Марина рисовала по его рассказам колонны танков и роты солдат. С цветами, радугой, волшебными замками — как она это себе представляла. Он посмеивался, принимая от нее рисунки. Как-то раз Марина нашла их в мусорке и от обиды зареклась рисовать вообще для кого либо. Впрочем, это глупое обещание она не сдержала.
Ожидание второго ребенка ненадолго его оживило — ровно до тех пор как выяснился пол ребенка. Кто знает, как бы все повернулось, продолжайся так еще хоть несколько лет. Но однажды — кажется это опять был военный парад — отец вернулся в пустую квартиру.
Шесть лет Марина не видела его и уже стала забывать о его существовании. Как-то раз, вернувшись с подготовительных курсов, она услышала почти забытый голос на кухне. Он сидел, посадив Лизку себе на колени, и беседовал с мамой. Мама улыбалась и смеялась, было в ней что-то весеннее в этот момент, глаза смешливо сияли. Отца было сложно узнать. В камуфляже, военных ботинках (и это по помытому полу!), гладко выбритый, не считая нелепых мелких усиков, он казался стройнее и надежнее, чем шесть лет назад. Разве что глаза остались теми же, только появилась в них какая-то надменность.
Позже мама рассказывала ей восхищенно, что отец занялся какой-то военной реконструкцией. Было модно на тот момент. Показывала фотографии и даже видео, где тот, выступая на трибуне перед толпой цвета хаки, пророчил смерть врагам.
— Ну, это все-таки лучше, чем то что было раньше, согласись уж, — обижалась мама на ее замечания. Впрочем, эта их вторая влюбленность очень быстро сошла на нет. «Нельзя в одну реку войти дважды» — сказала про это мама, пряча грусть. И потом как-то раз обмолвилась: «Я думала, раньше ему было плевать на нас. Оказалось, раньше ему было плевать вообще на все. А сейчас — только на нас»
* * *
Когда Марина остановилась, чтобы определить источник шуршащего звука, было уже поздно — велосипедист показался из-за крутого поворота и резко затормозил, заметив ее. На нем были камуфляжные штаны, запачканные грязью, и полосатый свитер. В багажнике велосипеда что-то было завернуто в камуфляжную же куртку. Силуэт был красным, но каким-то нечетким.
— Привет, — сказал он гулким басом, — не бойся, я тебя не трону. Оу…
Он уставился на ее правую руку, Марина тоже. «И когда только успела», — подумала она, пряча винтовку обратно.
— Видимо это мне надо было опасаться, — улыбнулся он.
— Вы не военный?
— Нет, уже нет. Вы прямо собирались идти?
— Да, — ответила Марина. Глупо было отрицать очевидное.
— Не советую, — покачал он головой, — там у нас подразделение «Сфекс», принимают только своих.
— А про взломы они не слышали, — с сарказмом заметила Марина, — Будто я виновата, что меня… перекрасили.
— Ну, у них своя философия. — Пожал плечами велосипедист, — мое дело простое. Привез, отвез, получил паек.
— Много тут таких… подразделений? — решила уточнить Марина. Ее собеседник странно заулыбался в ответ.
— Они есть. Если знаете, что за лакомый кусочек их тянет, то догадаетесь сами. Если нет — шагайте лучше в город, мой вам совет.
«Все мне что-то советуют постоянно», — проворчала про себя Марина, — «как я раньше без вас советчиков жила — ума не приложу»
— Спасибо за совет. Так, видимо, и поступлю, — сказала она вслух и, развернувшись, пошла мимо велосипеда в обратную сторону. «Дождусь, пока уедет, и пойду забирать Лизку»
Куртка на багажнике вдруг задрожала, и, разрывая ткань изнутри, из нее с жутким визгом вылупился пропеллер. Он бесновался в своей смирительной рубашке, бессильно рассекая воздух, и затем устало затих.
У Марины душа ушла в пятки от страха. Несколько секунд она пыталась отдышаться, вытаращив глаза.
— Ух ты, заработал! — обрадовался велосипедист, глядя на свернутую куртку с любовью, — а то повадился кто-то сбивать дроны, которые я приспособил для передачи сообщений. Катайся ищи их потом.
— Вы… вы знаете, что он делают?
— Он? — он посмотрел на нее озадаченно, — Ну, этот я приспособил под передачу сообщений. Есть там одна хитрая лазейка, через ИК-порт, главное, попасть в зону прямой видимости…
— Этот заставляет людей убивать друг друга? — перебила Марина.
— А, вот вы о чем, — разочарованно протянул курьер, — «Призыв» он само собой транслирует. Но нам-то с вами чего бояться? О! — он заулыбался, будто вспомнил что-то, — Совсем забыл!
У Марины зарябило в глазах и она потерла их кулаками. Сморгнув несколько раз, она вдруг увидела, как контур юноши стал зеленым. Бледно-бледно зеленым, будто система сомневалась.
— Вот, теперь мы с вами не подеремся, — усмехнулся он.
У Марины снова перехватило дух, второй раз за последние пять минут. Неужели…
— Как… как вы это сделали? — она готова была броситься к нему на шею от радости.
— А, пустяки, — махнул он рукой, — Маскировочный модуль. Так, случайно достался.
— Вы можете сменить мой цвет?
Курьер посмотрел на нее с хитрецой и собрался что-то ответить, но не смог. Сначала Марина решила, что его, как и ее саму, оглушил выстрел. Когда он схватился за окровавленное горло, тараща на нее испуганные глаза, она закричала от ужаса — и словно в ответ на ее крик автоматная очередь прошибла его голову и опрокинула его вместе с велосипедом.
Он упал лицом вниз, гипнотический умирающий взгляд исчез, и Марина нашла в себе силы повернуть голову. Из складки дороги показалась Лиза, а рядом с ней, держа ее за руку, шел отец. На плече у него висел автомат, который он держал правой рукой. Силуэт отца был кроваво-красным. Он смотрел на Марину скучающе, немного брезгливо, и не стал удерживать Лизку, когда она вырвала руку и побежала к сестре. Марина опомнилась уже в ее объятиях, присев на корточки и гладя по волосам.
— Ну, здравствуй, предательница, — усмехнулся отец и убрал автомат за спину. Марина не ответила. В ней кипела буря чувств. Ужас от перекошенного от боли лица, этот цепляющийся за жизнь взгляд, гнев из-за бессмысленного и такого ненужного убийства. «А ведь он мог помочь нам с Лизкой!» — злилась она про себя, и тут же возражала сама себе, злясь еще больше, — «Конечно, дура, всем только и нужно, что тебе помогать! А если бы он дрона запустил прямо здесь?»
Она встала, едва сдерживая ярость, отодвинула Лизу и попросила кипящим от злости голосом, глядя при этом на отца.
— Лиз, отойди пожалуйста на пару метров. Мне надо кое-что сделать.
Лиза послушалась, отбежала к обочине и замерла. А Марина перешагнула через мертвое тело и схватила сверток с курткой.
— Не советую, — покачал головой отец.
— Иди ты к черту, — процедила Марина, схватила дрон за торчащий пропеллер и с размаху приложила о дерево. Тот разлетелся на сотню мелких осколков, закружились в воздухе пропеллеры, заведясь напоследок. Один из