Как же долго тянется эта бесконечная очередь! Неужели люди действительно вот так стояли в магазинах после работы? Неужели правда, что нужно потратить столько времени, чтобы купить продукты? Потом нужно прийти домой, приготовить еду, вымыть посуду… А если еще что-то делать по дому, например убираться, помыть пол, постирать, погладить, то уже и спать пора. Когда же жить? Только в выходные дни? А если всю уборку и стирку оставлять на субботу-воскресенье, то получается, что и выходных дней нет. Как-то неправильно была устроена жизнь… Хотя она и сейчас так устроена на самом деле, разница только в том, что на магазины тратится намного меньше времени, да над стиральной машиной стоять не нужно, кнопки нажал – и уходи гулять или спать ложись, а раньше машины были другими, Надежда рассказывала. Тогда в чем же разница между той жизнью и этой? Выходит, разница-то лишь в этой очереди за колбасой и в программном обеспечении стиральных машин. Или нет? Может быть, Наташа чего-то не понимает?
Сотрудники снова загалдели, нервозность опять начала нарастать, переводчик Семен, вышедший с покупками, остался на площадке и принял активное участие в общем гомоне, тон которому задавала Галина Александровна, которая, судя по всему, лучше всех помнила, какие разговоры обычно велись в длинных очередях за дефицитом и по каким поводам возникали скандалы. Самым активным помощником профессора выступал Виссарион Иннокентьевич, мгновенно перевоплощавшийся то в дряхлого старика-инвалида, то в энергичного многодетного отца, то в моложавую злобную пенсионерку, то еще в кого-то, находя для каждого персонажа и свой особенный голос, и набор слов. Пожилой актер явно наслаждался ситуацией, играя такое количество ролей и импровизируя на ходу, Галина Александровна веселилась, Семен пыхтел, обливаясь потом, но старался изо всех сил, психолог Вилен относился к порученному заданию серьезно, подавал реплики, разжигая конфликты, и в какой-то момент Наташе показалось, что это не игра. Это все взаправду. Она, двадцатилетняя девчонка, вместо того чтобы гулять с мальчиком или сидеть с ним в кино, стоит в этом жутком вонючем магазине, ждет, когда ей дадут возможность унести домой дохлую противную курицу, и вокруг все уставшие, злые, все торопятся и при этом боятся, что им не хватит, потому что «товар закончится». Над головами носится тоскливая нервозность, смешанная с безысходностью и ревнивым страхом, что кому-то достанется лучший кусок, а тебе самому не достанется ничего вообще и время, проведенное в магазине, окажется потраченным впустую, и эта гремучая смесь эмоций и негативных мыслей обтекает людей, стоящих вдоль прилавка, проникает сквозь одежду, пропитывает кожу. И когда кто-нибудь пытается влезть без очереди, эта смесь вырывается из-под кожи наружу в виде грубости, хамства и оскорблений, радуясь высвобождению. Да, от этого и в самом деле хочется убежать в тайгу, где много воздуха, деревьев и тумана и так мало людей, злобы и ненависти.
Хорошо, что у них здесь есть столовая. А если вот такое – каждый день? Как же люди выдерживали это ежедневное бесконечное стояние, эту злобность и нервозность?
Наконец Наташа вернулась в квартиру, сунула в морозильник курицу, сделала бутерброд с только что купленной колбасой, вкуса никакого не ощутила, ушла в свою комнату, уткнулась лицом в подушку и заплакала. Эта странная очередь вытянула из нее все силы. Да, с ее плоскостопием стоять – невыносимо, ноги болят ужасно, даже ортопедические стельки не спасают, но еще мучительнее оказалась атмосфера, к которой Наташа не привыкла. «Я неприспособленная, – думала она, трясясь от рыданий, – я ни на что не гожусь, я знала, что не могу жить в этой сегодняшней жизни, а теперь оказалось, что я не смогла бы жить и в той жизни, о которой так мечтала. Я думала, что тогда было лучше. Я верила, что тогда все были умными, тонкими и добрыми, как песни из того времени. Но это не так. Плохо было всегда и всюду. Где же мне жить? Как мне жить? Когда мне жить?»
* * *Артем закрыл том Горького и удовлетворенно улыбнулся. Он понял, в чем была его ошибка. Нет, не так: он не ошибался, он просто не знал, не понимал. Теперь, прочитав «Дачников», уверен, что понял. С людьми среднего и старшего возраста нельзя разговаривать так же, как с молодыми. Слоганы, на которые легко ведется молодой потребитель, не срабатывают. Молодому достаточно дать понять, что «если у тебя этого нет – ты отстой и лузер», и он немедленно побежит искать деньги, чтобы это купить. В долги влезет, в рискованную авантюру втянется, перед родителями унизится, но найдет деньги и купит. В современном мире иметь много – не стыдно, иметь лучшее – признак успешности, хвастаться – не зазорно. Как прошла молодость тех, кто родился в пятидесятые годы, то есть ровесников Владимира Лагутина? В основной своей массе – в унижении, в осознании убожества, в постоянном употреблении слов «блат» и «достать», когда смотришь, затаив дыхание, французский или итальянский фильм и понимаешь, что никогда, никогда не будешь ездить на такой машине, и никогда не будешь носить такую одежду, и не накормят тебя такой красивой и вкусной едой, и не жить тебе в просторной квартире, а собственный дом с бассейном – это уж просто запредельно и бывает только в кино, а не в настоящей жизни. И никогда ты не увидишь своими глазами такого моря, и не будешь загорать в шезлонге на таком хорошо оборудованном пляже. Выходишь из кинотеатра, видишь на улице людей в одинаковой серо-черно-коричневой одежде, заходишь в магазин, где в мясном отделе пустой прилавок, а в рыбном – один-единственный поддон со слипшимися замороженными тушками трески, и думаешь о том, что нужно занести одной женщине шоколадку, чтобы она предупредила, когда в гастроном завезут колбасу или сосиски, а другой женщине подарить бутылку вина, потому что она работает в универмаге и, если захочет, поможет «достать» более или менее модную кофточку или еще какой дефицит, который могут «выбросить» к концу месяца для выполнения плана. А дома твоя младшая сестренка взахлеб рассказывает о том, как заходила в гости к однокласснице, только на минуточку, книжку взять, и ее угостили чаем с бутербродом, а колбаса на бутерброде была совсем не такая, как они обычно покупают в магазине, и