Чертова шубка задралась, платье – тоже, демонстрируя куда больше, чем следовало. Я силилась подняться, но пока что безуспешно. Ноги разъезжались еще больше, и встать не удавалось. Я только и могла, что проклинать про себя все на свете, в том числе уборщицу, так тщательно натиравшую здесь полы.

Хотелось плакать. Мне надо было в лифт, наверх, на собеседование моей мечты, а я зарыла носом, кажется, подвернула ногу и сижу на полу в непотребной позе, притом, что мне еще предстоит тащить мешок с подарками к этому проклятому лифту!

- Может быть, вам нужна помощь? – раздалось над ухом.

Нужна ли мне помощь? Какой, однако, интересный вопрос!

- Нет, конечно же, - не удержавшись, съязвила я. – Я тут просто тренируюсь в шпагате, чтобы потом демонстрировать гостям качественные конкурсные номера!

- Ну, как хотите, - отметил наглец. – Тогда предлагаю вам потренироваться еще и с него вставать.

Я фыркнула.

- Посижу уж так!

- В таком случае, вам совершенно точно понадобится Дед Мороз. Без него это смертельный номер, - хмыкнул тот самый обладатель, скажу честно, очаровательного бархатного баритона.

А потом, нисколечко не стесняясь того, что на нас смотрели как минимум с три десятка людей, подхватил меня под мышки и поднял на ноги. Я, даром, что уже успела протереть своей задницей весь пол насухо, поскользнулась второй раз, зашаталась, но мой спаситель не растерялся и крепко прижал меня к себе.

- Всегда знал, что эти полы надо менять, - заявил он. – А вы, простите, Снегурочка? Что-то вы не соответствуете анкете с сайта.

Я с ужасом уставилась на своего собеседника, осознавая две вещи: во-первых, я внезапно оказалась под угрозой разоблачения, а во-вторых… с пола меня только что поднял Глеб Исаев. И именно к его могучей груди я нынче прижималась, боясь потерять равновесие.

Ах да, вот еще. Кажется, в моем плане под угрозой не только пункт «притвориться Снегурочкой», а еще и пресловутое «не влюбиться». Потому что в этих глазах я была готова утонуть сию же секунду…

- Анкеты – штуки неоднозначные, - ляпнула я первое, что стукнуло мне в голову. – Или вы считаете, что если женщине больше тридцати лет и она мать двоих детей, то она должна весить с центнер и походить на сморщенное яблоко?!

«Больше тридцати» - это я загнула, конечно. Маме было сорок пять! Я же в свои двадцать с лишним, понятное дело, ни на сорок, ни на тридцать не тянула. Но рассказывать этому мужчине о тайнах исчисления возраста у женщин, мечтающих устроиться на работу в такие неприступные фирмы я не собиралась. Вместо этого, гордо задрав нос, совершила попытку вывернуться из его рук и прошествовать к лифту.

- Между прочим, - гордо заявила я, - мне надо работать. А то, чем вы сейчас занимаетесь, в продвинутых странах называется харасментом!

Исаев, очевидно, так привык быть жертвой сексуальных домогательств, что когда его обвинили в том же, аж выпустил меня из своих рук. Я с трудом сдержала разочарованный вздох, но, гордо задрав голову и покрепче перехватив мешок, попыталась прошествовать к лифту.

В кабинет. Мне надо попасть к нему в кабинет. Там я извинюсь, продемонстрирую свое резюме и… В общем, если я должна была что-то испортить, то я уже успела это сделать.

…Не тут то было! Мешок, все такой же каменный и тянущий ко дну, как и прежде, надежно пригвоздил меня к земле. Я вновь едва не упала и мертвой хваткой вцепилась в плечо Исаева. Он чуть не свалился с ног от неожиданности, но выровнялся и придержал за талию и меня, вновь возвращая в свои надежные и, черт возьми, приятные объятия.

Я попыталась восстановить равновесие и, решив, что если не могу поднять, то буду волочить, все равно пол скользкий, рванула к лифту.

- Погодите-ка! – воскликнул Глеб. – Куда это вы собрались?

Но я уверенно шагала к лифту.

В любой другой ситуации я бы предпочла пойти по ступенькам. По каким-то удивительным причинам они вызывали у меня гораздо больше доверия, чем коробка лифта. Стальная, узкая, крохотная такая… Но сейчас составить мне компанию вроде бы никто не стремился, не желая оказаться запертым вместе с собственным начальником, и я, вдохновившись, ускорила шаг.

Глеб бросился следом за мной. Судя по всему, цель у него была одна – не дать мне возможности проникнуть вглубь его фирмы и каким-либо образом там угнездиться. Я, все еще рассчитывая на какое-то невыносимое везение, уж было приняла решение наплевать на собеседование и просто отработать снегуркой, чтобы хоть мама не вылетела с работы за мои не слишком разумные поступки, ткнула пальцем по кнопке лифта, но Исаев протиснулся сквозь закрывающиеся двери.

- Вы никуда не поедете, - решительно заявил он, ударяя ладонью по кнопке, чьим призванием было, собственно, лифт остановить. – Как минимум пока не объясните, кто вы такая и что здесь делаете!

- Я? Елена Снегирева! Снегурочка! – отчиталась я, тыча ему под нос своей аккредитацией. – Пришла сюда, чтобы провести офисный корпоратив…

Мешок встал между нами, как надежная преграда. Я уцепилась в него мертвой хваткой и искренне надеялась на то, что он только кажется мне очень тяжелым и точно не приведет к падению лифта. Потому что самый лучший день в моей жизни пока что стремительно превращался в самый худший!

- Елена Снегирева? – мрачно уточнил Исаев. – Семьдесят пятого года рождения?

- Я хорошо сохранилась!

Надеясь, что хотя бы ему не запомнюсь, я натянула снегурочью шапку пониже. Прикрыть лицо, сделать вид, что меня нет, а потом прийти на собеседование в чем-нибудь посерее да поневзрачнее. Ну что поделать, если этот шовинист и сексист отказывается принимать незамужних девушек на работу? А мне нужна эта должность! Кровь из носу нужна!

Я, между прочим, на нее поспорила. И если я этот спор проиграю, то мне ох как не поздоровится…

Не теряя надежды, я опять нажала на кнопку, надеясь, что лифт таки довезет меня до нужного этажа. Он задумался немного, а потом нехотя пополз наверх.

- Где ж тогда ваш Дед Мороз, скажите-ка мне? – Исаев угрожающе наступал на меня, кажется, собираясь зажать в угол. Между нами все еще красовался внушительный мешок с подарками, но я почему-то уже почти не верила в действенность такой преграды.

Да какое там! О какой действенности вообще может идти речь, если у меня дыхание перехватывает от одного вида этого мужчины? Во-первых, я не могу погубить одновременно и свою, и мамину карьеру, а во-вторых… Ну нельзя быть таким красивым!

Да, выглядел Глеб просто потрясающе. Эти медово-карие глаза, нагловатая улыбка, красивые