— Во время операции произошли осложнения. Случилось кровотечение, был нарушен сердечный ритм. Мы были вынуждены перейти на аппарат искусственного кровообращения. Учитывая это, а также возраст его сиятельства, есть высокий риск послеоперационных осложнений.
— Боже, — тихо вздыхает мама.
Хирург рассказывает о других подробностях операции. Суть сводится к тому, что угрозы жизни вроде как нет, но никто не исключает внезапных ухудшений. Например, повторного инфаркта или же инсульта, а также других неприятных вещей.
— Его сиятельство сейчас находится в реанимации. Подключены все необходимые приборы, за его состоянием внимательно следят. Если что-нибудь случится, мы отреагируем немедленно. Пока это всё, что я могу сказать, — заканчивает хирург.
— Держите нас в курсе, — говорит Алексей. — Если понадобится какая-то помощь, мы всё организуем.
— Разве вы с бастардом уже не сделали всё возможное, дядя? — саркастично осведомляется Юрий.
— Мы можем сделать ещё больше, — многозначительно отвечает Алексей.
Поклонившись, хирург уходит, как-то с опаской глянув на меня. Ещё бы, несколько минут назад я из пистолета целился человеку в лицо.
Что ж, пожалуй, на этом всё. Будем надеяться, что мой терапевт и люди Алексея среди династийцев не позволят, чтобы князю причинили вред. Можно покинуть, наконец, больницу.
— Что это за оборванцы рядом с тобой, бастард? Решил натравить на меня парочку головорезов? — осведомляется мой старший дядя.
— Нет. Это на случай, если вы натравите головорезов на меня, — отвечаю я и коротко кланяюсь. — Всего доброго, семья. Увидимся позже.
Юрий отворачивается. Виталий и Татьяна молча кивают, Алексей снова подмигивает и говорит:
— До встречи, Александр.
Мы с мамой отправляемся домой. Один из охранников садится за руль маминого Эльбруса, второй едет следом на своей машине. Они остаются дежурить возле подъезда. В квартире у нас есть тревожная кнопка, а на этаже Виктор поставил камеру ещё несколько дней назад, когда начал заниматься нашей безопасностью.
Мама выпивает успокоительное и сразу отправляется спать. Меня тоже беспощадно клонит в сон, однако ещё пару часов я уделяю делам. Дополняю информацию на сайте Оруженосца, отвечаю на заявки. Созваниваюсь с Фаридой, управляющей маминого бутика, и составляю план на ближайшие дни.
Предстоит просто уйма работы. Теперь придётся ещё сложнее, чем прежде. Если до этого я почти что развлекался, наслаждаясь стоящими передо мной задачами, то теперь какое-то время придётся работать на износ.
Несмотря на то что время близится к полуночи, ставлю будильник на шесть утра. Некогда долго спать. У моих противников есть куча людей, которые могут работать круглосуточно. А у меня пока что почти никого.
К тому же меня не покидает предчувствие, что завтрашний день в любом случае начнётся рано.
Предчувствие не обманывает. Едва я успеваю сделать зарядку и заварить себе кофе, раздаётся звонок телефона.
Это Ольга.
— Привет, — отвечаю. — Почему так рано?
— А ты не видишь письмо?
— Какое письмо?
— От Белозерской. Только что пришло.
Смотрю на экран телефона, но не вижу никаких уведомлений.
— Мне ничего не пришло.
— Может быть, она сознательно ничего тебе не отправила и хочет сделать это в последнюю секунду. Ладно, слушай! — восклицает Ольга. — Графиня созывает срочное собрание. Тема — сокращение совета акционеров.
— Вот как. Значит, её сиятельство пошла в наступление, — усмехаюсь я. — Ну, хорошо. Во сколько собрание?
— В одиннадцать утра.
— Я приеду вовремя. Слушай, что тебе нужно будет сделать…
Глава 5
Я думал, Белозерская отправит мне письмо о собрании в последний момент, чтобы я не успел приехать. Но письмо не приходит вообще.
Подленько. И легко объяснить в случае, если я начну возмущаться. Ну мало ли, техническая неполадка. Что вы, Александр, в самом деле.
Поэтому вдвойне отрадно видеть удивление на лице графини, когда она входит в конференц-зал. Я уже сижу за овальным столом и невозмутимо пью кофе.
— Доброе утро, ваше сиятельство, — говорю я.
— Доброе утро, Александр, — не скрывая недовольства, здоровается она. — Полагаю, ты получил письмо?
— Нет. Но информация о собрании всё равно дошла, — ставлю чашку на блюдце и напрямую спрашиваю: — Значит, вы хотите выгнать меня из совета?
Зинаида вдруг обворожительно улыбается и отвечает:
— Сегодня речь пойдёт о других акционерах.
Конечно же, я это понимаю. И даже догадываюсь, какой предлог будет использован, чтобы исключить Игната и Ольгу.
Но графиня не зря сказала «сегодня». Да, на этом собрании никто не собирается меня выгонять. Но в будущем — конечно, постараются.
Сегодня только первый этап вражеского наступления. Ничего, у меня готова оборона. И ведётся подготовка к другим хитрым манёврам.
— Лучше расскажи, как дела у князя, — лицо Белозерской принимает серьёзное выражение. — Журналисты пишут, операция прошла успешно.
— Так и есть. Пока что князь в реанимации, но он выживет. Я уверен.
— Рада слышать. Хоть наши семьи не в лучших отношениях, я всё равно переживаю за Григория. Мы много лет знакомы, — задумчиво заканчивает она.
Молча пройдя по комнате, графиня садится во главе стола и что-то смотрит на своём телефоне. Странно, что она до сих пор не упомянула о том, что меня вот-вот выгонят из рода.
Это не повод исключать меня из совета акционеров, но неужели Белозерская даже не будет злорадствовать? Удивительно.
Похоже, она ещё просто ничего не знает.
Как вовремя, однако, я подсуетился насчёт бабушкиного завещания. Насколько я понимаю, в нём чётко указано, что наследство должно достаться внукам по фамилии Грозин. А я очень скоро перестану считаться княжичем.
Временно. Не надо забывать об этом.
Я обязательно верну свой титул и положение в семье.
Скоро прибывают остальные акционеры. Ольга сдержанно здоровается со мной, никак не показывая, что между нами что-то было. Правильно. Графиня и так понимает, что мы спелись. Если узнает о более близкой связи — то сможет это как-то использовать.
Ни мне, ни Оле это не нужно.
— Начнём? — спрашивает барон Булатов, поудобнее устраиваясь за столом.
— Конечно, — Белозерская откладывает телефон и встаёт. — Итак, дамы и господа, сразу к делу. Я выдвигаю предложение о сокращении совета акционеров.
— Причина? — сразу спрашивает Ольга, постукивая ручкой по столу.
— Оптимизация работы совета.
— И всё? — продолжает Ольга. — Прошу объяснить детальнее, ваше сиятельство. Это серьёзный вопрос, не надо кормить нас общими фразами.
Они с графиней обмениваются недружелюбными взглядами, но затем Белозерская всё же кивает.
— Хорошо, слушайте. Учитывая, что мы переходим к новой производственной и торговой стратегии, считаю нужным также изменить принципы управления. Все решения необходимо принимать быстро и слаженно. Чтобы исключить затягивание любых голосований, надо уменьшить количество голосующих.
— И кто останется? — подаёт голос Игнат. — Вы с бароном?
— Нет. Я предлагаю вывести из совета тех, чья доля меньше пятнадцати процентов.
Так я