Он выходит через минуту. Вряд ли у меня был шанс далеко удрать, даже если бы я оказалась такой дурой, что решилась на это.
– Ты знаешь, куда, – говорит Рэк, взобравшись на металлический горб.
Киваю и снова отправляюсь в путь, освобождая дорогу локтями. Базарный гомон закладывает уши. К нему можно привыкнуть, как и к любому окружению, образу жизни. Стараюсь идти зигзагами, от одного навеса к другому, чтобы не торчать на солнцепеке. Хозяину все равно, он не чувствителен к высоким или низким температурам. Может, другой приказал бы идти прямо, но мой благосклонен, замечаний не делает. И на том спасибо.
Вскоре добираемся до лавки номер один. Это я ее так называю. На самом деле строение напоминает торговый комплекс из нескольких корпусов разной этажности. Рэк – хозяин не из бедных.
Приседая, чтобы, не дай бог, не ударить его о притолоку, захожу внутрь. В холле будто разлили мрак, но это с непривычки, после яркого дневного света. Глаза быстро привыкают.
Тут же появляется помощник на своем носителе, услужливо приглашает хозяина за стол, где разложены пластиковые карточки с отчетами о сегодняшней торговле. Я знаю, что делать: сажусь на пол, переплетая ноги. Рэк оказывается на уровне столешницы. Скользит плюшевой лапой по карточкам, считывая данные.
Эйнеры не передают информацию дистанционно, не прокладывают кабели, не запускают спутники. Только личные встречи и физические накопители. Думаю, торговля среди звезд, граничащая с разбоем, научила их такой осторожности. А еще потому, что они быстро покидают разоренные, разграбленные планеты. В самом деле, зачем обустраиваться, если знаешь, что скоро улетишь?
Краем глаза замечаю среди карточек несколько красных. Мне это знать не положено, но когда месяц за месяцем делаешь одно и то же, наблюдаешь за работой хозяина, невольно примечаешь особенности ведения бизнеса. Красный – не полезные ископаемые, не вода и не предметы искусства. Красный – живой товар. Сегодня почему-то больше обычного. Удачный день для продавца, да и для покупателя тоже. И приговор для тех, чьи души стоят за красными кусками пластика.
Мы возвращаемся домой. Хозяин доволен, я чувствую это. В человеческой лавке он покупает мне бутылку чистой воды, два толстых куска хлеба из муки грубого помола и скрученное в рулеты, настоящее, не синтетическое, мясо. Происхождение мяса меня не волнует. Брезгливость была в первые месяцы пленения, а теперь не важно, теперь все равно. Рэк ждет несколько минут, пока я расправлюсь с едой. Идем дальше.
– Ты мне нравишься, Века.
Я не знаю – ужасаться или радоваться такой похвале. Осторожно отвечаю:
– Спасибо, хозяин Рэк.
Чувствую прикосновение мягкой лапы к своим волосам. Однажды я видела, как через ткань выползали тонкие металлические когти. От этой ласки хочется содрогнуться, но я сдерживаюсь.
– Впредь, если почувствуешь усталость, – продолжает он, – я разрешаю тебе остановиться и отдохнуть. Недолго.
Снова благодарю его. Излишняя благосклонность – тоже плохо. Чего доброго заберет с собой, когда будет улетать. Я бы предпочла остаться на планете, превращенной в пустыню, чем лететь куда-то с эйнерами.
Сейчас мой дом – бетонный гараж. Я часто проходила мимо него, когда училась в университете. Это более поздняя пристройка к особняку времен колонизации первой волны. Даже подумать не могла, что когда-нибудь с нетерпением буду ждать заката, чтобы уединиться за его стенами. Летом тут хорошо, а зимой холодновато.
Рэк отпускает меня. Он из тех редких хозяев, что любят создавать для себя дополнительные удобства. Вся старая мебель и техника вынесены из особняка, вместо них на заказ сделали новую, под рост и возможности эйнера. Другие хозяева о таком даже не задумываются, поэтому используют носителей почти круглосуточно. У меня же есть ночь, а иногда и вечер.
Сегодня в гараже неприятное соседство. Когда я вхожу – сразу вижу его. Испорченный носитель, молодой парень. Прижат к стене, смотрит в потолок остекленевшими глазами. Бывает, что хозяева заменяют людям мозг, ставят вместо него имплант управления. Так им удобнее. Но это не тот случай – уж я умею отличить! Парень хоть и жил под хозяином, но пользовался своим умом. Просто он испортился, не выдержал нагрузки. Кажется, я видела его раньше в доме, один или два раза. Не помню точно…
“Испортился”. Ловлю себя на мысли, что даже думать стала, как эйнеры. Он погиб, а не испортился. Об этом забывать нельзя. Нужно аккуратно складывать на полочки памяти такие моменты, сохранять, беречь. Когда-нибудь пригодятся.
Я устраиваюсь в противоположном углу гаража, подальше от тела с остекленевшим взглядом. Надеюсь, завтра его уберут. Снимут энергоблок, остальное выкинут. Потому что если он пролежит тут еще день… Будет очень неприятно.
Хочу заснуть, не терять драгоценное время на бесполезные размышления. Но сон не идет. Что-то мешает, какая-то назойливая мысль, кружащаяся рядом, словно залетевший в комнату комар. Не могу ухватиться за нее, она постоянно ускользает. И вот уже когда дрема наваливается на меня тяжелым, душным мешком усталости, я вдруг подскакиваю на месте.
– Снимут энергоблок!
Металлический горб нужен только хозяину. Они без него никуда не ходят: тоже, видимо, результат печального опыта, накопленного за многие годы. Но меня интересует даже не сам энергоблок. Я подхожу к телу, осторожно, словно могу спугнуть его. Хотя больше пугаюсь сама, собственной смелости.
– Прости, друг, но я должна попробовать.
Нащупываю в основании шеи – там, где кабель, идущий от металлического горба, соединяется с человеческим телом – небольшую плоскую коробочку из углеродистого волокна. Вряд ли другие люди понимают, что с ней делать, зачем она нужна. Но я с такими штуковинами сталкивалась! Хозяин сам чинил два подобных устройства моими руками. Бионические манипуляторы способны на любую сложную операцию, с их помощью можно перемещать микроскопические детали на сотые доли миллиметра, точно устанавливая в нужное место.
Надавливаю на коробочку в правом верхнем углу. Ничего. Переворачиваю ее, пробую снова. Едва слышимый щелчок и вот уже монолитная конструкция поддается, открывая доступ к электронной начинке. Склоняюсь ниже, чтобы разглядеть устройство. Энергосберегающая лампочка, установленная еще до вторжения, дает достаточно света. Когда-нибудь она перегорит и вместо нее вряд ли вкрутят новую. Но сейчас – спасибо тому человеку, который по своей воле, своими руками, вкрутил в патрон маленькое солнце!
Я ищу нужную деталь – аварийный прерыватель. Собственно, электроника эйнеров не сильно отличается от нашей, специалисту разобраться не так уж и сложно. А я всегда была хорошим спецом, пусть и отучилась в политехе всего один курс.
Нашла. Эх, сейчас бы пинцет! Ногти давно не стрижены, но обломаны, с неровными краями. Сложно подцепить пластинку