Сквозь вой эмоций Игорь далеким краем подсознания отметил укол. По телу вновь пролилась волна спокойствия, расслабленности, даже неги. Снова воспоминание о гашише. Через пелену в глазах Игорь увидел, как в мусорное ведро отправился очередной дротик транквилизатора.
— Какие хорошие показатели, — хмыкнул доктор, — пока ещё никому не удавалось пробиться через блокаду. Тебе бы бойцом в краповом берете быть, а не убийствами да воровством заниматься.
Игорь хотел ответить, но язык так и остался недвижим. В подушечки пальцев остро кольнуло и тут же по ним разлился холодок обезболивающего. Игорь ойкнул, а ремни скользнули по коже. Он был свободен. Липкие присоски доктора вытащили его из кресла. Трон занял Анатолий. На этот раз обошлось без транквилизатора — Анатолий видел, что с его напарником ничего не случилось. По экрану монитора скользили уже две ломаные линии. Синяя и красная.
— Хорошо, очень хорошо. Вы прекрасный материал для будущего донорства, — потирал руки Михаил Анатольевич. — С тех пор, как заморозили Джеймса Бедфорда, наука продвинулась очень далеко. Не бойтесь, ребята, через двести лет выйдете наружу, не факт, что целиком, но выйдете. Передадите привет от меня прекрасному «далеко»?
— Угу, — смог выдавить из себя Анатолий.
Как по ним, то лучше передавать привет великолепному «сейчас», но карты легли иначе. Михаил Анатольевич надавил на клавишу, и из принтера выползла лента бумаги. Затем вторая. Они хотели свернуться кольцами на полу, но доктор ловко подхватил их и не дал коснуться ламината.
— Пойдемте, — коротко бросил доктор и вышел наружу.
Словно послушные зомби за колдуном вуду, ребята двинулись за ним. Игорю попались на глаза подушечки пальцев — небольшие пятнышки обозначили места уколов. На подлокотниках кресла не видно никаких иголок, вообще ничего — вышли, укололи, вернулись на место. Тонкая струйка слюны протянулась из расслабленного рта и образовала мокрое пятнышко на груди. Своеобразная медаль за прошлые заслуги.
— Константин Сергеевич, доноры осмотрены. Данные потрясающие, так бы и забрал себе часть органов.
Вот! Игорь не ошибся в своих предположениях относительно хромающего доктора! Если бы заключенный мог, то злорадно улыбнулся, а так лишь новая струйка слюны скользнула на то же самое место. Пятно на робе расплылось ещё больше и приобрело форму Африки. Представительный мужчина неспешно подошел к ним. Люди в белых халатах всё также не отрывались от своих рабочих столов. Странного уборщика нигде не было видно.
— Хорошо, тогда поместите их в контейнеры С-3578 и С-3893. Через две минуты после отмашки начнем заморозку, — неторопливо падали слова. Так мог цедить мясник на рабочем перекуре в компании других мясников.
Ребята безвольно взирали на то, как два человека раздели их. Будто продавцы в магазине сняли одежду с каучуковых манекенов. В это время железная рука-захват опустилась на верхние «холодильники» и электроталь поставил на пол один за другим два контейнера.
«Вечный эцих с гвоздями!» — мелькнула в голове Игоря фраза из старого кинофильма.
Техники подошли к контейнерам и начали присоединять к контейнерам шланги от спущенных электроталью серых бочек. «АЗОТ ОПАСНО» гласила желтая надпись на черном ободке. Техники проверили аппаратуру и отошли прочь, вполголоса беседуя о вчерашнем футбольном матче. Им тоже было наплевать на замораживаемых. Всем было плевать на замораживаемых.
— Всё функционирует, можем запускать рыбок в аквариумы, — улыбнулся Михаил Анатольевич.
Никто не поддержал его шутку. Константин Сергеевич коротко кивнул, ледяные глаза не отрывались от монитора. По экрану скользили красная и синяя ломаные линии. Обнаженные ребята покрылись гусиной кожей, в лаборатории ощутимо похолодало. Охранники на возвышениях бесстрастно осматривали зал — для них стало уже привычным наблюдать за заморозкой живых организмов. Возможно, так фашистские надзиратели привыкали смотреть на людей в газовых камерах.
— Поместите доноров в контейнеры! — бросил Константин Сергеевич, не отрываясь от монитора.
Михаил Анатольевич взял за плечо Игоря, и тот вновь ощутил, какие у него липкие пальцы. Будто купаешься в пруду и ног касаются скользкие водоросли. Брр! Доктор заметил передергивание Игоря и улыбнулся. Отнес это к страху перед заморозкой. Покивал плешивой головой, мол, любишь кататься — люби и рассчитаться. Расплата всегда найдет героев.
Игорь остановился перед камерой. Блестящие металлические щиты с отверстиями укрывали стенки камеры. Очень похоже на морозильник, куда хорошие хозяйки складывают мясо для дальнейшего хранения. У «Северных волков» в морозилках всегда хранилась дорогая водка. Теперь Игорю предстояло узнать — что же чувствует бутылка, когда её помещают в холод. Только если водка хранилась при -18° по Цельсию, то людям предстояло испытать все -180°. Для лучшего сохранения товарного вида…
Пальцы доктора подталкивали к камере, но Игорь нашел в себе силы оглянуться на Анатолия. Тот смотрел на него безучастным взглядом, но вдруг правый глаз дернулся и сомкнулся. Получилось такое подмигивание а-ля «не ссы, прорвемся». Игорь коротко кивнул — даже двойная доза транквилизатора не смогла с ним справиться.
— Не задерживай, ложись, — бубнил доктор и подталкивал Игоря в контейнер.
Холодный металл обжег кожу, когда Игорь улегся в ледяной гроб. Его руки и ноги вытянули вдоль тела, доктор осмотрел лежащего и прищелкнул языком. Похоже, ему нравилась его работа. Затем Михаил Анатольевич исчез, оставив Игоря смотреть в рифленый потолок лаборатории.
Через пять минут донеслось покашливание и громкий голос Константина Сергеевича:
— Начинаем заморозку! Закрыть криогенные камеры!
Игорь безучастно смотрел на потолок, краем глаза зацепил подошедшего человека. Уборщик. Человек в синей униформе смотрел на Игоря жгучим ненавидящим взглядом, а парень пытался вспомнить — где же видел эти знакомые черты. Всего несколько секунд, а после крышка с легким шорохом закрылась и наступила темнота.
Вам тоже хочется узнать — каково это? Как происходит процесс заморозки, куда деваются толчки сердца, в какие дали уплывают мысли? Возьмите и попробуйте сами. Ощутите всю прелесть моментального перехода от состояния «огонь» до состояния «лед».
Ощутите, как холод накидывается на кожу и кровь кидается к внутренним органам, чтобы защитить их от переохлаждения. Это не зависит от вас, так устроен организм, и он так устроен у всех — перед холодом все равны. Тело забьется в конвульсиях, чтобы хоть чуть-чуть согреться, чтобы тряской выбить искру для разжигания огня в крови. Пульс застучит с частотой бешеного барабанщика, вдох и выдох будут чередоваться один за другим. И так до тех пор, пока температура тела не начнет опускаться ниже тридцати пяти градусов…
Вы начнете засыпать… Откажут почки… Мышцы расслабятся и, если вы не успели перед заморозкой сходить в туалет, то после разморозки вас будет сопровождать запах древнего дерьма. Да и сами вы в глазах размораживателей будете всего лишь древним дерьмом. Человеком, который захотел обмануть время.
Курица из морозильника…
Прежде, чем потеряете сознание, вам захочется раздеться. Да, вы