– Хорошо, но у меня есть условие. Два.
Юна выгнула бровь. Эрисхайм так часто это делал, разговаривая с ней, что и она начала повторять, даже не заметив этого.
– Первое: ты во всем будешь меня слушаться, принцесса. И второе: я сам выберу себе награду, а ты не посмеешь мне отказать.
И, прежде чем девушка успела возразить, Дхиррайм накрыл ее ладонь своей и крепко сжал. Словно боялся, что она вырвет руку.
Над сомкнутыми пальцами взвилось короткое пламя.
Убрав руку, дракон хмуро посмотрел на ладонь. Теперь там красовалась магическая печать, которая быстро светлела и впитывалась в кожу.
Юна тревожно кусала губы, наблюдая за ним. Ее охватило неприятное чувство: он снова ее обманул. Но сделка есть сделка. Придется следовать выбранному пути.
– Итак, у тебя есть план? – он поднял на нее снисходительный взгляд.
– Да. Раз ты смог проникнуть в Мертвую башню, то сможешь проникнуть и во дворец, – заговорила принцесса.
Дхиррайм понимающе хмыкнул:
– Хочешь, чтобы я убил королеву?
– Нет, – она покачала головой. – Не хочу, чтобы ты ее убивал.
– А что тогда?
– Без армии Вильгельма Эола не останется беззащитной. Ее будут охранять маги-изменники. Целый Ковен, который предал моего отца. И против них у меня нет ни оружия, ни других магов.
– Поэтому тебе нужен дракон.
– Верно. Один дракон стоит десятка боевых магов. Я хочу, чтобы ты взял дворец штурмом и запер всех предателей в тронном зале. Это единственное место во дворце, где не действует никакая магия, кроме магии трона. Там они будут бессильны.
– И что дальше? – теперь он смотрел на нее с интересом.
– А дальше их будут судить по законам моей страны.
Взгляд Дхиррайма изменился. Так, будто за одно мгновение на его глазах она из глупой и недалекой девочки превратилась в противника, которого следует уважать.
– Ты уверена, что никто не придет им на помощь?
– В том-то и дело. Я надеюсь, что, пока ризанцы будут спасать свои земли от драконов Эрисхайма, ты найдешь общий язык с верными мне астерийцами. Не все лорды перешли под знамена захватчиков. Многие из них ждали своей участи в Мертвой башне.
– Да, там было людно, – хмыкнул дракон.
– Они встанут на нашу сторону. А ты их возглавишь.
– Значит, именно с этого и нужно начать, а штурм дворца оставить на десерт, моя королева, – Дхиррайм отвесил шутовской поклон.
– Я еще не королева, – тихо ответила Юна. – Но обязательно ею стану. А ты мне в этом поможешь.
План был столь же прост, сколь и дерзок. План девочки, ни разу не участвовавшей в сражениях и видевшей их последствия только издалека. План ребенка, расставляющего деревянных солдатиков.
Но этот ребенок держал в руках огромную силу. Целых два дракона были на его стороне: князь, способный повести за собой крылатую армию, и он, Дхиррайм.
Тонкая улыбка заиграла на губах Огненного:
– Мне нравится ход твоих мыслей. Что ж, я займусь подготовкой, а ты пока отдыхай. Мой замок – к твоим услугам.
– Ты не возьмешь меня с собой? – насторожилась Юна.
– Нет. Женщинам не место на войне. А то, что ты решила устроить – это война. Так что можешь гулять, отдыхать, менять тут что угодно по твоему желанию. Все слуги в твоем распоряжении. Найди себе занятие ни о чем не беспокойся, принцесса. Я сделаю тебя королевой.
Она ответила ему долгим взглядом.
– Спасибо за отца. Еще раз, – сказала, удовлетворившись увиденным.
Дхиррайм кивнул. Затем щелкнул пальцами.
Рядом тут же появились три горничные в одинаковых платьях. Причем так быстро, словно все это время стояли за ближайшим углом и ждали сигнала.
