Только не теперь.
Ближе к четырём дня телефон начал волновать Митчелл звонками от отца. Обычно он редко беспокоился и интересовался, где находится дочь в дневное время, но теперь была взаимосвязь: случай с удушением одноклассницы наверняка распространился по всей школе.
— Где ты? — без единого приветствия и вопросов о самочувствии девушки, Джимм Митчелл быстро говорил: — Неважно, возвращайся домой. То, что сообщили мне из школы, не обрадовало меня, поэтому на всякий случай я вызвал к нам твоего давнего знакомого.
От непонимания Кира расстерялась и даже застыла на месте, мешая прохожим идти своими дорогами.
— Знакомого? Какого знакомого?
— Пожалуйста, быстрее.
Гудок. Ещё один, и ещё. Как всегда отец не заботился об объяснениях, то ли привыкнув к чёткому изложению фактов на работе, то ли из-за нежелания именно с Кирой разговаривать по телефону дольше, чем двадцать секунд.
Почему-то именно в данное мгновение ей как никогда прежде захотелось, чтобы у неё был нормальный любящий отец, который запрещает курить, пить, ругаться матом и встречаться с парнями до окончания университета точно. Ведь такие обычно у других подростков родители? Она не знает. Как жаль, что в этом ей не повезло.
***
У неё был очень приятный мягкий голос, сразу заставляющий успокоиться, даже если ты и так спокоен. У большинства людей нет такого природного умения перевести всё внимание на себя, и это к лучшему. Кира будто с самого рождения ненавидела это состояние лёгкой пелены и гипнотизирующего состояния, соредоточения лишь на этом звуке самых прекрасных мягких чар. Как будто раньше она уже сталкивалась с этим, но не могла точно конкретизировать, при каких обстоятельствах. Кира никак не могла знать эту женщину в лицо: обычные большие глаза, казавшиеся из-за этого детскими и молодящими всю её в общем, а также густые, естественного пшеничного цвета волосы, идеально ровно подстриженные чуть выше плеч, что, несомненно, не могло не убрать зрительно ещё парочку лет с её настоящего возраста.
Взрослая «знакомая» выглядела так чисто, свежо и невинно, несмотря на примерный возраст с отцом, что хотелось отвечать на её безобидные вопросы тем же безупречным дружелюбным тоном. Наверное, в идеализированном мире все люди выглядели и говорили именно как эта миссис Анродс. Только вот фамилия тяжеловата для такого ангела во плоти: язык всё время запинался, когда приходилось обращаться к ней так.
— Миссис Анродс, — в итоге Кира не выдержала и поморщилась. — Так я могу узнать, наконец, кто Вы? Мой папа уверял, прежде чем запереть меня в его кабинете вместе с Вами, что мы прекрасно знаем друг друга. — Рыжеволосая недовольно поджала губы и ещё раз скептически оглядела женщину из идеализированного мира, а затем твёрдо произнесла: — И это неправда.
Появилось желание как следует зевнуть, а ещё лучше зарыться с головой в безразмерное одеяло и крепко уснуть. Это мешало как следует думать и оценивать происходящее.
— Пожалуй, я выпью кофе, — резко бросила Кира и сорвалась с места к рабочему столу отца. Тот вдруг проявил заботу и заранее на редко пригождающемся в быту красивом подносе поставил в центре кофеварку с кипятком, а окружали их несколько блюдцев с печеньем, конфетами и вафлями. Кстати, она ненавидела любое проявление сладкого, кроме пастилы.
И, конечно же, любимый папочка не собирался никогда запомнить это.
Хорошо, что хотя бы кофе с кофеином.
— Кира, не мучай себя, — послышалось со спины. Через пару секунд девушка напряглась, почувствовав на своём плече чужую руку, пусть и с такой идеальной гладкой кожей, как на обложках модных журналов. Это всё по-настоящему?
— О чём Вы? — поспешив взять свой спасительный напиток, Кира осторожно обошла женщину и, немного подумав, уселась прямо в кожаное кресло отца, тут же ощутив себя неким боссом, ведущим беседу с обычным жалким чиновником. И пока та начала пояснять, девушка жадно принялась глотать обжигающий кофе, чувствуя, как нёбо будто плавится под такой температурой.
— Я не любитель церемонностей, да и ты раньше звала меня иначе, по имени. Просто Гестия.
Кира чуть не задохнулась от кашля и чудом не пролитого кофе как с чашки, так и изо рта обратно.
Имя богини для богини. Это же нелепица!
— Гм-м… Простите, кофе уж больно горячим оказался, — поспешила исправить оплошность Митчелл, не скрывая насмешливой улыбки. — И да, смена обращений ничего не меняет… Гестия. — Вероятно, от недостатка сна и резкого прилива бодрости в виде кофеина лёгкие истеричные смешки продолжали вырываться из рыжеволосой. — Зачем Вы здесь?
— Чтобы помочь тебе.
— Вы с неба спустились?
Издевательство какое-то. О чём думал отец, притащив в дом эту… эту непонятную. Может, она актриса? Или он решил перевести Киру на домашнее обучение?
Гестия Анродс воспринимала Киру без опаски, по-прежнему чуть ли не с любовью бабушки смотря на неё. И это раздражало. Кто она такая, чтобы вот так без повода лучезарно улыбаться, почти не отвечать на вопросы девушки и только наблюдать, любоваться, совсем как художник, который наконец-то после долгих месяцев работы завершил своё самое великое творение.
— Вы врач.
И вот настал момент, когда в голубых глазах женщины что-то появилось. Это было трудно уловить из-за короткого промежутка времени, но Кире удалось заметить нужное проявление чувства, которое не свойственно богиням и идеальным женщинам. Нервозность.
Доказательство просто безупречной, идеальной маски без единой трещины и изъяна. Но ведь просвет внутренней части лица будет всё равно виден через отверстия для глаз, не так ли?
— Да, Кира, это моя профессия, — как ни в чём не бывало улыбнулась миссис Анродс. — Ты очень пронициательная девушка.
Эти ненавязчивые вежливые ответы и комплименты. Кира нахмурилась. Спектакль затянулся и начинал раздражать.
— Мне не требуются врачи из-за случайного совпадения кошмара и находившейся рядом одноклассницы. Она никак не пострадала, только испугалась. Как и я. У каждого в жизни хоть раз случалось такое, пусть и в разных формах. Вам лучше уйти и не приходить больше.
Митчелл не могла найти должного объяснения, почему именно факт работы женщины врачом так разозлил, взбесил. Возникло смутное подозрение, что подобное уже случалось однажды, где-то в другой жизни.
— Кира, постой! Пожалуйста.
— Мне нужно делать домашнее задание, а не трепаться с посыльными драгоценного папочки. Прощайте.
Она с размаху ударила ногой по двери, и та чуть не слетела с петель, когда распахнулась. Но лучше бы так и случилось. Это зрелище помогло бы унять всё сильнее нарастающую злость.
Как же ей хотелось уничтожить этот дом.
Зубы скрипнули от сильного сжатия челюсти, а язык невольно ощутил над собой клочки полуободранной от ожога кожи нёба. Кира шагала к лестнице, ничего