— Не боитесь, что за такой приз он решит поторопить вашу смерть? — спросил граф.
— Он закроет меня собой, если придется. Вы не понимаете, а вот ваша племянница… спросите у нее, если мне не верите.
— Верю, — хмыкнул граф. — Даже приму к сведению: в случае вашей смерти его из числа подозреваемых исключить. Так?
— Благодарю, — адмирал словно не заметил ядовитых интонаций. — Что же касается амулетов… Я понял вас, ваше величество, но я могу лишь просить. Он мой друг и побратим, а не слуга, и он не ваш подданный.
— Так попроси, — резко сказал король. — Я готов рассмотреть вопрос об оплате.
— Сделаю, ваше величество, — адмирал склонил голову.
И тут Ларк спохватился.
— Господин адмирал! Два моих друга уедут с опасным поручением этой ночью. Может быть, он успеет?…
— Не могу обещать, но сделаю все, что от меня зависит. Я могу идти, ваше величество? Время дорого, как я понял.
— Иди, — кивнул король. — Жду тебя с ответом в любое время. И, Оннар, все же не отказывайся от охраны. Хоть она и не всегда успевает.
— Этим я займусь немедленно, — пообещал фор Циррент. — Если позволите, ваше величество.
— Да, — король снова кивнул. — Идите, граф. Кстати, передавайте наилучшие пожелания вашей племяннице. Ее общество весьма благотворно действует на моего внука. А ты, Ларк, расскажи подробней, что будешь делать, когда ваш план воплотится. Ты представляешь, что начнется в столице и как быстро и точно придется реагировать?
— Не очень, — вздохнул Ларк. — Потому и хочу обсудить это с тобой.
— Хорошо. Но для начала вот что учти: ты забыл об этом весьма важном факторе, а ведь тебе о нем докладывали. Банки выводят капиталы. Это неприятно, но и это можно обернуть себе на пользу. Жаль, что ваш разговор с Джегейль не дошел до финансовых сфер, девочка отлично в них разбирается. Ты все еще не хочешь на ней жениться, внучек?
— Издеваешься, — вздохнул Ларк.
— Не без того, — согласился дед. — Ладно уж, слушай. Попытаюсь объяснить тебе доступно…
ГЛАВА 17, в которой Джегейль фор Циррент и ее дядя обсуждают модный роман, а принц Ларк навещает друга
Вопреки Жениным ожиданиям, обещанный Ларком «следующий раз» все никак не наступал. Видимо, одного разговора хватило принцу для того, чтобы с головой уйти в те самые срочные и важные дела, которые он так спешил обсудить с королем.
Адмирал тоже не появлялся, да и граф возвращался домой даже, кажется, не всякую ночь. Впрочем, обе тетушки восприняли это как должное, так что и Женя решила не тревожиться: работа есть работа. Она отлично помнила все те разговоры, свидетелем которых стала на балу, и прекрасно понимала, насколько сложная обстановка сейчас в Андаре и как много нужно сделать всем тем, от кого хоть что-то в этой стране зависит. А от графа фор Циррента зависело многое…
Зато сама Женя наконец-то вволю отдыхала. Несколько визитов любопытствующих дам прошли на удивление спокойно. Ответные визиты и прочая светская жизнь легли на привычные плечи тетушек, а Женя проводила время в библиотеке. Даже в сад не выходила, вопреки совету доктора Заккендаля — очень уж мерзкая установилась погода. С неба то лил дождь со снегом, то сыпалась секущая ледяная крупа, и беспрестанно дул, завывая, ветер. От ветра раскачивались ветви старых деревьев, скрежеща по оконным переплетам, и дребезжали стекла в рамах, мешая спать ночью и заставляя кутаться в шаль днем. Не позавидуешь тем, кто сейчас в пути! Однако светская жизнь не прекращалась из-за дурной погоды, сосредоточившись в тепле и уюте гостиных. «Столичный вестник» исправно приносил театральный репертуар, объявления о балах и домашних концертах и свежие сплетни под видом репортажей.
Читала Женя уже довольно бегло и газеты просматривала быстро. Можно было читать дядюшкин архив, а еще Ланкен наконец-то доверил ей ключи от книжных шкафов, так что теперь Женя вволю рылась в книгах, разбирая витиеватый тисненый шрифт на кожаных переплетах, листая плотные желтоватые страницы, выбирая, что почитать — томик стихов, роман, записки путешественника или мемуары дипломата…
Многие книги Женя одолевала с трудом — слишком громоздко, витиевато, непривычно были они написаны. Но попадались и такие, которые напоминали родную приключенческую литературу — пусть не Дюма или Майн Рид, но что-то похожее. Как раз такую она и читала, когда однажды вечером в библиотеку вошел граф.
В этот вечер Женя не рассчитывала на компанию: обе тетушки были приглашены на «чайную вечеринку» к очередной даме из кружка записных сплетниц, а Ланкен, который иногда позволял себе уделить полчаса-час обучению «молодой барышни», зачем-то уехал в загородное поместье. Правда, до отъезда заглянул, и Женя воспользовалась случаем и попросила у него совета: ей хотелось почитать что-нибудь скорее интригующее, чем нравоучительное, но при этом из современной жизни. Как ни крути, а необходимость знакомства с миром и обществом все еще оставалась актуальной.
Чтение оказалось увлекательным, хотя главный герой Женю изрядно бесил. Она осилила уже почти половину романа, и, хотя не взялась бы предугадывать, к чему приведут в итоге перипетии сюжета, ей страстно хотелось обсудить происходящее и, чего уж там, повозмущаться. Так что граф появился исключительно вовремя — если, конечно, у него было время на болтовню о книжных героях. «А это вряд ли», — Женя подавила вздох и сказала с улыбкой:
— Надеюсь, ваше появление в собственном доме вызвано желанием немного отдохнуть, а не очередной катастрофой.
— Хотел узнать, как у тебя дела, — граф стремительно пересек библиотеку и почти рухнул в кресло напротив.
О том, как дела у его «племянницы», граф фор Циррент прекрасно знал. Доктор Заккендаль посещал Джегейль раз в два дня и считал, что та уже достаточно восстановилась. Рисковать магическим изучением еще одного языка было, разумеется, рано, но осваивать случайно доставшийся девушке одарский уже было бы можно. Вот только с кем осваивать? Ларк разрывался между штабом, гвардией, консультациями с банкирами, к которым привлек его дед, и необходимой светской жизнью — совсем исчезнуть из поля зрения праздных и не очень наблюдателей он не мог себе позволить. Адмирал фор Гронтеш, согласовав, наконец, «меру необходимой и достаточной охраны», носился от северного побережья к южному, инспектируя верфи и порты. Сам граф, препоручив подчиненным почти все, что не касалось грядущей войны, тем не менее, тонул в донесениях агентов и осведомителей, рапортах о положении дел в столице и состоянии умов в провинциях, и к тому же лично занимался их с Ларком аферой со слухами, боясь доверить кому-либо столь неоднозначную идею. И, разумеется, его величеству было не до встреч с барышней фор Циррент.
Всех прочих, кто мог поговорить с Джегейль на одарском, граф категорически не желал к ней подпускать.
Насколько было бы проще, подхвати она тогда фразу на тирисском!
— Вам, похоже, и