– Теперь принцесса Юнона – ваша госпожа, – произнес дракон. – Служите ей так же верно, как мне. Делайте то, что она вам прикажет.
Горничные синхронно поклонились.
Юна отметила, что прически у них тоже одинаковые, да и лица как под копирку. Наверное, сестры – решила она.
– Подожди! – остановила Дхиррайма, который уже собрался уходить. – Я могу изучить замок? Могу ходить, где хочу?
– Да, кроме моих покоев, – усмехнулся он. – И вот еще что. Не пытайся сбежать и не жди Эрисхайма. Он не придет.
И так пристально посмотрел на девушку, что у той вспыхнули щеки. Ведь едва Дхиррайм сказал, что она может бывать, где хочет, как в ее голове тут же возник план побега.
– Надеюсь, мы поняли друг друга, принцесса? – прищурился он.
Юна с задержкой кивнула. Но глаза выдали ее разочарование и досаду.
– Замечательно, – дракон наградил ее еще одним пронзительным взглядом.
Затем развернулся и, насвистывая, отправился прочь.
Принцесса смотрела ему вслед, пока мужская фигура не исчезла в глубине коридора. Только тогда, вздохнув, обернулась к служанкам:
– Мне можно выходить из замка?
– Да, госпожа, – ответила одна из них.
Хотя Юна ждала совсем другой ответ.
– А есть тут сад или парк? – снова спросила она.
– Да, госпожа.
– Прекрасно. Тогда я хочу прогуляться там с отцом.
***
К ее удивлению, никто не возразил и не запретил. Служанки заверили, что во внутреннем дворе есть сад, вокруг замка раскинулся ухоженный парк для пеших и конных прогулок, а с восточной стороны – еще и чудесное озеро, в котором водятся золотые кувшинки.
Все это казалось странным. Юна чувствовала подвох, но не могла понять, в чем именно он состоит. Ей не хватало знаний.
Вернувшись к отцу, она нашла его все так же сидящим в кресле, и озвучила свои сомнения:
– Папа, разве Бер-ан-Схар не был разрушен, когда Эрисхайм убил Райссарнаха?
Ульрих тяжело взглянул на нее:
– Дочь, я слышал, о чем ты говорила с Огненным. Не нужно тебе в это лезть.
Юна немного напряглась:
– Ты против? Разве ты не хочешь выгнать ризанцев с нашей земли?
– Хочу, но не такой ценой.
– Не понимаю…
– Сядь, – он указал ей на второе кресло, стоящее рядом. А когда Юна села, продолжил: – Ты собралась пустить в Астерию ужас больший, чем армия Вильгельма. Ты собралась пустить туда драконов. Вспомни, что случилось в прошлый раз, когда мы открыли им доступ на наши земли.
Она сцепила руки, скрывая волнение. В памяти всплыл Котлован. Та огромная выжженная воронка, оставшаяся от старой столицы.
Может, отец и прав. Может, она поспешила. Но какой смысл говорить об этом теперь?
– Уже поздно, – сказала Юна тихо, но твердо. – Договор заключен.
– Так отмени его!
– Нет. Уже все решено.
Вскинув голову, она встретила взгляд отца прямым взглядом:
– Прости, но я сделаю то, чего ты не смог сделать. Верну нам Астерию.
– Какой ценой?
– Любой.
– А если эта цена будет слишком высокой?
Принцесса поднялась и посмотрела на бывшего короля сверху вниз:
– А разве не ты учил меня, что всегда приходится чем-то жертвовать ради мира?
Ульрих побледнел.
– Не думал, что мой ребенок вернет мне эти слова, – проворчал, не скрывая досады. – Да еще при таких обстоятельствах.
Он тоже поднялся, тяжело опираясь на подлокотники кресла. Юна отметила, что отец все такой же высокий, как прежде: выше ее, хотя и немного сгорбился.
– Ты очень изменилась, – сказал он, глядя в ее лицо так, словно видел впервые. –