«Почему Тим?» – как-то спросила Марина, и Саша с недоумением взглянула на сестру.
«А как же еще? Это Тим», – тоном, не допускающим компромиссов, ответила она.
Да, вот так. Тим, и все.
– Оплачиваем проезд! Не забываем оплачивать проезд! – раздался где-то в толпе женский прокуренный голос кондукторши, и Марина машинально коснулась кармашка на «молнии», где хранились деньги – тридцать четыре рубля. Собственно, проезд стоил двадцать рублей – Саша ездила с ней бесплатно. И хотя ей уже исполнилось семь, кондукторы смотрели на это сквозь пальцы, не выпытывая возраст девочки и тем более не требуя с нее оплаты проезда.
Марина ласково погладила шелковистые локоны Саши, выбившиеся из-под шапочки.
«Наверное, все-таки надо ей сказать. Она так ждала этого!» – подумала она. Набрав в грудь воздуха, Марина наклонилась и тихонько произнесла сестренке на ухо:
– Сашок, я тебе открою один секрет. Только обещай, что не будешь сейчас визжать от радости.
Девочка мгновенно утратила интерес к своему «окошку» на стекле.
– Секрет? – шепотом переспросила она, завороженно глядя на сестру своими большими глазами орехового цвета.
– Ты помнишь тетю Лену и дядю Борю? Которые приезжали к нам, когда мы еще в детдоме на Масловке жили? Ну, дядя Боря тебе подарил Тима?
В глазах Саши затрепетали огоньки, так просыпаются уснувшие угольки, когда на них подует ветерок, помаргивая рубиновыми боками.
– Помню, конечно, помню! – От нетерпения ребенок даже заерзал.
– Они сегодня приедут за нами, – с трудом скрывая волнение, сказала Марина. – Я тебе специально пока не говорила, думала, будет сюрприз. Мне тетя Лена звонила. Вот так. И они заберут нас с собой!
Она радостно улыбалась, увидев, как глаза сестры вспыхнули яркими софитами. Раскрасневшееся от мороза личико Саши преобразилось, засияв от счастья.
– Только тссс, – предупреждающе произнесла Марина, подняв к губам указательный палец, и Саша, понятливо кивнув, прижалась к сестре.
– Ура, – прошептала девочка. – У нас будут папа с мамой!
На следующей остановке автобус опустел наполовину – на Коммунарке всегда выходило много народу, и сестры вздохнули спокойно. Теперь, когда рядом было свободно, они могли спокойно обсудить свое будущее.
– А они нас с Димой заберут? – уточнила Саша. – Мы же не оставим Диму?
– Конечно, не оставим, – успокоила ее Марина. – Они ведь знают, что Дима наш младший братик. Как же нас делить? Нет, нас возьмут сразу всех, и мы будем жить в огромном доме!
– У меня будет розовая кроватка, – мечтательно проговорила Саша. Она непроизвольно возила пальчиком по стеклу, хотя к тому времени «окошко» успело затянуться тончайшей ледяной пленочкой, на которой уже начали проступать контуры новых узоров.
– Будет, – пообещала Марина, про себя гадая, так ли это будет на самом деле. Наверное, все же будет. К примеру, дядя Боря очень добрый. И никогда не повышал голос, когда они гуляли целый день и даже немного хулиганили. А вот тетя Лена… Она показалась Марине немного нервной и взвинченной. Их будущая мама постоянно смотрела на часы, кому-то звонила, расспрашивала о какой-то ерунде, предлагала выпить газировки, потом снова хваталась за мобильник, по третьему кругу задавала те же самые вопросы, на которые она и Сашок уже несколько раз терпеливо отвечали пару минут назад…
Да, положа руку на сердце, тетя Лена вызывала у нее двойственное чувство, но тем не менее Марина искренне верила, что в новой семье им будет хорошо.
– Смотри, твоя подружка, – вдруг сказала Саша, и Марина обернулась, столкнувшись взглядом с полной девочкой в ярко-красной куртке и теплой шапке с двумя помпонами.
