Я пнула дверь:
— Быстрее можно?
— Не оскорбляй меня, Сова! — ответил мужской голос под аккомпанемент женского смеха.
Смирившись, я развернулась и, оперевшись о косяк, застыла у входа в гостиную.
Здесь сидели другие диванные философы: в обнимку с гитарами и барабаном они спорили о музыкальных вкусах.
Я плюхнулась рядом и решительно потребовала:
— Сыграй что-нибудь.
— Желание хозяйки — закон, — весело ответил гитарист и начал что-то наигрывать.
Я откинулась на спинку дивана, слушая слезовыжимательную историю о том, что у любви села батарейка. Все было просто потрясающе еще минут двадцать, пока наш бодрый музыкант не заявил, что сейчас сыграет песню собственного сочинения. Нельзя сказать, что остальные обрадовались — поэт из нашего общего друга был откровенно паршивый.
— Баю-ба-а-ай, засыпа-а-ай.
Да это издевательство какое-то! В голове замелькали сплошь неприличные выражения, я резко встала и пошла на балкон. Грубо, конечно, но… Меня можно понять.
На темном балконе, прямо с потолка, мне подмигнули знакомые глаза. На этот раз их было три.
— Ну что, глюки… — я отсалютовала глазам бутылкой вина, найденной здесь же. — Еще чуть-чуть, и будет нам всем галоперидолу за счет заведения.
— Думаеш-ш-шь?
Звук на грани слышимости, мягкий, но я все равно вздрогнула как от удара.
После улыбнулась, сделала глоток красного и спокойно сообщила в пустоту:
— Я такими темпами совсем сопьюсь, и меня не только ты посещать будешь, но и белочки всякие. Выдержишь конкуренцию, а?
Лишь смех в ответ.
Белочек он за конкурентов явно не считал. Заглянув в бутылку, я решила, что зря.
Пока я общалась со своим личным доктором Злом, глазюки на потолке решили, что внимания им маловато будет, и свесились на длинных щупальцах, выразительно хлопая на меня ресницами.
— Все равно страшные, — по секрету поведала я им.
Окно распахнулось от порыва ветра, и по лицу скользнул поток воздуха с незнакомым терпким запахом. Погладил по щеке, взметнул волосы.
— Неубедительно, — насмешливо ответила окончательно потерявшая страх я. — Сегодня на редкость тихий день.
И снова смех был мне ответом. Таки нужен нам, Мила, галоперидол.
— Раз-два, раз-два-три, сколько можно не спать? Раз-два, раз-два-три, время глазки закрывать, — вкрадчиво пропели мне на ухо. На какой-то миг показалось, что кожу задели холодные губы.
Сон навалился с новой силой. Время перед рассветом самое тяжелое. Он знает и пользуется этим.
— Рано глазки закрывать, — я сильно ущипнула себя за руку.
Он промолчал, но приставучий мотив песни-считалочки все равно звенел в голове.
Как же хочется лечь, и всё… не быть, не думать, просто позволить себе отключиться. Но я-то знаю, что неведомой сволочи только этого и надо.
Я назвала его Сноходцем.
Я не знала, кто он и откуда пришел. Существует ли на самом деле, или это плод моего воображения? Я никогда его не видела. Различала лишь смутные тени, отзвуки голоса и странный запах.
Спустя какое-то время я поняла: если спать по утрам, кошмары снятся, но не настолько реалистичные. Сначала я боялась и плакала, сидела на антидепрессантах, со страхом понимая, что они не помогают. А после устала бояться. Просто устала. Кажется, именно тогда Сноходец еще больше заинтересовался мной.
Любит, когда жертва трепыхается?
— Жизнь — игра. Так интере-с-с-с-нее, — ответили мне.
— Ты больной извращенец, — не постеснялась я в свою очередь поделиться честным мнением.
— А то, — насмешливо согласилась со мной тьма за окном. — Больной, ненормальный… и совершенно бессовестный.
— В смысле? — я не на шутку насторожилась и нервно сжала пальцы.
Так, надо уходить с балкона, а то разговоры с галлюцинациями — это еще хуже, чем их лицезрение.
— Не умею играть честно.
В этот момент большая ваза на балконной полке зашаталась. Я поспешно обернулась и еще успела увидеть, как она летит мне в лоб.
Удар, искры из глаз, боль и беспамятство.
И только в ушах по-прежнему звенели слова считалочки…
— Раз-два, раз-два-три, я не устану ждать. Раз-два, раз-два-три, и тебе не убежать…
Тварь хитрая! Это мы еще посмотрим!
Фаза быстрого сна
Стадия 2
Я открыла глаза. Над головой раскинулось бездонное фиолетовое небо, а луна кривым белесым пятном маячила на горизонте.
Надо же… У нас новые декорации?
— Знаешь… — заговорила я, наверное, сама с собой. — Меня всегда удивляло богатство твоей фантазии. Ты практически не повторяешься.
На этот раз панорама была постапокалиптической. Аллея из кривых деревьев с металлическим отблеском и наливными яблоками на причудливо изломанных ветвях вела к высоким готическим воротам.
Фиолетовое небо, стальные деревья с живыми красными яблоками и белая дорога. Сноходец, ты чертов любитель сюрреализма!
Я встала с земли — она, словно мел, не хотела теперь отряхиваться с одежды — и, одернув рубашку, решительно двинулась вперед.
Интересно, что ждет меня сегодня?
Знакомые звуковые спецэффекты начались почти сразу. В зарослях деревьев что-то скрежетало и ухало, за спиной заливалась слезами какая-то дева и периодически злорадно ржал ее мучитель. Я передернулась, вспомнив, как в первый раз пошла на звук и застала там кровавый спектакль. Распятая на стальной яблоне обнаженная красотка с выколотыми глазами уже почти не дергалась, а с веток свисали ее внутренности. Вокруг, счастливо потрясая тесаком, носился какой-то стремный тип в красном колпаке. Когда мы заметили друг друга, на мгновение повисла озадаченная пауза. Я пребывала в шоке, садюга тоже. Потом мне обрадовались и весь оставшийся сон гоняли по саду. В конце концов убийца все же догнал меня, связал, но как только занес надо мной окровавленный нож, то вдруг развеялся в туман и я проснулась.
Теперь я стала умнее. Я не сомневалась: если будет надо, все чудища найдут меня самостоятельно, и смысл упрощать им задачу?
Тихий смешок раздался над ухом.
— Еще и мысли читаешь? — невесело осведомилась я.
На ответ не рассчитывала, потому удивилась, когда он все же последовал.
— Я бы мог сыронизировать на тему «было бы что читать», но это будет слишком тривиально.
— О-о-о-о, — восхищенно протянула я. — Король гоблинов снизошел до беседы с простой смертной?
— Кто такой Король гоблинов?
— Персонаж из фильма. Уже достаточно старого фильма, — поделилась я, стараясь незаметно оглядеться и заметить своего попутчика. Хотя глупо рассчитывать, что на территории, где Сноходец сам диктует законы, он будет видимым.
— И? — в баритоне, как ни странно, звучал неподдельный интерес.
— А у нас просветительская пауза? — я не удержалась от яда в голосе.
— Можно и так сказать. Впрочем, если не нравится, я вполне могу добавить динамики в твой путь к