вскоре то стало совершенно неважно.

Пространство заполонила ослепляющая вспышка силы высвобождающейся

похищенной ночи, наряду с новыми ализариновыми плетениями магии крови. Пронзающая

всё вокруг сила старшего из рода Эльрилейрдских оказалась последним подавляющем

обстоятельством, благодаря которому меня благополучно вырубило…

Глава 4

Опутывающая сознание темнота постепенно таяла, позволяя вернуться в реальность.

Солнце над раскалёнными песками стояло подозрительно высоко над линией горизонта. Ни

императорского дворца, ни храма, поблизости всё ещё не наблюдалось. Да и вообще вокруг

не было ничегошеньки, кроме этих самых песков. Ну, если не считать, собственно, меня

саму, всё ещё сияющий купол из ализаринового переплетения, накрывший собою

похищенную ночь, и мага крови, почему-то пребывающего в отключке.

Хм…

Поднявшись на ноги, слегка пошатываясь и игнорируя зудящую в голове мигрень, я

подошла немного ближе к проявлению чужой магии. Искусная вязь многочисленных

защитных заклинаний причудливо переливалась, перетекая, постоянно двигаясь, подобно

живому кокону. Но не это привлекло моё внимание. Во-первых, я всё ещё не покинула этот

мир, а значит разрушение защиты меня не сожгло. Более того, изначально созданное с

помощью артефакта оболочка оказалась полностью восстановлена. И, определённо, даже

больше: судя по ощущениям, теперь в неё было влито столько магии, что продержится этот

новый вариант преграды гораздо дольше предыдущего.

Это что получается? Маг крови поместил туда свой энергетический резерв, дабы не

выпустить на свободу огненную стихию цветка?

Очевидно…

Сколько же своей силы ему на это понадобилось вложить?!

Так и перегореть недолго.

То-то он в отключке…

Даже жаль его стало на пару мгновений.

Не думала, что в нём столько… нет, не самоотверженности. Безрассудства.

Жить надоело что ли? И из-за чего? Из-за собственного упрямства! Отпустил бы меня,

да и всё, не пришлось бы тогда так мучиться… С другой стороны, мне-то что? Даже на руку.

Пока он – тут, я со спокойной душой могу вернуться во дворец и ещё один цветик себе

раздобыть, раз уж с этим проблемка всё равно получается.

Конечно, с учётом того, что к подобному варианту я не была подготовлена, получится

не очень аккуратно и тихо, но всё же… Нужна мне сила этого цветка! Не могу я домой

вернуться без неё!

А он… Пусть умирает.

Его Смерть уже близко.

Чувствую её даже явнее, чем саму себя.

И это, честно говоря, немного странно.

Ну, да ладно!

Можно подумать, он будет первым из сильнейших этой вселенной, кто так нелепо

погибнет. Аксартонцы себе и другого правителя найдут. У главы рода Эльрилейрдских в

наличии двенадцать живых братьев, насколько помню. Кто-нибудь из них заменит.

С этими мыслями я и развернулась в другую сторону, выбрав себе подходящее

направление: подальше от умирающего, поближе к заветной цели.

Жаль, уйти на достаточное расстояние мне так и не удалось.

Добравшись до первого встречного бархана, я всё же замерла, бездумно разглядывая

простирающиеся повсюду пески. Так и зависла на некоторое время, невольно скривившись

от усиливающейся головной боли, к величайшему своему удивлению отмечая сгущающийся

впереди… блекло-серый туман.

Совсем недавно ничего такого и в помине не было, но теперь явление довольно быстро

набирало обороты, планомерно надвигаясь плотным непроглядным облаком, застилая собой

всё вокруг, отбирая последнюю возможность хоть как-то ориентироваться. Огненные

пустыни Аксартона и так гораздо коварнее, нежели обычные, а тут…

Как это вообще называется?!

Ещё раз тоскливо оглядела пространство, которое самым подлым и нежданным

образом заполонял непонятно откуда взявшийся туман, потом обернулась в сторону того,

кого оставила, подумала немного, прикидывая все возможные варианты дальнейшего

развития событий, и…

Да, вынужденно вернулась обратно.

Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский всё ещё дышал. Хотя всем нутром ощущала –

недолго ему оставалось. И я могла бы с лёгкостью сосчитать оставшееся количество его

последних вдохов. Задолго до того, как наступит последний из них. Когда-то я так и делала,

по отношению к другим.

Вот только в этот раз всё иначе.

При мне не было никакого накопителя энергетической магии – ни амулета, ни

артефакта, ни даже какого-нибудь жалкого талисмана, с чьей помощью я могла бы залатать

брешь, через которую вместе с остатками его силы уходила и жизнь, а помочь мужчине

как-то ещё вряд ли было возможно. Самостоятельно восстановиться правитель огненных

пустынь банально не успеет. Высланный по его душу Жнец этого мира уже близко.

Но ведь это не значит, что остаётся лишь смириться с «неизбежностью»?

Ведь мне по силам обмануть миропорядок.

За подобное в моём мире полагалась смертная казнь. Но мы ведь не в моём мире.

Чужом. И здесь нет никого, кто мог бы запретить. Впрочем, даже если бы и было иначе – я

бы всё равно не отказалась от своей затеи.

Да простит меня Всемилостивый Всеотец за очередное прегрешение!

Нужные символы на песке пришлось выводить собственной кровью, используя тот

самый клинок, чьего имени так и не знала.

Охранный символ, заключённый вкруг, я закончила создавать аккурат к тому времени,

как пришедший невесть откуда туман опутал собою всё вокруг. Даже сверкающий

неподалёку ализариновый купол не стало видно.

Самой пришлось усесться в центр знаков, взяв едва живого мужчину за руку.

Физический контакт в такие моменты всегда важен.

Исчезло солнце. Нет больше дня. Но и ночь не наступила. Больше ничего не

существовало прямо здесь и сейчас. Лишь я и он – тот, чью душу необходимо удержать

около себя. Как можно дольше.

«Подари мне душу, воин, я с тобой семь битв пройду. И дыхание твоё я в своё царство

заберу…» – призывала я снова и снова, закрыв глаза, сконцентрировавшись на самом

важном из всего, что оставалось.

Говорят, маги крови почти бессмертны. Благодаря своему дару, они живут очень-очень

долго. Практически не стареют, не слабеют. С каждым прошедшим годом их сила и

возможности лишь крепнут и множатся. Именно на это я и уповала, раз за разом не позволяя

никому забрать у меня то, что временно принадлежало только мне одной.

До самого заката.

Туман так и не рассеялся, а Аксартон укрыла ночная мгла. Огненные пески всё ещё не

остыли, когда мужчина открыл глаза. Последнее