Анна была даже рада, что осталась одна после службы. Влившись поначалу в гомонящую толпу студентов, она вскоре свернула на дорожку, ведущую к оранжереям. Следом за ними возвышалась статуя королевы Виктории, которая и интересовала Анну.
Землю вокруг постамента выложили плитками, одна из которых была плохо закреплена. Девушка огляделась и, убедившись, что кроме нее и изваяния покойной королевы здесь никого нет, покачала плитку и убрала ее с места. Внутри обнаружилось углубление, заполненное мелкими камешками с дорожки. На дне, под ними, в плоской жестянке лежало письмо, которое Анна спрятала за широкий пояс форменной серой юбки. Приведя тайник в порядок и отряхнув руки, девушка торопливо зашагала к общежитию.
Тайник Джонатан устроил для них сразу же по приезду в академию в этом году. Письмо было первое, и Анна волновалась, не нарушил ли жених какое-нибудь из придуманных ею строгих правил. Анна просила его менять почерк и не употреблять имен, ограничиваясь только их первыми буквами, а также не обсуждать те события, которые могли бы указать любопытным на то, чья это переписка.
Добравшись до комнаты, Анна несколько минут сидела на кровати, прижав драгоценное послание к сердцу, прежде чем решилась его распечатать. Джонатан одинаково хорошо писал обеими руками. Именно почерк его левой руки с особым наклоном и увидела Анна на бумаге.
«Моя дорогая, бесценная А. Надеюсь, первая неделя учебы не была такой ужасной, как ты боялась. Я знаю, что твоя милая застенчивая натура не позволит тебе сразу же освоиться здесь, как, я это вижу, получилось у нашей общей знакомой. Но этот опыт тебе полезен. Пора выбираться из гнезда. А если ты не сможешь или не пожелаешь – что ж, я готов беречь и опекать тебя до конца своих дней. А то, что моя супруга не будет бакалавром математических наук, – с этим я постараюсь смириться. Если ты, конечно, не переменила решение и не позабыла, о чем мы договорились летом.
Пользуясь случаем, приглашаю тебя стать моей парой на осеннем балу. Хоть он и состоится почти через два месяца, но я хочу увериться, что не буду стоять там в одиночестве у стены.
Целую твои нежные пальчики, если мне позволена такая вольность.
Искренне твой,
Тайный поклонник.
P.S. Напиши, как тебе понравился некий господин, о котором прежде ты немало слышала».
Анна перечитала письмо около пяти раз, пока ждала Шарлотту. Они опаздывали к обеду. Подруга вихрем ворвалась в комнату, румяная и счастливая.
– Прослушивание в среду вечером! – провозгласила она. – Вообще, у них все занято, но я попросилась в качестве запасного игрока.
– Ты в хор собралась попасть или в команду по игре в поло? – засмеялась Анна, убирая письмо в ящик стола.
– В хор, в хор, – кивнула Шарлотта, скидывая верхнюю одежду и исчезая в ванной.
Послышался звук льющейся воды.
– Лотти, я голодная. Пойдем в столовую.
Из ванной высунулась слегка растрепанная каштановая головка.
– А что это ты там читала, когда я вошла? Мне кажется, или в комнате пахнет лотосами и мармеладом, а воздух слегка порозовел? Не иначе любовное послание! Покажи.
– Обойдешься, – Анна присела на стол, прикрывая собой заветный ящик.
– Эх, вот так живешь с людьми под одной крышей с рождения, а они потом заводят тысячу тайн, – вздохнула Шарлотта. – Ладно, пойдем обедать, а то у тебя сил не хватит написать ответ.
Вечером Анна все же не удержалась и показала подруге письмо, рассказав и про тайник.
– Хм, – Шарлотта внимательно вчитывалась в строки с неправильным наклоном. – Здесь ясно видно, что обращаются к первокурснице. Адресат приехал в академию впервые. Если перебрать всех новеньких, чьи имена начинаются с А, можно и «застенчивую натуру» найти. Шпионы из вас не очень. Может, попробовать шифр?
– Но письмо в итоге не попало в чужие руки, – ответила Анна, забирая драгоценный листок.
– А еще я и не подозревала, какие слащавые речи может вести мой брат. Ей-богу, как в романе, – она скорчила насмешливую рожицу.
– Тебе нужно влюбиться, – в очередной раз заявила Анна.
– Вот уж нет! Кто-то же должен оставаться в здравом уме, иначе семью Аддерли ждет ужасное будущее. И, между прочим, «некий господин», о котором мы неоднократно слышали, на редкость неприлично вел себя утром в церкви. Мне иногда бывает стыдно за людей, даже если я тут ни при чем. По-моему, он вовсе не интересная личность, а заурядный хулиган и дебошир. Так и передай нашему общему знакомому Дж.
***
Конец сентября выдался теплым и солнечным. Студенты, сидящие ближе к окнам, то и дело поглядывали наружу. Разумеется, им больше хотелось побродить по парку, чем сидеть за партами. И свежие новости общежития казались гораздо увлекательнее, чем предложенная преподавателем дискуссия о роли герцога Веллингтона в британской истории.
Шарлотта сидела за первой партой среднего ряда – прямо перед мистером Симмонсом, застывшем на месте, как статуя великого полководца, и увлеченно вещавшем о стратегии при Ватерлоо.
Вообще-то Шарлотте нравилась история, но сегодня ее больше влекла книга, взятая накануне в библиотеке и лежавшая теперь в ее столе. Она читала бы всю ночь, если б не ворчание Анны, умолявшей погасить свет и ложиться спать, если они обе собираются утром идти на занятия. В итоге сама Анна сегодня осталась в постели, мучаясь внезапной мигренью.
Кое-как отсидев последние полчаса занятия, Шарлотта подхватила сумку, прижала к груди заветную книгу, с которой не расставалась на переменах, и пошла в общежитие. За ней увязалась Мелани Кармайкл, живущая этажом ниже.
Мелани причудливым образом сочетала в себе мрачный пессимизм и умение смеяться громче и дольше всех. Ее настроение менялось поминутно. Только что она жаловалась на какую-нибудь ерунду, казавшуюся ей стихийным бедствием, а через минуту разражалась смехом, услышав удачную шутку. В данный момент это была Мелани Недовольная.
– Ты погляди только, какая жара! А я зачем-то купила теплые перчатки, а летние убрала в шкаф. Мне не везет, патологически не везет.
– Достань их, Мелли, это же недолго. А теплые тоже пригодятся.
Обычно Мелани забавляла Шарлотту, но сегодня, кроме раздражения, других эмоций не вызывала. Мимо них в сторону спортивного поля пронеслись студентки – подглядывать за тренировкой команды по конному поло, не иначе.
– Если я достану перчатки, погода испортится, вот увидишь. У меня всегда так.
– Тем более доставай их, а то лето продлится еще месяца три, и мы не увидим снега на Рождество.
– Ну и хорошо. Не люблю снег. Люблю дождь и туман. Вот единственное, что мне нравится в Англии.
Мелани жаловалась еще на что-то. На обилие домашних заданий, на сложный узор для вышивания, который она легкомысленно выбрала, на соседа по парте, который постоянно постукивал ногой по полу прямо во время уроков. Шарлотта слушала вполуха.
Они с Мелани расстались на лестнице. Шарлотта поспешила в комнату.