Всё та же ночь.
Тот же шторм за окном, и в руках Гэвина щенок по имени Губер.
Я беру его на руки, выпачкавшись в чью-то кровь, и опускаю голову, наблюдая за тем, как малыш принялся лизать мою ладонь.
Открыв глаза, я ещё некоторое время наблюдала за тем, как он пытается разбудить меня своим излюбленным способом, а потом шевелю пальцами и улыбаюсь, глядя на его искреннюю радость моему пробуждению.
— Губер, — шепчу я, проводя кончиками пальцев по его золотистой шерсти.
Он тихо скулит и виляет хвостом, глядя мне в глаза.
— Не волнуйся, я покормил его, — появляется Гэвин с пачкой чипсов в руках.
— Я надеюсь не этим, — сузив глаза, произношу я.
Гэв закатывает глаза и садится на край кровати:
— У тебя час, чтобы собраться, и час, чтобы доехать до аэропорта.
— Давай ты за меня, — стону я, накинув на голову плед.
— Э, нет, — напарник откидывает плед в сторону, — со своим возлюбленным будешь разбираться сама.
— Ещё раз так назовешь его, и тебе нечем будет жевать эти чипсы, — пригрозила я, поднимаясь с кровати.
Безмолвно плетусь в душ, заняв его всего на десять минут, а потом все пятнадцать пытаюсь привести в порядок свои волосы и сделать что-то с ужасными синяками под глазами. Недосыпы стали сказываться на моём лице, как никогда эффектно.
Выйдя из ванной комнаты, я направилась на кухню, где меня уже поджидал готовый стейк и стакан сока. Так как за окном в начале мая у нас около семнадцати градусов, я решилась надеть голубые рваные джинсы и бежевый джемпер. С обувью всегда выходит куда проще.
— Даже как-то непривычно, — говорит Гэвин, когда заканчиваю с чемоданом. — Ты выглядишь…
— Обычной, — заканчиваю я.
Не люблю комплименты. Я не знаю почему, но мне трудно в них поверить. И нет, не потому, что у меня занижена самооценка. Я, просто, не люблю их и всё.
Наверное, потому, что не хочу казаться слабой. Не хочу лишний раз улыбнуться после этих слов и показаться слишком доступной.
Уф.
Отец всегда говорил, что с моим характером мне будет трудно обзавестись женихом.
Ну и к чёрту!
Если я не выйду замуж до сорока, то обязательно сделаю предложение Гэвину.
От этих мыслей я тихо усмехаюсь, пытаясь прикрыться волосами, а затем сажусь на край кровати и медленно выдыхаю.
Это будет тяжелый вечер, с обеих его сторон.
Если он не приедет — у нас будут большие проблемы.
Если он всё же приедет — проблемы будут уже у меня, в течение двух чёртовых дней.
Только сейчас я поняла, что почти подписала себе смертный приговор.
Я и десяти минут не могу вынести в его компании, а тут два дня.
Немыслимо!
— Твоё такси прибыло.
Сухой кивок, чтобы спрятать кислое выражение лица, и быстрое объятие, чтобы не передумать остаться.
— Присматривай за Губером, — указываю я, погладив щенка напоследок.
— Есть, сэр, — улыбается Гэвин, а затем проводит меня на улицу, чтобы помочь положить чемодан в багажник.
Сажусь на переднее сиденье и махаю ему рукой, надеясь на то, что Остин Уэльс не приедет в аэропорт.
Мне нужно было просто уйти и не закидывать билет в почтовый ящик. У нас есть чёртов выход из положения, хоть и тернистый. Но уже поздно.
Водитель заводит машину, и мы отправляемся в аэропорт, в то время как я гляжу в боковое зеркало на машущего рукой Гэвина.
— Какого чёрта ты в крови?
— Я пытался спасти её, — руки Гэвина дрожат.
Он присаживается на пол, подбирая под себя ноги, и накрывает голову ладонями.
В груди всё сжимается, потому что я понимаю, о ком идёт речь.
— Элизабет…? — мой голос дрожит.
— Они убили её.
Я сползаю по стене рядом с Гэвином и гляжу на свои окровавленные руки.
— А…он?
— При взрыве его завалило плитами и…я не смог больше там находится, когда увидел её, — Гэвин всхлипывает. — Она, блять, мертва, Джейд!
Откинув голову назад, я пытаюсь привести своё дыхание в норму и собраться, чтобы успокоить Гэвина.
Но как можно попытаться успокоить кого-то, когда ты сам на грани истерики?!
— Чарльз уже там? — больше похоже на хрип, чем на шёпот.
— Да, — кивает Гэв, подняв голову. Я замечаю, как по его щекам скатываются слезы. — Они пытаются достать его тело из-под завалов.
Его…тело.
Мне становится холодно от той мысли, что он мёртв.
Это что-то невообразимое.
Он был лучшим агентом и представить себе то, что он мертв…что его убили накануне его свадьбы с Элизабет…
Я опускаю голову, ощутив тепло у себя в ногах, и замечаю свернувшегося в клубок щенка.
— Мисс? — незнакомый голос. — Мисс, Вы меня слышите?
Распахнув глаза, я оглядываю машину и тяжело сглатываю, ощущая ком в горле.
— Мы приехали, — информирует меня водитель, убедившись, что со мной всё в порядке.
Я молча киваю и протягиваю ему деньги. Затем открываю дверь и подхожу к багажнику, откуда водитель достает мой чемодан.
Я всё ещё мандражирую после столь реалистичного сна.
— Благодарю, — обращаюсь я к мужчине, как только он помогает мне с чемоданом.
Такси отдаляется в потоке машин, а я разворачиваюсь и направляюсь в здание аэропорта.
Регистрация уже началась, поэтому мне стоит поспешить, но зачем, если его нет? Да, именно так. Возле регистрации Уэльса не оказалось.
Я взглянула ещё раз на часы, показывающие, что до посадки осталось сорок минут.
Я опускаю голову, разглядывая свои бежевые туфли-лодочки и думаю о том, что мне делать дальше.
Вот уже которую ночь я не выдержу без сна для того, чтобы в очередной раз наблюдать за местностью дома, где живет Уэльс.
Почему бы его не переправить в другую страну?
А лучше в какую-нибудь деревушку, где его никто и никогда не найдёт.
Вновь смотрю на часы и прислушиваюсь к оповещению о том, что регистрация заканчивается.
Достаю из сумочки телефон и набираю Гэвина, чтобы тот забрал меня из аэропорта, как и договаривались.
— Опять сбегаете, мисс Прайс?
Как же, только пытаюсь.
Отключаю вызов и поворачиваюсь к объекту своей ненависти.
— Добрый вечер, мистер Холланд, — мой голос холоден.
Некоторое время он молчит, и я замечаю, как по его лицу растягивается самодовольная улыбка.
Ну да, всё потому, что я позволила себе обвести его взглядом с головы до ног.
— Вам очень к лицу бежевый цвет, — проговаривает он, облизнув губы.
Уф.
Я не знаю, то ли я зла, то ли растеряна.
— Я думаю, нам стоит пройти на регистрацию.
— Конечно, — соглашается он и идёт вслед за мной.
Я чувствую себя неловко от того, что он пристроился сзади, поэтому разворачиваюсь на девяносто градусов и жду своей очереди.
Как только очередь доходит до меня, я протягиваю паспорт, а затем тянусь за чемоданом, чтобы поставить его на весы.
— Позвольте? — его горячее дыхание касается моей шеи, и я вздрагиваю, отпустив чемодан.
Уэльс обходит меня, ставит мой чемодан на весы, а затем возвращается в очередь, оставив меня в полном