Два русскоговорящих человека двинулись по place de la Concorde в сторону Национальной ассамблеи, слегка громыхая скоммунизженным фарфором. Неожиданно Петя остановился как вкопанный и со стоном сказал: «Все. Писец. Я больше так не могу», – вытащил из-под зеленого свитера блюдо «Максим» величиной со средних размеров кофейный столик. Как и когда блюдо попало в штаны и под свитер магнитофонолишенца, осталось для меня загадкой.
Мы шли по вечернему Парижу и трепались о том о сем. Я больше это занудство слушать не мог и лично пообещал перед отъездом на рыбалку купить идиотский стоячий «Akai» с бобинами, только чтоб он отстал и не компостировал мне мозг. После французского гнусного накола инженер и на меня посматривал с сомнением и от имени всей газовой отрасли тяжело материл французов, уходя в исторический экскурс негостеприимной страны. Мы подошли к отелю, и Петя предложил подняться в номер и «охреначить» на двоих мини-бар в отместку врагам за Бородино и пожар Москвы. Так как тяжеленное блюдо пришлось тащить под причитания: «Осторожно давай, очкарик фигов, блюдо дорогое», – я согласился на временный отдых. Консьерж, выдавая ключ, сообщил, что господину Засуле произведена доставка неких пакетов, которые были незамедлительно подняты в номер гостя. Мы ждали копии подшитой и подписаной документации и поэтому спокойно отправились наверх.
Открыв дверь, инженер сразу обмяк как после интима и застыл в состоянии похожем на схваченный льдами ледокол «Челюскин». Весь номер был заставлен картонными коробками. Чего здесь только не было: пресловутый «Akai» и кассетники, телевизор «Sony» и кинокамера с фотоаппаратом. Создавалось впечатление, что НЕКТО зашел в магазин и купил все, что там было по одной штуке. En toute simplicité. Для простаты. С ударением на последней букве. Хотя можно и на втором слоге…
– Возьмут за жопу прямо в Шереметьеве, при выходе из самолета, на трапе… – придя наконец в себя, пробуровил воздух советский инженер. – А если я повезу только это, это и еще вот те две коробки?
Я согласился.
– Нет. Надо взять еще кассетник «Sony».
Я опять согласился.
– А может, взять еще маленький телик и, когда возьмут за жопу, отдать им, чтоб заткнулись?
Мое согласие становилось навязчивым.
Петр ходил вокруг коробок, гладил картонки и потихоньку, но уже без всякой мести, допивал содержимое мини-бара.
Параллельно из головы приемщика пошел каскад мыслей и вопросов:
– Завтра с утра купим на Блошином рынке кожаную куртку мне и пальто Наташке. Потом, хрен с ним, поедем к придуркам на дачу, раз пошла такая пьянка. А коробки из номера не сопрут? Может, с собой взять к ним в деревню? А в машину влезут?
Наконец Засулю осенило:
– Послушай! Часть коробок я возьму с собой, остальное ты будешь досылать мне с оказией. Наши ребята часто ездить сейчас будут. А я с ними дома рассчитаюсь. У меня и для тебя будет кое-что за твои хлопоты… – и мило улыбнулся, достав из кармана два значка: «60 лет комсомолу» и октябрятскую звездочку в пластиковом варианте.
Как ни было мне тяжело, от даров я все же отказался.
Замок хозяина концерна сошел, казалось, из сказки. Закругленные башни, ров, подвесной мост через него, река и великолепный сад. Хозяева собирали гобелены, картины и мебель XVI – ХVII веков, так сказать, в соответствии с возрастом и стилем Шато.
– Жан-Мари срочно вызвали куда-то на юг, кажется в Тулузу, хотя я думаю, что он заночует в Антибах, – сказала супруга хозяина, наливая нам кофе. – Он часто бывает в отъезде по уик-эндам, – и совершенно потрясающе улыбнулась небесно-голубыми глазами.
Она была элегантна и необыкновенно хороша своим французским бабьим летом и точно знала это. Типичная ЖОПЭ – аббревиатура французских слов, подчеркивающих элегантность в возрасте и положении хозяйки – Жемчужное Ожерелье Платок Эрмес. Сокращенно ЖОПЭ.
Горничная принесла нам пирожные. Она была ничего, хоть и на двадцать лет моложе.
Зеленый свитер сграбастал чашку кофе, но я сразу предупредил, что за серебряным подносом слежу в оба. Чашка презрительно вернулась на поднос.
Через какое-то время мадам предложила показать нам замок и коллекцию портретов знатных предков.
Я поймал взгляд горничной, говоривший, что мне идти не стоит, и отпустил Петра одного. Хозяйка опять улыбнулась, подарив нам кусочек солнца, и сказала, что с удовольствием будет изучать во время экскурсии русский язык. Или преподавать французский.
Я весело болтал на террасе со служанкой, наслаждаясь не испоганенным революцией видом, пока не обратил внимание, что Петр уже часа два что-то осматривает без переводчика. Горничная Жаклин моих опасений совершенно не разделяла, объяснив, что для Шато это в порядке вещей. У хозяина с некоторых пор своя личная жизнь. Еще пару месяцев назад он был увлечен водителем Жаном Франсуа, а теперь у него новый друг – хозяин ночного клуба в Антибах. А до них был пилот личного самолета, красавец швед. Поэтому то, что «месье СовьетИк» осматривает замок, абсолютно нормально. Он еще ночью наверняка пойдет рыбачить… Вчера по возвращении из Парижа мадам сказала, что на завтра пригласила русского инженера, и он очень «шарман»… Тут-то хозяин и заторопился по делам в Тулузу…
Еще через час в гостиную вернулся один товарищ Засуля. Я сидел на диване Luis XIII и с интересом смотрел на явление Петра сизым гобеленам.
Петр встал посредине огромного зала, застегнул пиджак на любимом свитере на все пуговицы, одернул по-офицерски фалды и, глядя сквозь меня, отчеканил твердым голосом: «Вот так мы воевали!»
От смеха я сполз с луевого дивана на пол…
…Прошло очень много лет. Мой клиент попросил заехать к нему на Рублевку и завезти документы. Огромный дом потрясал обилием картин в золотых рамах и всякой другой безвкусицы. Для дочки хозяина надо было срочно подготовить брачный контракт. Хозяин дома, высокопоставленный чиновник, закурил, читая привезенные мной бумаги. Я обратил внимание на пять или шесть коцаных пепельниц знакомой формы на огромном обеденном столе. Буквы «М» в середине видно не было, но настораживало обилие знакомых лодочек в потертом состоянии. Фамилия чиновника была совсем не Засуля, но я все-таки поинтересовался, откуда в этом доме памятные мне вещицы.
– Тесть когда-то из Парижа привез, – ответил, не отрываясь от бумаг, хозяин. – Он до недавнего времени был очень большой шишкой в «Газпроме». Месяца два как на пенсию вышел. Кстати, этот дом он нам и подарил лет десять назад. А что?
– Ничего особенного, – сказал я. – Просто передайте, что у меня для него есть магнитофон «Akai». Стоячий. С бобинами. Он поймет.
Поселок старых большевиков
Дочь увлеченно доедала тортик. Воскресенье – папин день.
– Пап! Ты пойдешь голосовать