Но была у проклятия Света ещё одна особенность. Оно собирало все Миры, созданные моими братьями и сёстрами в один мир. Там, столкнувшись друг с другом, похожие, но разные детища прозванных богами, должны были однажды уничтожить друг друга. И тогда, когда последний наделённый осколком умрёт, возродится Свет. Таков его план и его проклятие.
Но пока этого не произошло. И потому теперь мне приходится быть единоличным надзирателем этого места, единственным богом. Творения моих братьев не забыли о своих создателях и продолжают молиться им. Но лишь я слежу за ними и лишь я оберегаю этот мир. Единый Мир.
Глава 1
У меня есть имя
– Эй, новенький! Поди сюда! – огромный кудлатый мужик волчьей расы, бросил на меня взгляд через плечо. Надо сказать, подобное обращение мне уже порядком настохорошело. Неужели так сложно запомнить моё имя?! Харди Кольяри! Что имя, что фамилия довольно распространены среди жителей Тавиина. Хотя, свою страну мне пришлось покинуть по определённым причинам. Но об этом позднее. Пока важно лишь то, что я вместе с этой орясиной, которую звать Грегор Балрингер, летел на небесном корабле до Итриссы, столицы Ингена. Именно в этом городе находилась известнейшая на материке гильдия магов. Вечноцветущая Вишня.
– Новенький, ну где ты там?! – недовольно рыкнул Грегор.
Я тихо ругнулся. Поднявшись с койки, я направился к выходу из каюты.
– Лана, идём, – тихо произнёс я.
Моя кукла, как и всегда, беспрекословно подчинилась. Слегка поскрипывая железными шарнирами, она неторопливо проследовала за мной. Волк уже ждал меня в коридоре возле лестницы, ведущей на палубу. Скрестив руки на груди, он недовольно косился на меня своими янтарными глазами. Волчьи уши, размером чуть меньше ладони, торчком поднялись над его макушкой.
Странные всё-таки они, зверолюди. Больше похожи на обычных людей, нежели на зверей, но всё же откуда у них тогда эти звериные уши и хвосты? Как вообще боги придумывали их? Ну допустим придумать не сложно, а вот как создать такое?
Грегор недовольно посетовал, прервав ход моих мыслей:
– А говорят, мол, эльфы быстрее ветра движутся.
– Я полукровка.
– Отмазки, – волк вздохнул принялся подниматься по лестнице вверх, на палубу. Ожидая, когда он взберётся, я стоял внизу и наблюдал, как мерно покачивается звериный хвост. Не раз и не два за время путешествия я подумывал, как бы его чем-нибудь прищемить. Однако, мечтам мои не суждено было сбыться.
Опомнившись, я поспешил вслед за волком, покуда он вновь не начал ворчать. С него станется.
Лана, не прекращая поскрипывать, резво взбиралась вслед за мной. Надо бы смазать её шарниры и сгибы. А то ведь заклинит в самый неподходящий момент и... всё. Жалко будет, если творение, на которое я убил последние три года, пойдёт прахом из-за такой мелочи.
Поднявшись на палубу, я встал рядом с Грегором. Тот смотрел в даль, довольно улыбаясь. Надо же, а этот чурбан и на такое способен! Стараясь понять, что его так обрадовало, я проследил линию его взгляда и остолбенел.
Вдали, на горизонте виднелись бескрайние воды Тёмного океана. Закатные лучи Двух Сестёр сине-оранжевыми переливами отражались от водной глади. Старшая Сестра, синее светило, ещё целиком находилось в небе над океаном в то время, как Младшая Сестра уже наполовину скрылась за линией горизонта. Зрелище довольно впечатляющее.
Но не это заставило меня замереть столбом. На побережье, меж двух гор, высилось воистину гигантское дерево. Именно оно было целью нашего путешествия. Это была она, Вечноцветущая Вишня.
В сени её ветвей, раскинувшихся на несколько кварталов, виднелись крошечные домики. Впрочем, лишь по сравнению с этой громадой они казались маленькими. Наверняка в них могли преспокойно разместиться десяток семей.
Но плотность населения среднестатистической многоэтажки в Итриссе меня сейчас меньше всего волновала. Рейсовое летучее судно, на коем находилась наша троица, приближалась к столице Ингена. И Вишня казалась всё больше и больше. Наконец, когда наш корабль пришвартовался к башне небесного перрона, её ветви практически полностью закрыли небосвод перед нами.
– Ну что, новенький. Добро пожаловать! – Грегор хлопнул меня по плечу, едва не перекинув через перила на краю палубы, после чего быстрым шагом спустился по трапу на вершину башни. Матерясь про себя, я последовал за ним. Терпи, Харди, терпи. Вступишь в гильдию и будешь сам выбирать, с кем дела иметь. Напросишься в команду, где сплошь адекватные все поголовно. Никаких тебе неуклюжих бородатых мордоворотов волчьей расы! Всё чин по чину будет! А Грегор пусть катится во Мрак!
Спустившись по винтовой лестнице, мы вышли из башни. Перед нами, как на ладони, раскинулась Итрисса. По широким улочкам, мощёным камнем, сновали туда-сюда, летучие повозки. На верхушках многоэтажек, отстроенных на окраинах города, висели объёмные картины. Вот бежит на одном месте леопард, вот женщина в красивом платье танцует, вот застыл разноцветный шар над одним из домов. А вот два мечника, закованных в блестящие доспехи, бились между собой. Дома под ними переливались солнечными лучами, что отражались от их зеркальных стен.
Однако, чем ближе к побережью, тем менее футуристичными казались жилые здания. Всё больше они были похожи на образцы древней архитектуры. Округлые, идеально ровные стены, увитые плющом, скруглённые крыши.
– Контрастненько, – почему-то вслух произнёс я.
– Ты только этому удивляешься? – Грегор ухмыльнулся. У-у-у, тупица, ненавижу его!
К нам по воздуху подплыла крытая летучая повозка. Кэпман, сидевший на козлах снаружи, потянул рычаг управления на себя, тормозя свой транспорт. Учтиво кивнув, он поинтересовался:
– Подвезти?
– Да, давай до Вишни, – волк открыл дверцу повозки и забрался внутрь. Летучий транспорт заметно покачнулся и осел, расстояние между днищем и землёй сократилось. Пропустив вперёд Лану, я забрался последним. Повозка тронулась.
Грегор своим громогласным басом пытался что-то рассказать мне и Лане об истории гильдии. Стараясь его игнорировать, я уткнулся в окно. А вот моей подчинённой ничего не оставалось, как внимать тому, что рассказывает наш попутчик.
Наша повозка пролетела мимо какой-то площади. Посреди неё стояла гигантская черепаха с каменным домом на панцире. Поначалу я подумал, что это памятник. До тех пор, пока не увидел, что этот самый «памятник» неспешно жуёт траву, кучей наваленную перед самой её мордой. Двери дома, неведомым образом отстроенного на её панцире, были распахнуты. Прямо с порога дивного дома что-то вещал