Флоренс Фостер-Дженкинс, которую музыкальные критики единогласно назвали, вероятно, худшей певицей в мире, принадлежит прекрасная фраза: «Пускай люди говорят, что я не умею петь. Но никто не скажет, что я не пела». И пусть никто не сможет сказать, что мы, по крайней мере, не пытались дать жизни лучшее, что в нас есть. Это также предполагает, что мы не должны оставлять надежду и, когда утрачиваем ее, должны обретать ее вновь.
Именно о такой надежде рассказывает эта книга. А точнее, она рассказывает о разнообразных отношениях между нашей надеждой, нашим представлением о себе, о мире и о человеке и нашими личными переживаниями, мыслями, решениями, поведением и действиями. Она рассказывает об установках и ценностях, а также о таких представлениях о мире и о нас самих, которые делают состоявшимися нашу жизнь и отношения с другими людьми, и таких, которые усложняют нам и другим жизнь. Взгляд на собственное представление о себе, человеке и мире – это ключ не только к пониманию наших переживаний и действий, но также к изменению и росту, а в итоге – к успешной, наполненной жизни, личной и общественной.
Ведь установки можно изменить. Не только благодаря работе над убеждениями и требованиями (с их помощью даже меньше), но прежде всего благодаря пониманию и признанию некоторых данностей бытия, которые кажутся удивительно простыми, и поэтому их можно легко забыть или не заметить.
Если мы включим эти данности в наше поле зрения, изменить установки можно будет даже существенно легче, и это начиная уже с сегодняшнего дня повлечет за собой более глубокие и долгосрочные изменения нашего поведения: мы будем решать, действовать, реагировать по-другому. Большинство из нас знают из собственного опыта: относительно просто ставить высокие цели касательно личных изменений, но очень сложно последовательно воплощать их в течение длительного времени. Это подтверждают многочисленные психологические исследования[1]. Более того, они показывают, что ключ к пониманию и изменению нашего поведения находится не столько в самом поведении, сколько в установках, ожиданиях и позициях, которые лежат в основе наших действий. Другими словами, наши действия и наш образ жизни – это всегда до определенной степени «симптом» и выражение нашей жизненной позиции.
Таким образом, существует теснейшая связь между тем, что мы думаем о себе, о своем окружении и о мире, и тем, что мы вообще ожидаем от себя, от других и от жизни. И важно то, сколько надежды мы вкладываем в себя самих и в жизнь. От этих ожиданий и надежд, как было сказано, зависит большая часть наших действий, наше поведение, а возможно, и вся наша будущая жизнь. Говоря конкретнее, эта связь при ее пристальном рассмотрении оказывается такой значительной, что поведение других открывается нам в той мере, в какой мы в состоянии видеть вещи такими, какими они представляются другим. Это касается как индивидуумов, так и всего общества.
Например, понимание исторических процессов или иных культур предполагает, что мы стараемся погрузиться в их представление о человеке и мире и понять его. Пока это не получится – а предполагается, что это получится, – встреча с далекой исторической эпохой или культурой будет встречей с чем-то чужим, экзотическим и интересным, но в конечном итоге непонятным и тайным, нецелостным. А основание таково: мир другого человека еще не открылся нам, он «мысленно далек» от нас, а значит, нам не откроются и его поведение и действия:
А договорился с Б о совместном посещении дома, который Б хочет приобрести. Оба отправляются в путь; вдруг Б заявляет, что он не пойдет сегодня смотреть этот дом и что он сейчас вернется домой. Сначала он не объясняет причин, но после настойчивых просьб наконец говорит: «Но разве вы не видели черную кошку, которая перебежала дорогу? Ничего хорошего бы не вышло». Б живет в мире суеверий, предзнаменований, в котором события становятся значимыми и определяющими для его действий, но они не существуют в мире А, так как не играют там никакой роли.[2]
Черные кошки существуют также и в мире того, кто не придает им большого значения. Но именно это дополнительное значение или, в более общем смысле, готовность предполагать наличие иных смысловых связей между событиями и вещами, которые кому-то кажутся совершенно незначительными, и определяет разницу между пониманием и непониманием нашего собственного поведения и поведения других.
Представление о жизни и жизненная реальность
Итак, понимание и принятие других позиций – это не очень легкая задача, как свидетельствует психологическое исследование, а также, вероятно, повседневный опыт большинства[3]. Более того, то же исследование показывает, что нам не всегда сразу удается понять и принять даже наши собственные представления о мире и о себе[4]. Предположительно, это, среди прочего, связано с тем, что большая часть установок и идей, которые лежат в основе нашего представления о мире и о человеке, лишь изредка приобретается нами осознанно, а еще реже систематично рационально проверяется на соответствие реальности.
Если бы они проверялись, то, возможно, вскоре бы выяснилось, что они не соответствуют нашей жизненной действительности, а то и вовсе ей противоречат. («Подобное притягивает подобное» звучит по меньшей мере так же очевидно, как «противоположности притягиваются».) Одни установки могут показаться хорошими на первый взгляд, но в долгосрочной перспективе принести нам больше вреда, чем пользы; другие могут приносить нам только пользу, но причинять вред нашему окружению, обесценивать, ранить наших близких. При этом нужно разобраться, не вредит ли нам в итоге поведение, которое приносит пользу лишь нам и игнорирует благополучие других, – либо потому что из-за такой эгоцентричной деятельности мы сильно отдаляемся от того хорошего и ценного, что могли бы дать миру с нашими талантами и способностями; либо потому что мы можем стать зависимыми от расположения, помощи и поддержки тех людей, которых еще вчера использовали просто как средство для достижения собственного маленького «счастья».
Так или иначе, на примере эгоистической жизненной позиции можно легко показать, как тесно наша счастливая жизнь связана с жизненной установкой. От эгоистической установки сразу стоило бы ожидать, что она может причинить много горя тому, кто избрал ее своим жизненным принципом. Исправить такую позицию гораздо легче, если понимать, чем она в действительности является, а именно: основополагающим непониманием связи, существующей между нашим личным счастьем, чувством удовлетворенности и тем, что мы ожидаем