— Есть второй вариант. Ты можешь отработать эту сумму!

Администратор клуба щелкнул пальцами по счету и посмотрел на меня. Его взгляд словно сорвал с меня одежду и прошелся по обнаженному телу нехорошей, липкой волной, от которой к горлу подкатил ком тошноты и стало трудно дышать.

Взгляд мужчины стал масляным, смотря на меня, он явно фантазировал о непристойностях и предложил ужасный вариант:

— У тебя смазливая мордашка и стройная фигурка. В моем клубе есть вип-комнаты, там мужчины приятно проводят время в обществе девушек…

— Нет-нет-нет! — я отчаянно затрясла головой, понимая, что мне предложили натурой расплатиться за счет. — Я могла бы отработать иначе. Вымыть пол или посуду. Я могла бы…

Администратор клуба смотрел на меня равнодушно и презрительно, его взгляд не терял того самого, плотского, развратного интереса, который напугал меня до состояния икоты.

— Хватит, — разрезал помещение низкий голос.

Слово прозвучало негромко, но было полно силы и могущества. Звук исходил из кресла, где сидел мужчина.

Кресло медленно развернулось в мою сторону, являя еще одного свидетеля моего унижения и позора. Говорящим оказался мужчина. Как я и предположила в самом начале, он был очень высоким, смотрелся внушительно, даже расслабленно сидя в кресле.

Широкие мускулистые плечи были обтянуты черной, как смоль, рубашкой. Раскачанная, мускулистая грудь мерно поднималась и опускалась от глубокого, спокойного дыхания.

Он был одет неброско, полностью в черный, но от его образа веяло дороговизной и чувством стиля. На мужчине почти не было украшений. Широкий ремешок часов стального цвета и небольшой черный треугольник на кожаном шнурке, опоясывающем, крепкую, бычью шею, были единственными аксессуарами, прекрасно вписывающимися в сдержанный, брутальный образ мужчины со строгим, но красивым лицом.

Я лишь мазнула заплаканным взглядом по его лицу. Слезы застилали мои глаза, я мало что успела разглядеть, лишь отметила правильные пропорции строгого лица и необычайно цепкий, пристальный взгляд темных глаз.

Через миг он вновь крутанулся в кресле, повернувшись ко мне спиной.

— Сколько? — поинтересовался он у Давида. — Дай счет!

— Хочешь заплатить за нее, Буйный? — удивился администратор клуба.

Вряд ли он назвал фамилию мужчины. Скорее всего, это было его прозвище, услышав которое, я испытала неясный, смутный трепет, от которого кожа покрылась острыми мурашками.

— Я оплачу счет, и ты отпустишь девчонку, — пообещал мужчина.

— Дело твое, куда спускать бабки, — пожал плечами Давид и хищно улыбнулся. — Только не забудь оставить чаевые официантке.

Спустя минуту все было кончено.

Мужчина оплатил счет, поднялся из кресла и шагнул в мою сторону. Слезы до сих пор текли по моему лицу, тело содрогалось от мелкой дрожи, а ладони и пальцы были ледяными. Я с трудом держалась на ногах и едва не сползла на пол, когда меня накрыла тенью мужчины, подступившего ко мне очень близко.

Как я и предполагала, он был намного выше меня. Потребовалось задрать голову вверх, чтобы заглянуть ему в лицо. Однако он стоял против света и от этого лицо было затемнено, кожа казалась бронзовой, а глаза тонули в темноте.

Охранник за моей спиной отступил в сторону, давление его ладоней на моих плечах исчезло, по телу пробежала отчетливая судорога. Я тряслась от неизвестности, как трусливый заяц.

— Выходи, — предложил незнакомец.

— Кто вы? — шепнула я. — Зачем вы это сделали?!

— Марат, — представился мужчина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он протянул ладонь, но не для того, чтобы пожать мне руку. Его пальцы крепко стиснулись на моем обнаженном плече, кожу обожгло жаром крепкой, широкой ладони, кожа на которой была шероховатой и мозолистой.