– Варя, а я тебя не заметила, – робко, словно извиняясь, произнесла Марина.
– Да ты никогда никого не замечаешь, – фыркнула Варя. Она вытерла варежкой нос и вдруг сказала:
– Это из-за тебя я сегодня контрольную по матеше не написала. Мне Раиса двойку теперь поставит.
Марина растерянно моргнула.
– Не могла, что ли, списать дать? – продолжала распаляться Варя. – Подумаешь, воображала!
– Варя, Раиса мне и так два замечания сделала, – запинаясь, ответила Марина. – Когда я оборачивалась… Я начала тебе писать записку с ответами, но урок уже закончился.
Однако эти аргументы не оказали должного воздействия, и Варя смерила одноклассницу взором, преисполненным ядовитого презрения:
– С тобой так никто дружить не будет. Одна останешься! Нужно помогать!
Саша переводила недоуменный взгляд с сестры на возмущенную толстую девочку. Неизвестно, чем закончился бы спор, если бы к ним не подошла кондукторша – тучная женщина лет пятидесяти пяти с серым пуховым платком на голове. Мясистое лицо багрового цвета «украшал» фингал под правым глазом, редкие зубы смахивали на сгнившую ограду, изо рта тянуло несвежим дыханием. Через плечо – небольшая облезлая сумочка из кожзама с гремящей мелочью.
Судя по выражению заплывших глаз, кондукторша была явно не в духе.
– За проезд, – отрывисто произнесла она, держа перед собой темно-желтый моток билетов.
Глядя на нависшую над ними грузную кондукторшу, Марина неожиданно испытала неосознанную тревогу. До сегодняшнего дня она не встречала эту неопрятную женщину – раньше на их маршруте работал седой старичок, которого все называли дядя Вася.
«Может, он заболел? И вместо него теперь будет ездить эта тетя с синяком?»
– Оплачиваем проезд, – раздраженно повторила кондукторша, и Варя с Мариной торопливо полезли в карманы. Женщина взяла четыре пятирублевых монетки от Вари, оторвала ей билет и уставилась на ладошку Марины, в которой, поблескивая медью, лежали два кружочка по десять рублей.
– Эта с вами? – хрипло спросила она, тыча толстым пальцем со стершимся лаком в сторону Саши.
– Да, – тихим голосом ответила Марина. – Она моя сестра.
– Сколько ей лет?
«Шесть, – сверкнуло в мозгу Марины. – Скажи, что Саше шесть лет! И тогда не придется платить!»
Эта мысль еще резонировала в закоулках сознания, когда из ее рта непроизвольно вылетело:
– Семь.
– Тогда еще двадцать рублей, – безапелляционным тоном заявила кондукторша.
Марине внезапно стало жарко, хотя из ее рта вырывались облачка пара.
– Двадцать рублей? – переспросила она, хотя прекрасно слышала женщину.
– Да. За себя и сестру.
Саша, словно чувствуя приближающуюся беду, прижалась к Марине, испуганно глядя на кондукторшу. Та продолжала сверлить сестер ледяным взглядом.
Дрожащей рукой Марина потянулась к кармашку. Задела об «молнию» содранную утром заусеницу, поморщилась. Пальцы нащупали четырнадцать рублей – два «пятака», одна двухрублевая монетка и две рублевые.
– Ну?! – повысила голос кондукторша.
– У меня… гм, у меня только четырнадцать, – несмело проговорила Марина, раскрывая ладошку. Женщина сипло усмехнулась:
– А кто шесть рублей за вас будет доплачивать? Я не миллионерша, чтобы вас, «зайцев», бесплатно катать!
Ища хоть какую-то поддержку, Марина посмотрела на Варю, но одноклассница демонстративно отвернулась и, что обиднее всего, ее круглое лицо озарилось триумфом, граничащим со злорадством.
– …мало того, что и так копейки за работу платят! Мало того, что пьяные хулиганы руки распускают, чуть глаз не выбили, – продолжала кипятиться кондукторша, – так все время норовят обмануть!
Еще никогда Марина не испытывала