родственникам, да раз или два в год ездил с отцом в Устой, чтобы заключить с подрядчиком договор на продажу урожая или прикупить что-нибудь необходимое в хозяйстве. Раньше он даже никогда и не думал о том, что жизнь его может вдруг круто измениться. И только сейчас, когда перемены ворвались, как студеный ветер зимой влетает в сени, стоит только чуть приоткрыть дверь, Антип понял, что не желает другой жизни. Ему нравилось работать с раннего утра до позднего вечера, чувствуя силу своего молодого и крепкого тела, нравилось в перерыве между работой растянуться вот так, как сейчас, под кустом и смотреть сквозь листья на солнце. У него было все, что требовалось в жизни: здоровье и молодость, любовь и уважение односельчан. И, что самое главное, у Антипа не было врагов. Соперничество с Харламом являлось по сути своей не более чем игрой, целью которой было привлечь к себе особое внимание сверстников. С Харламом можно было поругаться прилюдно, даже порою подраться, а после сесть за стол и выпить пива. И, что уж греха таить, Антип решил приударить за Марой только после того, как за ней начал ухаживать Харлам. Девица интересовала его только как еще один повод для соперничества. У Харлама была навозная яма, которую он без устали поминал Антипу, а у Антипа была Мара, которая из двух ухажеров явно отдавала предпочтение ему, а не Харламу. Быть может, Мара могла бы стать и неплохой женой, только о женитьбе Антип пока еще даже и не думал. Так, спрашивается, к чему менять жизнь, если она тебя во всех отношениях устраивает? Как гласит народная мудрость, искать добра от добра станет только дурак. Антип же себя дураком не считал…

Антип и сам не заметил, как задремал.

Разбудило его раздавшееся неподалеку лошадиное ржание.

Вскочив на колени, Антип осторожно выглянул из-за куста. По полю катила отцовская телега, запряженная гнедой лошадью. Вот только обычно отец, не имевший привычки куда-либо торопиться, позволял лошади идти шагом, а сейчас он погонял кобылу, заставляя ее бежать рысью.

Поднявшись на ноги, Антип посмотрел на небо. Судя по положению солнца, отец, обещавший вернуться через пару часов, запаздывал, – до конца светлого времени суток оставалось не более четырех часов.

Отец остановил лошадь неподалеку от куста, под которым отдыхал Антип, и, бросив поводья, спрыгнул на землю. Никогда прежде Антипу не доводилось видеть отца таким. Губы у него были плотно сжаты, щеки запали, темные тени залегли под глазами, лоб прочертили три глубокие морщины. Казалось, отец разом состарился сразу лет на пятнадцать.

– Плохо дело? – догадался Антип.

– Плохо, – не стал успокаивать сына отец. – Придется тебе на время уйти из села.

– Уйти?! – едва ли не испуганно воскликнул Антип, забыв, что совсем недавно был уже почти готов сделать это. – Да куда же я пойду?!

– Куда идти, я тебе скажу, – голос у отца был тихий и спокойный. Хотя одному только Создателю было известно, каких трудов стоило ему не показать сыну, насколько сильно он встревожен.

– Что случилось? – спросил Антип, не зная, как реагировать на слова отца.

– По селу пошел слух, что у тебя нож вестника смерти, – все так же тихо произнес отец.

– Кривой Ван проболтался! – с досадой и злостью Антип хлопнул себя ладонью по бедру.

– Нет, – уверенно покачал головой отец. – Кривой Ван сказал, что не видел ножа, которым ты ранил Харлама. Проклятый нож описал один из наемных работников Мигуна, успевший как следует рассмотреть его.

– И что же?..

– Народ в селе шумит, требует предъявить нож для опознания. Чем все это закончится, предсказать трудно. Люди боятся вестников смерти.

– Но я не вестник смерти!

– Сейчас это не имеет значения, – левая щека отца едва заметно дернулась. – У тебя есть нож вестника смерти, и ты уже однажды пустил его в дело. Этого достаточно для того, чтобы перепуганные люди начали делать то, чего никогда бы не сделали, находясь в здравом уме.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Антип, хотя уже и сам догадывался, о чем шла речь.

– Не важно, – коротко взмахнул рукой отец. – Суть в том, что сейчас тебе в село возвращаться нельзя. Держи.

Отец кинул Антипу туго набитый заплечный мешок.

– Что это? – спросил Антип, поймав мешок.

– Смена одежды и еда на дорогу, – ответил отец. – Пойдешь в Рустерово. Найдешь там торговца по имени Хамал – он, как и наш Кривой Ван, тоже из пришлых. У него небольшая лавка на краю села, торгующая всяким домашним скарбом. Скажешь ему, что ты мой сын и я прошу его на недельку-другую предоставить тебе кров и еду.

– Кто такой этот Хамал? – перебил отца Антип. – Я никогда прежде о нем не слышал.

– Один мой знакомец, – уклончиво ответил отец. – Должок у него передо мной, так что отказать не должен.

– А ежели откажет?

– Не должен отказать, – с нажимом повторил отец. – Поживешь у Хамала какое-то время, а когда у нас в селе все уляжется, я за тобой приеду.

– До Рустерова три дня пути, – заметил Антип.

– Пойдешь напрямки, так доберешься и за два дня, – ответил отец. – Еды у тебя на дорогу достаточно, а переночуешь где-нибудь в поле – поди не впервой.

– Напрямки? – Антипу показалось, что он ослышался. – Это же через заброшенное кладбище!

– Если поторопишься, то минуешь его еще до темноты.

Антип боязливо повел плечами. Заброшенное кладбище, на котором находились какие-то древние захоронения, пользовалось среди местных жителей дурной славой. Без нужды туда старались не ходить, а уж в темное время суток так и вовсе обходили за версту. Еще ребенком Антип слышал десятки жутких историй о невероятных вещах, творящихся на заброшенном кладбище. Конечно же, большинство из них были выдуманными, но не на пустом же месте они появились. Значит, было в заброшенном кладбище что-то такое, что заставляло людей держаться от него подальше.

Отец как будто даже и не заметил Антипова страха перед заброшенным кладбищем. Или же сделал вид, что не замечает его.

– После кладбища возьмешь чуть левее, – продолжал он. – Пройдешь пару километров и выйдешь на старый проселок. Утром проселком доберешься до Запруд. Ну а дальше дорогу ты и сам знаешь.

– Может быть, лучше я через Околово пойду? – не особо уверенно предложил Антип. – Там я и переночевать смогу…

– Там тебя в первую очередь и станут искать, – перебил, не дослушав Антипа, отец. – Когда мужики в селе стали спрашивать меня о тебе, я сказал, что ты еще с утра у меня отпросился и в Околово к крале своей побежал. А искать тебя на дороге через заброшенное кладбище никому даже в голову не придет.

– Ну, естественно, – мрачно сказал Антип. – Дураков нет.

– Не тушуйся, сына, – сделав усилие, отец улыбнулся и ободряюще хлопнул Антипа по плечу. – Со временем все образуется.

Антип молча кивнул.

А что