— Т-т-таисия, — ответила, запинаясь.

— Поговорим не здесь, Таисия.

Мужчина легким нажимом стальных пальцев заставил меня развернуться лицом к двери, подтолкнув к ней. Вспомнив о сумочке, я обернулась, но Марат покачал головой:

— Оставь этот мусор, — небрежно пнул носком кожаных мокасин содержимое сумочки и повел меня на выход из клуба.

Я все еще была в состоянии прострации, едва замечала мелькавшие лица и беснующиеся огни. Немного очнулась лишь когда мы оказались на улице, и ночной холод обжег разгоряченную кожу шеи и виски, покрытые испариной.

— Спасибо, что помогли. Я даже не знаю, как вас отблагодарить, — ломким голосом произнесла я, пытаясь разглядеть лицо мужчины в сумраке, окутывающим нас.

Он едва заметно кивнул, опустил ладонь в карман брюк и достал сигареты, прикурив одну из них. Мужчина затянулся и огонек на конце сигареты стал ярче, осветив лицо моего спасителя.

Я поняла, что он намного старше меня. На вид ему было больше тридцати, я бы даже сказала, ближе к сорока годам. Он был красив, но не как смазливые инстаграм модели или мужчины с обложек журналов.

Было в лице мужчины что-то завораживающее жесткостью линий, крупных, красиво очерченных губ и смоляных, широких бровей, из-под которых остро и живо сверкали глаза.

— Кое-чем ты можешь меня отблагодарить, — неторопливо произнес мужчина.

Его ладонь переместилась с моего плеча ниже, скользнув на спину. Пальцы мужчины провели горячую, пульсирующую предвкушением дорожку по позвоночнику, обернули мою талию плотным замком, словно он поймал добычу в капкан и не желал отпускать.

— Мне нужна спутница на вечер, — проговорил он, добавив многозначительно. — И на ночь.

Подумав, что ослышалась, я подняла голову. Хотела обнаружить на губах Буйного подобие улыбки, которая могла дать намек, что я просто вообразила себе слишком многое или услышала шутку от мужчины.

Я встретилась с глазами Буйного. Он смотрел прямо на меня, без тени улыбки. Его взгляд был пристальным и серьезным. Воздух между нами стал густым и плотным, как перед началом сильной грозы, он завибрировал от сильного напряжения. Поняв, что мужчина произнес именно то, что я услышала, едва не хлопнулась в обморок.

Я и представить себе не могла, что выбравшись из одной западни, практически мгновенно я попаду в другую западню. Часто задышав, я поняла, что почти задыхаюсь, чувствую себя рыбой, выброшенной на берег. Грудную клетку сдавило плотным обручем страха, невозможно было сделать вдох, а воздух, застывший в легких, сгорал слишком быстро.

— Мне нужна спутница, — повторил Буйный, желая донести до меня смысл своих слов.

Он продолжал держать меня за плечо, лишая возможности удрать в сторону. Но даже если бы я смогла вывернуться из его крепкой, тесной хватки и убежала прочь, то мой побег окончился бы ничем. Абсолютно ничем. Без денег, без документов, даже без телефона! Я бы стала легкой добычей и мишенью.

Этот мужчина спас меня, возможно, в его руках был ключ от моей свободы и возможность выпутаться из передряги, но цена, которую предложил Буйный, была для меня неприемлемой!

— Я не… — едва смогла выдавить из себя, покачав головой. — Я не из таких девушек!

Я осмелилась закончить начатую фразу, с большим трудом выталкивая слова через глотку, которую словно сжало плотным огненным обручем, сжимающимся все сильнее с каждой секундой.

— Не из таких? — переспросил Буйный. — Думаешь, мне нужна именно «такая»? То есть легкого поведения, не обремененная моралью и желающая неплохо