Проклятая одежда. Куда она дела свой бардовый шарф? Под руки попадалось одно барахло, и это только больше злило, хотя времени до ухода отца в свою опочивальню для сна было ещё предостаточно. Не сдержавшись, девушка тихо выругалась, и в этот момент злосчастная вещица наконец была найдена. Закон подлости повсюду, ведь она хотела уже было пойти без него, наплевав на обещанный ночной прогноз о похолодании и возможном граде. Забавно, лето уже наступает весне на пятки, но на сам Лондон словно и не влияет это. Город живёт своей собственной жизнью.
Кира не стала долго глядеть в зеркало, хотя ранее любила осматривать свой внешний вид и оценивать, насколько она будет примечательна или незаметна среди толпы. Она сразу повернула ручку двери и решительно вышла в коридор, не оставляя настороженность на последний план.
Тишина. Вероятно, отцу кто-то позвонил по работе, и он ушёл в свой кабинет, чтобы там вдоволь выразить свои несогласия и выиграть дело.
Интересно, он когда-нибудь проверял перед сном, спит ли его дочь, на месте ли вообще? Судя по всему, если бы ему и вздумалось так сделать, то сообщать об этом Кире не посчитал нужным.
Можно беспрепятственно спускаться. Везде потушен свет, но лишь в конце коридора под дверью ей удалось разглядеть желтоватую полоску. Да, она верно угадала. Отец был в своём кабинете.
Ночной воздух за секунду избавил её от всех сомнений. Только ночь, только Лондон и только Кира. В этом треугольнике не должно быть никаких снов, галлюцинаций, видений и прочей чепухи. Не стоит придавать этому значение. Она не какая-то там трусливая девчонка, что станет днями думать о происходящем и пытаться построить загадки, а затем самой же их разгадывать. Вместо этого она шагнёт в бурлящую жизнь, жадно глотая вкусный свежий кислород.
Всё в порядке. Она в порядке. Жизнь в порядке.
Не нужно так бояться людей вокруг. Почему она их боится? Всё ведь в порядке. Она в порядке. Жизнь… не в порядке.
И зачем Кира пошла сегодня бродить по городу, а не осталась дома? Уж лучше заснуть и видеть очередной непредсказуемый сон, чем быть здесь, когда повсюду таится опасность. Или у неё всего лишь паранойя? Шарахаться от каждого прохожего, видеть в каждом цвете глаз исключительно серый, а на губах недобрую улыбку, обязательно направленную ей — не это ли первая стадия того, что девушка начинает медленно сходить с ума от страха?
Нет. Какой ещё страх? Она не боится и не будет бояться! Просто дни выдались тяжёлыми, и выспаться хоть раз хорошо не удалось. Нервы на пределе, усталость, раздражённость — в этом вся проблема. Не более. А потому нужно сейчас же перестать так затравленно глядеть по сторонам и успокоиться. Она же ещё не прошла и половины пути до Темзы, а уже мечтает о возвращении домой! Идиотка.
Слишком часто в последнее время Митчелл использует это слово.
— Ты слышал? Завтра будет концерт того крутого рэпера, которого мы с тобой слушали…
— Я не могу найти этот чёртов телефон! Я положила его в карман…
— Посеяла, подруга.
— Не хочешь пойти в кино? Ночью народа поменьше, будет весело!
— Конечно!
— Да, я рада, что мы захотели посетить именно Лондон. Здесь чудесно.
Чудесно. Весело. Радость и отчаяние. Предвкушение, возбуждение, беспечность. Чувства людей были всегда такими разными, не похожими друг на друга, но в то же время они каким-то образом имели что-то общее, соединялись в одно энергетическое поле, а затем с силой давили на Митчелл, вытесняли из неё собственные ощущения, заставляя каждую секунду то радоваться за кого-то, то ненавидеть чужого врага.
Рука невольно сжалась в кулак, и Кира со всех ног бросилась сквозь эту неудачно образовавшуюся толпу, не обращая внимание на крики, недовольства и ругательства. Крепко зажмурилась, мечтая только о тишине, казавшейся сейчас самым дорогим и ценным, что есть на свете. Господи, да что происходит с этими людьми? Почему они все так бурно выражают свои мысли? Или это ей опять только так кажется, и на самом деле всё соблюдено, как надо?
Тогда что происходит с ней?!
— Девушка, вы с ума сошли?!
— Вот дура!
— Эй!
Это же невыносимо! Почему они все стремятся вставить своё слово, словно от этого изменится их репутация, взаимоотношения с товарищами? Ничего не будет! Всё просто бессмысленно, и они не могут понять. Не хотят.
Как же она раньше спокойно гуляла здесь все эти пару лет?
Кира уже чувствует, что на грани, и лишь один крошечный шаг отделяет её от того, чтобы просто разорваться от всего этого гула. Никогда, никогда больше она не выйдет из дома без необходимости! Прямо сейчас. Нужно. Убраться отсюда.
Неизвестно, сколько она бежала так, словно за ней гнались убийцы, но успокоиться Кира смогла только в момент, когда за ней захлопнулась входная дверь дома. Задыхаясь от нехватки кислорода, схватившись за живот, Митчелл, плюя на риск быть застуканной, поплелась без особой осторожности к себе в комнату, то и дело спотыкаясь в сумерках о ступеньки. Каждый скрип дерева более ничего не значил для неё. Уж лучше так, чем слушать город, который, казалось бы, с каждой минутой становится всё громче.
В постель повалилась, не раздевшись. Её трясло, но не от холода. Как можно поплотнее укутавшись одеялом, Кира хрипло выдохнула и закрыла глаза, уже и не думая мечтать о спокойном сне. В этом году приближение лета становится всё веселее и веселее.
========== Глава 4. Сладкие ==========
На улице стоял запах дыма. Где-то совсем рядом потушили пожар, и, очевидно, прошло не так много времени с тех пор. Как люди делились знаниями о пострадавших и погибших, так и последствия сильного пламени продолжали распространяться по городу, добравшись и до Киры, что расположилась у входа к одному из многочисленных дешёвых кафе.
С шумом втягивая через трубочку остатки молочного коктейля, она с лёгкой долей удовольствия наблюдала за семейной парой, которые, особенно мужчина, резко повернулись в сторону исходившего звука.
Подобная привычка не была присуща девушке, однако бороться с желанием подразнить мужа той крикливой особы в планы не входило. На счастье или нет, эта женщина лет тридцати, которая из-за безвкусной одежды казалась гораздо старше, видела в этой ситуации лишь признак невоспитанности какой-то малолетней школьницы, что столь беспардонно разрушила их идиллию.
Жаль, что её супруг имел склонность не к скандалам, а к