Прикрыв дверь ногой я вытащил тело в центр комнаты и перевернул. Лет тридцать, смуглая кожа, обильная небритость. Ну и естественно — опухшая челюсть.
Не обращая внимания на красоту морды красавчика я оглядел его с ног до головы, пытаясь понять — мент или?..
Смахивало на «или». Формы нет, одет не в слишком чистую «гражданку». Единственные признаки принадлежности к «органам» — оружие и жилетка. Кажется, военные называют такие разгрузочными — зеленая херня на молнии, с кучей карманов на пузе и боках. Из расстегнутых карманов торчали горловины набитых магазинов. Автомат, висевший на шее — «Калашников». Не уверен, но кажется местные вооружены чем-то другим. Или нет?
Логика окончательно отказала. Положившись на собственное воображение, я вперился в лежащего, пытаясь вообразить хотя бы теоретически — этот заросший юный дядя может быть арабским ментом?
На мента эта морда походила, как вошь на удава. Хоть убейте — не бывает ментов с такими грязными лапами. По крайней мере — по моему разумению. У моей покойной мамы было выражение — «можно сеять морковку под ногтями», как крайняя степень недовольства чистотой рук. У этого типа можно было высевать огород.
— Будем считать тебя «духом», — объявил я телу, пинком по голове укрепляя беспамятство и торопливо принимаясь за грабеж — время поджимало. Напялив жилетку с содержимым и взяв оружие я оттянул затвор, с умным видом посмотрев на показавшуюся зеленую задницу патрона — заряжено.
Отомкнув магазин и убедившись что в нем хватает «зеленых задниц» я понял что исчерпал причины оставаться «дома».
Оружие в руках вселило уверенность другого рода — «со стволом, я — мишень». Для любого мента, бандита. Военного. Поколебавшись, я отогнал мысль оставить ствол в номере. Фамилий тут не спрашивали, моча всех подряд — безоружных и прочих. Готов ли мочить я?
Не знаю… мне бы в аэропорт, ребята…
С этой нехитрой мечтой не оглядываясь на беспамятного аборигена я в третий раз за утро подошел к двери и прислушавшись, потянул ее на себя…
Вторник. 5.40.
… Пристальный взгляд соседки напротив был первым, что я увидел. Той самой, что верещала пять насыщенных минут назад. Кивнув «знакомой» я, не спеша выходить, высунул голову в коридор. Взгляд вправо-влево обнаружил еще пяток туристических голов насторожено озирающих окрестности. Стрельба перебудила всех, но дураков «качать права» пока не нашлось.
Соседка подняла тонкие бровки. Не обращая внимания на вопросительный взгляд красотки, я поцокал языком разглядывая ее заплывший глаз. Девка фыркнула и распахнула дверь. Я тупо смотрел как она, таща за собой чемодан и нетрезвого дружка понеслась в сторону выхода.
Куда, кобыла? — едва не вырвалось у меня.
Добежав до угла и почти свернув, парочка остановилась и попятилась.
Оглушительно близкие выстрелы, усиленные коридором. Обоих отбросило к стене, сложив неопрятной кучкой. Торчащие головы «зрителей» сдуло. Единственной головой в коридоре, наверно — чугунной, осталась моя. «Планка» упала второй раз за утро, до багрового тумана в глазах. Ярость вышибла все. Упершись в косяк и вдавив приклад в плечо я замер, нацелив ствол вдоль коридора. Мир сузился до освещенной полоски.
Две тени вошли в прицел и палец сам нажал спуск. Раскатисто бахнуло и пол-магазина унеслось в коридор. Странно знакомый, острый запах. В ушах звенело и бухало. Окончательно зверея я разглядел новую неопрятную кучку из других людей.
«Отрыв» от дверного косяка, шаг вперед. Двери вдоль коридора тронулись навстречу. Подплыл усеянный пулевыми отметинами коридорный «перекресток» и четыре тела, припорошенные штукатурной пылью. Не останавливаясь, я прошагал мимо лежащих и сжав автомат ворвался в пустой гостиничный «предбанник». Никого?
Тяжело дыша я сглотнул. В организме будто дернули рубильник обрезавший звон в ушах. С автоматом наготове, не двигаясь, я оглядывал помещение.
Слева за стойкой — привалившийся к стене лежащий в светлом. Портье. Голова наклонена вперед. На лбу, выше глаза — темное пятно.
Перед стойкой пусто. Дальше шли низкие диваны, за ними, напротив ресепшен — бар, в котором я пил вчера. Протянувшаяся вдоль стены стойка со сверкающим частоколом бутылок и посуды. Пуста.
Хотя… еще один труп? Из-за дивана торчали ноги в шлепках и пестрых шортах. Мужик средних лет смахивал на отдыхающего. Качал права?
Не считая этих двоих, холл был пуст. Еще раз обшарив его глазами я, наконец расслабился. И снова напрягся подняв глаза — за стеклянной стеной отделяющей холл от площадки, почти уткнувшись в нее капотом, стоял пустой белый пикап специфического вида. Смотря новости по ящику, я неоднократно видел такие в репортажах из Ливии, Афгана и Ирака. Там, в телевизоре, эти машинки катались по по улицам, набитые бородачами в симпатичных зеленых повязках. Обычно — со здоровым пулеметом в кузове. Как тот, на который сейчас таращусь. Рифленый ствол с внушительным «зрачком» торчал на полметра выше пустой кабины. Теперь эти автотуристы приехали сюда. С Кораном или идеей Курдистана — не суть
Глядя на него я однозначно понял — влип. По-полной. Хуже не бывает. Забудь о местных перегибах, о загулявших местных. И, увы! — даже о ментах.
Такие тачки не катаются по цивильным дорогам. Если этот пикап проехал по трассе — полиции там нет.
Остро захотелось курить. Присев на ближайший диван я откинулся на спинку и засмолил. Струя дыма вторглась в неподвижный воздух трансформируясь в сизое облако.
Как быстро все переменилось. Еще вчера утром я был офисной крысой, днем — беспечным безработным, вечером — бухим туристом. А сегодня почти труп мечтающий о кутузке за избиение полицейского.
Накатило осознание реальности… черт! — безнадежности, заставив внутренне съежиться. Опершись скулой на кулак я уставился в никуда.
Может?.. Скосил глаза на автомат. Нет, не может… Я не воин. И даже не военный. Могу качественно дать в морду. Как оказалось — пальнуть. Даже попасть. Убить. Но не более. Два трупа и один полутруп — не показатель. Повезло.
Единственная хорошая новость — о этих троих меня спросят нескоро. Если вообще, это будет кому-нибудь интересно. За исключением соратников убиенных. Эти спросят…
Я потер лицо ладонями. Ешкин кот…
Иллюзии кончились — на побережье началась большая заваруха. А я и остальные собратья-туристы — будущие заложники и расходный материал. Начинается игра «кто не спрятался — я не виноват».
И что делать?
Про аэропорт и мечтать не стоит — под сотню кэмэ, по незнакомой, враждебной местности? Только направление и знаю. И то — не факт. Уйти в горы, отрыть нору? Выживалец, хренов. Сколько я там высижу с пачкой сигарет, зажигалкой и колбасой из буфета? Ни теплых вещей, ни инвентаря. Через неделю такой жизни сам приползу сдаваться.
Позаимствовать гидроцикл или моторку? Я покосился на пулеметное дуло. Коли такая дура окажется свидетелем моего отплытия — я стопроцентный