Просканировав тварь еще раз, я цыкнул. Потому что других слабых мест так и не обнаружилось. Хороших новостей ноль, а они бы пригодились, потому что она определенно готовилась к прыжку на меня.

Отец, тоже это заметив, сделал два уверенных шага вперед, как будто хотел, подставить себя под удар и заодно немного окружить. Смело.

Гриммер низко и протяжно рыкнул, слегка покрутив головой, как будто от чего-то отряхивается. Он стоял на расстоянии двух прыжков, но был уверен в своих силах. Молниеносная атака, на которую у нас просто не хватит реакции. Он ведь стольких из нас уже убил и знал с кем имел дело.

Всего лишь маленькие мышки, которых легко разорвать на части двумя лапами, а потом сожрать острющими зубами.

Но он не на того напал. Мне нужен лишь один момент. И я его не упущу.

Тварь сосредоточенно смотрел на меня, пригибаясь все ниже к земле. Еще секунда и она расправится словно пружина.

Я крепче сжал нож и перенес вес на правую ногу. Все что от меня требовалось — это не промахнуться.

Как же я ошибался.

Тварь обманула нас. В один момент она повернула голову на отца и резко выпрыгнула вперед. Я бросил ей на перерез, но отец стоял ближе.

Черт! Ну зачем он так близко к ней подошел?

Его меч только и успел проскользить по непробиваемой чешуе, не оставив на ней и следа. От неожиданности, он даже и думать забыл про подмышку.

Тварь запрыгнула ему за спину, потянула наверх и подняла над головой… От боли отец выронил меч, схватившись обеими руками за лапы, как будто пытался их убрать с себя. Разумеется, ничего не получалось.

Я подхватил меч с брусчатки, резко подаваясь вперед всем телом. Короткий замах меча снизу.

Тварь в этот момент открыла зубастый рот и оглушительно взревела. Еще секунда и она порвет отца на две части.

Не промахнусь. Я никогда не промахиваюсь.

Удар. Лезвие прошило верхнее нёбо твари и воткнулось в мозг. Меч уперся во что-то твердое.

Тварь мгновенно разжала хватку и упала навзничь на брусчатку, закатив вертикальные зрачки.

Отец свалился вниз. Я хотел подхватить его. Но он только ухнул вниз и тяжело задышал.

— Семен!

— Папа!

Наши девочка, как говорил отец, уже бежали к нам. Он истекал кровью. Раны были достаточно глубокими, но не смертельными.

Я просканировал его «орлиным» зрением и не нашел угроз жизни. Да неприятно и вероятно очень больно, но и только. Гриммер не успел воткнуть свои когти сильнее.

— Как ты? — рыдала мать.

— Папа-папа, ты живой? — вторила ей сестра.

— Жить буду, — поморщился отец. — Ларион, помоги встать.

Я схватил его за руку и аккуратно потащил вверх. Кряхтя, он поднялся.

— Как ты его, а! — пытался восхищаться отец. — Прямо в горло, он даже и пикнуть не успел.

Он бодрился, но выглядел очень скверно. Лекарь ему нужен. Причем срочно. А нам даже раны обработать нечем, или перевязать. Мать кое-как смастерила ему повязку, оторвав полоски материи от длинной кофты.

— Отец, нам надо бежать, — попытался я переключить его на более важную тему. — Ты сможешь?

— Смогу, конечно. Куда ж я денусь, — все так же кряхтя, сказал он. А у самого на лбу испарина выступила.

После непродолжительных ахов и вздохов со стороны наших девочек, мы снова побежали к крепости.

Только теперь изменили порядок — первым был я, потом сестра с Никоном, а за ними отец, который оперся на материно плечо и на морально-волевых пытался бежать.

Мы сильно замедлились. Да еще и бежать приходилось по переулкам и подворотням, потому что на центральную улицу, как мы не пытались выйти, все время утыкались в стену из огня. При такой скорости шансов убежать от гриммеров никаких.

И да, мы видели драконов. А значит погонщики где-то близко, если уже не вступили с ними в борьбу. Но надеяться на такой исход событий — глупо. Мало ли чью тень мы видели. Я больше, чем уверен, что мы не до конца все знаем о гриммерах.

В одной из подворотен, отец рухнул на землю и прислонился спиной к холодной каменной стене.

— Ларион, — прохрипел он.

Мать и сестра замерли, глядя на него в ужасе. Я же, нахмурившись, подошел к отцу и сел на одно колено перед ним.

— Что, отец? — спросил я.

— Веди наших девочек до крепости, — еле ворочая языком проговорил он. Видок у него был очень плох. Его бил озноб. Хоть раны и были не опасны для жизни — заражение никто не отменял. Когти эта тварь точно никогда не чистила.

— А ты?

— Я посижу немного, — проговорил отец. — Сильно торможу вас. Вы рискуете.

— Мы от них оторвались, — попытался возразить ему.

— Нет, послушай, — он вяло схватил меня за ворот рубахи и притянул к себе. — Погонщики здесь. Они затормозили наступление на посад. Но единичные твари все равно могут прорваться. Не могу рисковать… вами. Не могу. Ты вон какой сильный, убил здорового гриммера. Не то что я. Ты точно сможешь постоять за девочек и Никона.

— Пап… — начал было я. Хоть внутри себя и понимал, что он прав. Без него у нас существует хоть какой-то шанс на спасение.

— Не спорь, — оборвал он меня. — Я засяду в каком-нибудь подвале. Ты найдешь меня, когда все закончится. Понял?

Я сжал зубы и кулаки одновременно, но все-таки кивнул. Он посмотрел на мать.

— Рита, — только и произнес он. — Ты знаешь, что нужно делать.

— Но… — всхлипывая начала было она.

— Мы это обсуждали. Так надо. Не спорь.

Мать кивнула, роняя капли слез на брусчатку. Я протянул отцу меч.

— Нет, — только отмахнулся он. — Вам нужнее. Защити их всех. Девочек и Никона! Идите. Всё. Идите!

— Что? — тут же как будто встрепенулась Ника. — Ты остаешься? Но как? Папа, — зарыдала она. — Папа, нет. Пошли с нами, папа. Я тебя понесу. Только пошли. Папа!

Она бросилась к отцу на шею и начала обнимать его, одновременно целую в шею и щеки. Все понимали, что отец вытаскивает билет в один конец, оставаясь здесь.

Отец что-то шептал Нике на ухо, но это не помогало. Он поцеловал ее и Никона по разу в щеку, и мне пришлось оттащить сестру от него. Хоть и делал я это стиснув зубы.

Она кричала.

Вместе с ней кричал Никон, еще не понимая до конца что происходит. Что возможно видит своего отца возможно в последний раз. И наверняка не запомнит его.

Я забрал Никона у сестры и посадил к себе на левую руку. Правая сжимала меч отца. Нож был заткнут в ножнах за поясом. Мать двумя руками тащила за собой Нику и тараторила о том, что так надо и что потом мы найдем отца.

Врала ведь.

Шансы на это крайне малы. Как, впрочем, и наши. Потому что мы ускорялись чертовски медленно.

Тем не менее нам удалось добежать до конца квартала. А это