Вход в стоэтажную подземную часть здания пришедшим на смену корейцам местным подрядчикам по какой-то странной, не поддающейся логическому объяснению случайности обнаружить не удалось ни в тот день, ни на всем протяжении строительства, растянувшегося еще на несколько лет. Как и положено масштабному, курируемому государственными структурами проекту, строительство небоскреба непринужденно вырвалось за рамки таких бессмысленных условностей как утвержденные сроки и запланированный бюджет. И то, и другое было превышено в разы, что позволило вдоволь отвести душу и урвать свой кусок пирога представителям всевозможных структур, сотрудники которых либо ходят на работу в форме, либо хранят эту форму дома, в шкафчике.
Когда здание было построено, выяснилось, что по непонятной причине наружная длина каждой из сторон небоскреба превышает запланированную на несколько, а если точнее на двенадцать метров, превышает запланированную по проекту. Обмер внутренних помещений не дал ответа, откуда взялись излишки площади и на что они были потрачены по той простой причине, что этих самых излишков обнаружено не было, более того, почти каждое помещение, каждый коридор или кабинет оказались пусть на несколько сантиметров, но уже, чем было запланировано.
По подсчетам незамедлительно подключившихся к этим занимательным вычислениям людей в штатском, хранящих свою форму дома в шкафу, выходило, что на каждом из этажей гигантского здания присутствуют порядка четырехсот квадратных метров неучтенной площади, которую никак невозможно обнаружить. Поскольку уже давно арестованные руководители субподрядчиков путались в показаниях и не могли никак прояснить картину, после некоторого совещания в верхах силовых структур было принято волевое решение, и прямо в аэропорту был задержан высокий, загорелый мужчина в самом расцвете сил, только что вернувшийся в страну после очередного хождения на яхте по Средиземному морю. Но и арест генерального директора генерального подрядчика ситуацию не прояснил, а поиски невидимых, но явно существующих квадратных метров с использованием розыскных собак и рентгеновского оборудования результата не принесли. Собаки вели себя странно, они ложились на выложенный итальянским мрамором пол коридоров, закрывали морду лапами и начинали жалобно скулить. Рентгеновское оборудование вело себя примерно также. У него правда не было лап, но из строя оно выходило с гораздо большим числом шумовых эффектов. В конце концов, на поиски махнули рукой. Заказчик готовым зданием был вполне доволен, а то что стройка несколько вылезла за рамки бюджета, так это вполне логично. Разве можно осметить мечту?
Арестованное руководство подрядчиков, включая генерального, было решено не отпускать. Во-первых, это не соответствовало традиции национального гостеприимства: «Всех пускать, никого не выпускать», во-вторых, люди, у которых дома в шкафу висели мундиры со звездами на погонах, уже отчитались перед людьми, у которых в особняках, в ионизированной прохладе шубохранилищ висели мундиры с более яркими звездами, о проделанной работе и переотчитываться обратно никто не собирался. Ну а в-третьих, положа руку на сердце, ну кто же поверит, что в ходе такого грандиозного строительства исполнители ничего не украли и не завысили смету? Так что сажать в любом случае было за что, хотя объяснить почему некоторые подрядчики получили всего четыре года, а некоторые все восемь не смог бы никто, включая выносившего приговор судью, купившего сразу по завершении процесса небольшую виллу на адриатическом побережье. Злые языки поговаривают, что раньше эта вилла принадлежала теще генерального директора генерального подрядчика, счастливо отделавшегося условным сроком. Но кто в наше время верит злым языкам?
Небоскреб величественно высился над городом, живя насыщенной, не прекращающейся ни днем, ни ночью жизнью. Часть этой жизни – в виде горящих ночи напролет окон и парковок, заставленных автомобилями, была видна случайно оказавшимся в относительной близости горожанам и приехавшим специально посмотреть на удивительное здание туристам. Жизнь эта была прекрасна и удивительна, подтверждением чему служила не только высота великолепного здания, но и произносимая экскурсоводами значительным шепотом примерная стоимость строительства небоскреба, конкурировать с которой могла лишь стоимость стоящих на его парковке шикарных автомобилей.
Другая часть, без особого шума протекающая на так и не найденных квадратных метрах наземной части здания и в подземной, о существовании которой и вовсе никто не догадывался, была скрыта от глаз любопытных. Между тем, вход в эту часть вовсе не был упрятан за железной дверью с табличкой «высокое напряжение» или «посторонним вход воспрещен». Вовсе нет. В просторный, прохладный холл, пол которого был выложен белым мрамором, а стены черным входили, как и положено входить в солидное учреждение, через автоматические раздвижные двери, зеркальное стекло которых отражало яркий солнечный свет и взгляды тех, кому смотреть сюда было не обязательно. На центральном входе в небоскреб таких дверей было несколько. Часть из них постоянно была закрыта, так как в конечном счете, вне зависимости от грандиозности постройки и ее предназначения, все решает завхоз, а завхоз здания справедливо рассудил, что если все шесть дверей будут зимой раскрываться перед бегающими туда-сюда менеджерами и посетителями, то придется включать целую уйму тепловых завес, так что вполне можно обойтись и двумя дверями. С наступлением лета, все тот же мудрый человек понял, что через шесть дверей в здание будет попадать больше удушливого жара, чем это произойдет, если четыре двери будут закрыты. В конечном итоге, круглый год четыре двери из шести были заперты, во всяком случае завхоз был в этом уверен.
На самом деле он ошибался. Одной из запертых дверей пользовались, причем достаточно регулярно. В нее регулярно кто-то заходил и, что удивительно, не менее регулярно кто-то выходил из нее. Однако, если к этой двери по ошибке устремлялся некий случайный посетитель, умные, изготовленные на заказ где-то в южном Китае, фотоэлементы сразу же распознавали личность, не заслуживающую внимания, и двери оставались неподвижны. Впрочем, такое случалось крайне редко. Как правило, люди, включая завхоза, их просто не замечали.
Но сейчас к дверям направлялся неброско одетый мужчина средних лет, среднего роста и среднего телосложения. Примечательным в мужчине было только его имя. Звали его Филипп.
Глава 2, в которой Филипп приходит к Алексу и также благополучно от него ухитряется уйти
Филипп немного нервничал. Никакого особого повода для этого вовсе не было. Обычный визит, такой же, как и сотни предыдущих. Тем ни менее, он чувствовал, как спина ниже лопаток постепенно становится мокрой. «Почему мы потеем? – Филиппу на мгновение стало обидно, – есть в этом процессе что-то унизительное, что-то такое чего с нами быть не должно. А если и должно, то не с нами». Автоматические двери гостеприимно распахнулись, когда до них оставалось сделать еще два шага, в лицо сразу же ударила волна прохладного,