— А ты почему здесь? Ты же вроде живешь…

− Четыре километра по прямой, в многоэтажках. Для бегуна недалеко.

− Угу. Нарезаешь круги, значит. Ни свет, ни заря. — Денис убрал руки в карманы шорт, оттопырив большие пальцы. — прикольно, да? Я про бег. Вычищает всю гадость из организма. Никогда не чувствую себя настолько здоровым, как во время бега.

− Я тоже.

− Выглядишь отлично. Намного лучше, чем… ну, несколько лет назад. Помню тебя, когда приходила на юбилей Василия Ильича.

− Папа был не слишком рад меня видеть… а ты сама тактичность.

− Я ведь серьезно, − сказал Денис. — По твоей жизни можно написать диссертацию. Как вляпаться во все грехи мира и потом выкарабкаться с высоко поднятой головой.

− Не сказала бы, что это именно так и выглядит. Лучше бы не вляпывалась.

− Но зато есть о чем вспомнить! — Денис громко рассмеялся, бросил взгляд на часы. — В полукилометре отсюда есть пончиковая. Убийца здоровья. Ни за что не поверю, что ты там ни разу не была.

− Я не ем мучного и не пью кофе.

− Если это завуалированный способ отказать пойти со мной на завтрак, то я пойму.

− Нет, всё нормально. Просто стараюсь держать себя в норме. Сам же видел, какой я была… − Лера надула щеки. — на десять килограммов больше, на сто тысяч тонн страшнее. Там можно позавтракать чем-нибудь кроме пончиков?

− Обижаешь. Лучший омлет в районе. И компот.

В пончиковой в семь утра было пусто и тихо. Заспанный продавец за стойкой еще не успел включить панель с рекламой, по экрану бегала полоса загрузки «windows». Лера заказала яичницу с салатом без майонеза и холодный чай, Денис скупил половину утреннего меню, включающее овсяную кашу, омлет, кофе, печенье и, конечно, пончики, густо присыпанные сахарной пудрой.

− Большой человек должен есть много, − сообщил Денис, усаживаясь на диване за столик, напротив Леры. − Взял выходной на работе, перевожу дух. А Ната в командировке. Чтобы ты не подумала лишнего.

− Я и не подумала.

− А ты где работаешь? Время не поджимает?

− В ночную смену. Веду учет товара на складах одной фирмы. Принимаю груз, сверяю, переупаковываю. С восьми вечера до пяти утра. Или иногда раньше. Зависит от степени загруженности.

− Я бы так не смог. Не спать по ночам — это с ума сойти можно.

− Ага. Я и сошла, только немного раньше.

Денис фыркнул:

− Ты, это, предупреждай, если включаешь самоиронию. Я понятия не имею, как реагировать.

− Все нормально. Если бы ты пошутил о моем состоянии лет пять назад — я бы стала биться в истерике, обижаться, плеваться, царапаться и всё такое. Мне бы запихнули горсть таблеток в рот, чтобы успокоить. А сейчас ничего страшного. Лера из прошлого заперта где-то в области ребер. Я вполне адекватный человек.

− Чем докажешь?

− Спроси что-нибудь про мое прошлое.

− Если что, не кусаться, хорошо? У меня таблеток под рукой нет.

Официант принес омлет и яичницу. Денис взял нож, задумчиво провел лезвием по подбородку. Звуке лезвия по щетине неожиданно понравился Лере. Она поймала себя на мысли, что хочет услышать его еще раз.

− Ну, скажем, есть у меня один вопрос, − Продолжил Денис. — Не сочти за грубость.

− Когда так говорят, у людей не остается выбора. Но ты не стесняйся, жги. Мы же почти родственники.

Он усмехнулся.

− В общем, слушай. Я же правильно понимаю, что ты снималась в домашнем порно? Всякие модные темы, вроде случайного секса на кухне или в ванной, всё на обычную камеру телефона, за деньги. Как тебя угораздило? То есть, как это вообще бывает в жизни, что человек вдруг решает сниматься в порно?

− А ты смотрел, да? Со мной смотрел?

Денис покраснел, продолжая водить кончиком ножа по щетине.

− Как все, − сказал он, не отводя взгляда.

− Ага, весь интернет, наверное, перекопал.

Лера не злилась. Бывает так, что некоторые эпизоды из прошлого со временем перестают быть реальными, стираются, превращаются в интересные истории, которые можно рассказывать друзьям на вечеринках. Иногда они даже кажутся смешными. Настоящего в них не остается. Если постараться, то можно всю свою жизнь превратить в такую вот историю. Лера очень старалась.

− Я думала, вопрос будет сложнее.

− Мы же не в викторину играем, − Денис принялся за омлет.

− Если кратко, − сказала Лера. — У меня была сексуальная зависимость. Я хотела заниматься сексом постоянно, неважно с кем и когда. В какой-то момент мне стали нужны деньги, а один знакомый посоветовал попробовать сняться в домашнем порно. Ничего страшного в этом нет. Сначала я занималась сексом с приятелем из клуба. Зажигаешь с ним пару часов на камеру и зарабатываешь. Никто никого не заставляет. Потом стала сниматься с партнерами. Тоже все лайтово, по договоренности. Не хочешь анал или групповуху — не настаивают. Иногда развлекалась на независимых площадках, за токены. Разные штуки типа горлового минета или сквирта. Знаешь, за что платят больше всего? За мастурбацию и общение. Никогда не могла этого понять. Сидят задроты по ту сторону экрана и кидают тебе деньги просто за то, что ты лопочешь ему какую-то чушь на вебку.

Она с удовольствием поймала его взгляд. Чисто мужской — смесь похоти, желания и небрежного отвращения. Такого эффекта и добивалась, раз уж он спросил.

− Блин, не знаю, сочувствовать или нет, − ответил Денис после некоторой паузы. — Надеюсь, вылечилась от зависимости? Не снимаешься сейчас?

Лера неопределенно пожала плечами.

− Иногда накатывает, знаешь… это как алкоголизм или курение. Нельзя избавиться от вредной привычки сразу и навсегда. Но та Лера в прошлом. Сейчас перед тобой другая. Как говорит один мой хороший друг — новая версия Леры сильная и не трусливая.

— А старая версия?

— Она была задирой и скандалисткой, могла совершать кучу идиотских поступков, но при этом очень боялась последствий и не отвечала за свои слова. Наверное, поэтому и проиграла.

— Ты как будто говоришь о дух разных людях.

— Так и есть, — ответила Лера.

 Денис кивнул. Сразу же после омлета он принялся за кашу, запивая кофе из большого стаканчика. Наверняка местный кофе был далеко не лучшим в районе, Лере даже захотелось его попробовать, чтобы убедиться. Вместо этого она сделала глоток холодного чая.

— Я одного понять не могу, — сказал Денис. — Если позволишь… почему тебе нужны были деньги? Ты же не из бедной семьи. У вас отец… ну, он каждой дочери дом построил рядом со своим в «Эльдорадо». Деньги водятся, я-то знаю.

— А тебе разве ничего больше не рассказывали о Лере из прошлого?

— О тебе не принято разговаривать в семье. Так, обрывками. Захотелось быть сильной и независимой? Юное бунтарство?

− Вряд ли я приукрашу, если