Лунин еще не успел ничего ответить, как Хованский задал следующий вопрос:
— И потом, здесь, на месте, что, никакой работы по делу нет? Ты уедешь, на кого это все останется?
На второй вопрос ответить было проще, поэтому Лунин начал именно с него.
— Работа, она всегда есть, Дмитрий Романович. — Илья понимал, что, возможно, сейчас он сам расчищает дорогу своему возможному сменщику, но другого варианта, который бы поддержал Хованский, у него не было. — Я предлагаю привлечь к расследованию капитана Ракитина, он человек энергичный, толковый, может вести работу на месте.
Хованский с недоумением смотрел на своего подчиненного.
— То, что Ракитин толковый, я и без тебя знаю, — наконец буркнул полковник, — но вот что он гипнозом владеет, этого я не знал. Или ты ему в карты проиграл?
— Не играю, товарищ полковник, — отрапортовал Лунин, — не везет.
— Не везет тебе, значит, — кивнул Хованский, — ну я вижу.
— Есть еще одно обстоятельство в пользу моей поездки в Засольск. — Илья предпочел сделать вид, что не понимает намеков Хованского. — Согласно заключениям экспертизы, все жертвы запивали проглоченные кольца газировкой. Сегодня утром я отвез в лабораторию две бутылки лимонада. «Дюшес» и «Ситро». А производитель этого лимонада — засольский завод безалкогольных напитков.
— Излагай короче, — сделал нетерпеливый жест рукой полковник.
— Если короче, то последняя жертва перед смертью пила «Дюшес», произведенный в Засольске.
— Это же не значит, что его оттуда привез преступник, — возразил полковник, — эта гадость в каждом магазине продается.
— Не так уж она и продается. — Лунин извлек из своей папки третий по счету и последний из того, что там было, листок. — У меня приятель работает в головном офисе местной торговой сети.
— В «Радушном», что ли? — догадался Хованский.
— Угу, — кивнул Лунин, — так вот, он сделал мне отчет по продажам безалкогольных напитков. Примерно две трети занимают кока-кола и пепси, оставшаяся треть поделена еще на десяток производителей. Засольский завод, как я понял, держится только за счет своего кваса, они за лето продают его больше, чем всей прочей своей химии за весь год. Но ни у одной жертвы следов кваса в желудке обнаружено не было. И еще, — Лунин положил на стол книгу, — стакан видите?
— Стакан я всегда хорошо вижу, — усмехнулся Хованский, — что с того?
— Жидкость в стакане желтая, — отозвался Лунин, — это не кола, не квас. Это лимонад.
— Знаешь, Лунин, — не выдержал полковник, — мне проще тебя в командировку услать, чем всю эту ахинею выслушивать. Теперь у нас кто убийца будет? Художник? Директор типографии?
Илья угрюмо молчал.
— Хочешь ехать? Поезжай. Три дня тебе надо? Пожалуйста! Можешь даже пять. А что касается твоего предложения по Ракитину, то оно, наверное, единственное, что я от тебя толкового сегодня услышал. Ракитина я вызову. Пусть, — Хованский сделал многозначительную паузу, — обживается.
Лунин аккуратно сложил в папку брошенные Хованским на стол листы бумаги.
— Я пойду, Дмитрий Романович?
— Иди, конечно, — саркастично усмехнулся полковник, — тебе ведь еще вещи надо собирать в дорогу.
Илья встал, не глядя на Хованского, взял со стола папку.
— Если я за ночь не передумаю, — уже более спокойным тоном заговорил Дмитрий Романович, — завтра получишь приказ о командировке. С местным управлением я свяжусь, предупрежу. Хотя, скажу честно, затея твоя бестолковая. Нахрапом ты там ничего не решишь, а значит, тебе ни три, ни пять дней погоду не сделают. А вот Ракитин за это время может случайно что-то здесь, по месту, и нарыть.
— Значит, он раскроет дело, — пожал плечами Лунин. — Это же хорошо?
Побагровевший Хованский широко открыл рот, очевидно испытывая одновременный недостаток словарного запаса и кислорода. Решив, что глупо тратить и то и другое на явно неадекватного подчиненного, он ткнул рукой в направлении двери и коротко скомандовал:
— Свободен.
После того как майор вышел, Хованский, вскочив из-за стола, долго слонялся по кабинету, делая семь шагов сначала в одну, затем в другую сторону. Однако это хождение не принесло ожидаемого облегчения, и полковник, предусмотрительно приказав Светочке никого не пускать к нему в кабинет, открыл шкаф, в котором у него было припасено несколько подаренных ему в разное время бутылок коньяка.
* * *Лунин подъехал к ржавым железным воротам за полчаса до заката. До наступления сумерек оставалось совсем немного. С силой дернув толстую цепь с висящим на ней амбарным замком, Илья убедился в том, что и так было очевидно. Сквозь ворота на территорию заброшенной стройки попасть было невозможно. Высота забора и форма сотрудника следственного комитета выступали единым фронтом против одной только мысли о том,
