Раз он хочет покорности и добровольного служения… Тихо выдохнув, я плавно опускаюсь на колени.
– Позвольте мне сказать… мой господин, – выдыхаю умоляюще.
В ушах шумит так, что я чувствую себя оглохшей. И воцарившаяся вокруг меня тишина кажется до одури звенящей. Дыхание спирает, и сердце грохочет в горле, выбрасывая в кровь тонны адреналина.
Мне не верится, что я это делаю. Что стою на коленях перед инопланетным мужиком, напрашиваясь ему в рабыни.
Беловолосый застывает… наверное, удивлённо. А потом медленно и хищно шагает ко мне.
Моего подбородка касаются холодные жёсткие пальцы. Больно сжимают, заставляя поднять голову. Наши взгляды встречаются. И меня словно окунает в ледяную тьму. Голодную и жаждущую.
– Умная зверушка, – хмыкает блондин… одобрительно. – И что же ты хочешь сказать?
– Я готова служить вам, – выдыхаю, нервно сглотнув. – Добровольно, со всем почтением и покорностью. Сделаю всё, что пожелаете. Только помогите мне найти мою племянницу. Пожалуйста. Умоляю вас.
Глава 5
– Какая возмутительная дерзость, – тянет беловолосый, рассматривая моё лицо. Но, кажется, не злится.
Краем уха я слышу, как возмущённо шипит что-то мучнистый. Наверняка меня заставят поплатиться за каждое слово, если я проиграю сейчас. Если этот могущественный покупатель откажется от меня и не заберёт отсюда.
И я застываю, боясь дышать. Высматривая в бездонных тёмных глубинах его глаз хоть что-то. Ища там надежду для себя. И мне кажется… я вижу интерес. Холодный. Расчётливый. Но он точно есть.
Только бы я не ошиблась.
Каждая секунда кажется вечностью.
– Кто забрал её племянницу? – наконец интересуется блондин, не глядя на мучнистого.
Сердце в груди делает кульбит, пропуская удар. Он… согласился? Ведь согласился? Иначе зачем ему это спрашивать?
– Высокочтимый ри-одо, я не имею права…
– Я спросил, кто?! – беловолосый даже не повышает голос. И почти не меняет интонацию. Но воздух вокруг нас начинает трещать, и кожу обжигает морозом.
– Инси Зэа-ма. Для сына, – скосив глаза, я вижу, как сгибается в угодливом поклоне мой тюремщик.
Для сына? Что значит, для сына? В качестве кого? Игрушки?
– На меня смотри! – обжигает нервы новый жёсткий приказ. На этот раз точно обращённый ко мне.
Мой взгляд тут же возвращается назад. Снова утопая в тьме чужих глаз. Блондин отпускает мой подбородок и отступает на шаг. Складывает руки на груди. Кривит чётко очерченный рот в холодной усмешке.
– Встань. И разденься, – приказывает мне.
Первой реакцией я едва не порчу всё, чего добилась. И лишь огромным усилием воли мне удаётся засунуть подальше возмущение. И гордость. И стыд.
Понимаю, что это проверка.
Я обещала служить. И должна показать свою готовность выполнять всё, что он прикажет.
Поднимаюсь с колен я далеко не так плавно и легко, как опускалась. Игнорируя боль, стараюсь хотя бы не выглядеть больной доходягой. Не знаю, насколько у меня это получается. По лицу беловолосого ничего не понять.
Дальше сложнее. Не физически. Морально.
Людям свойственно чувствовать себя беззащитными без одежды. А когда обнажаться приходится вот так… перед врагами. Это почти невыносимо.
Но рамки того, что я могу вынести, в последнее время сильно сдвинулись. Невыносимо быть слабой и беспомощной, когда нужно защитить родного человека.
А это… всего лишь одежда. Всего лишь тело. Тело, которое я добровольно согласилась вручить в безраздельное пользование. Ради спасения Сони.
Дрожащими пальцами подхватываю подол своей сорочки и тяну вверх, снимая. Под ней ничего нет. Даже белья.
Роняю сорочку на пол. Замираю, поборов инстинктивное желание прикрыться. Опускаю руки по швам, сжимая их в кулаки. Глаза, которые я больше не смею опустить, начинает жечь. А он всё смотрит. Будто читает меня. Может, секунды. А может и целую вечность.
И когда я уже начинаю думать, что только проверка и была целью его приказа, довольно хмыкает. И опускает взгляд ниже, оценивающе рассматривая моё тело.
– Повернись, – роняет сухо.
Выполнив приказ, стараюсь не смотреть на замерших у стенки девушек. Могу только представить, что они обо мне думают. Но мне плевать. Главное, спасти Соню. Они мне не помогли, когда её забирали. Так и нечего теперь на меня смотреть так шокировано.
Может, у меня ничего и не получится. Может… этот блондин меня обманет. Всё может быть. Но попытаться что-то сделать лучше, чем помереть, сдавшись.
5.2
Но мне почему-то кажется, что ему незачем меня обманывать. Этот жуткий мужик и так может получить всё, что угодно.
А может, я сама себя обманываю?
Я не слышу его шагов. Поэтому, когда моей спины внезапно касается прохладная ладонь, невольно вздрагиваю, испуганно хватанув ртом воздух. Но я заставляю себя стоять на месте. Лишь глаза закрываю. Чувствую, как мужчина собирает мои волосы, сжимая у затылка. Отпускает.
Ведёт кончиками пальцев вниз по позвоночнику. Словно пробует мою кожу наощупь. Обхватывает талию, больно сжимая, будто примеряется. Ведёт по бокам, вызывая нервную дрожь. Прижимает ладонь к низу моего живота, резко притягивая меня к мужскому телу. Позволяя почувствовать... его интерес.
О боже.
– Не передумала? – раздаётся вкрадчивый голос возле моего уха. – Ты готова к тому, что я могу приказать тебе что угодно? Сделать с тобой всё, что захочу? Взять, как захочу? Причинить боль? Приказать… умереть?
От страха у меня начинают дрожать колени. И воздух становится колючим, застревая в лёгких.
– Я готова на всё, если вы спасёте мою Соню, – выдыхаю хрипло.
– Хорошо. Меня такая сделка устраивает, – хмыкает он, отпуская. И мне чудится в его голосе удовлетворение. – Я беру её. Пошли, зверушка.
Я дёргаюсь поднять сорочку. Но меня останавливает короткое «Оставь».
Он… хочет, чтобы я шла за ним… голой? Дальше проверяет, или уже попросту издевается, показывая свою власть? Хочется верить, что проверяет. А я уже так истощена морально, что мне почти плевать на собственную наготу.
Сжав пальцы до хруста, я опускаю голову и поворачиваюсь к тому, кого сама выбрала своим хозяином. Он же, наградив меня равнодушным взглядом, разворачивается к двери. Той самой, заветной и до жути пугающей одновременно. За которой начинается неизвестность.
Мне остаётся только следовать за ним. И прощаться со своим «я». Я выменяла право быть собой на спасение Сони. Надеюсь только, что этого хватит. Что я успела… что ей не навредили.
Переступив порог вслед за своим хозяином, попадаю в просторный светлый коридор в светлых холодных тонах. Позади себя слышу шаги мучнистого, шелест закрываемой двери. Но даже не оглядываюсь, уже во все глаза смотря вперёд.
И, превозмогая слабость, стараюсь поспевать за беловолосым. Стараюсь держаться на ногах. Очень