал Байрона подальше и подал тарелку, нагруженную самым лучшим гуляшом.
— Спасибо, дружище, — произнес Док тоном уставшего ветерана и, ткнув пальцем в Джека, добавил: — Этот парнишка со мной.
И Джеку сделали такую же королевскую порцию.
— Ну ты силен, Док, — покачал головой Холланд, когда они садились за стол.
— Подожди-подожди, сейчас начнется самое интересное, — сказал Байрон, кивнув в сторону замаячившего неподалеку Позитрона.
Сони Дадл осторожно приблизился к «вонючкам» и, заглянув Байрону в лицо, улыбнулся:
— Привет, Бэри. Ничего, если я к вам подсяду?
— Садись, Сони, я всегда рад тебя видеть. Не отводя взгляда от медали, Позитрон расставил на столе свою снедь и тут же спросил:
— А это чего у тебя такое, а?
— Да-а, — махнул рукой Док, — в граверной лавке заказал за шестьдесят кредитов. Подурачиться решил.
Однако Сони Дадл вовсе не считал себя простаком и,