Ива грустит, Ива страдает, Ива ерничает, Ива веселится, Ива немного смутилась – в перерыве между песнями ей даже неудобно… извините меня, я так хотела, чтобы вы почувствовали, как я грущу, страдаю, веселюсь и ерничаю, получилось как будто неплохо, правда? В какое-то мгновение Иве и в самом деле становится неудобно, она ослабляет поводья саморежиссуры и превращается в «смешную некрасивую девчонку, такую непохожую на всех». Это и есть попс. В роке солист ведет себя иначе, он более независим, он меньше стремится понравиться, самое экстравагантное поведение рассчитано на душевный контакт, а если его нет, то получайте шок!
Рокер может позволить себе быть вызывающим, наглым, замкнутым; исполнитель поп-музыки обязательно должен добиться любви и восхищения, иначе он не будет популярен; на хорошем рок-концерте, происходящем в среде неспециальной публики, многие могут уйти из зала, они ощущают собственную чужеродность происходящему, и это их раздражает. На хорошем поп-концерте случаи ухода редки, даже те, кому в лучшем случае все равно, сидят до конца – чего уходить, если тебя развлекают.
«Браво» – это хорошая поп-музыка. Но не более. В Вильнюсе они были вне конкуренции, ведь все остальные – плохо ли, хорошо ли, – играли рок или хотя бы пытались, как «Метро». «Браво» ни на что подобное не претендовали, они четко делали свое дело. Программа была старая, накатанная – «Желтые ботинки», «Синеглазый мальчик», «Ленинградский рок-н-ролл» и прочие хиты дискотек, веселенькие песенки обо всем понемногу и ни о чем в частности. И хотя у попса свои законы, чересчур уж много всего понамешано в музыке «Браво» – шестидесятые годы, как бы реггей, как бы волна, как бы рок-н-ролл. В этом смысле «Секрет» – конкурент «Браво» – по части попса гораздо более цельное явление.
Веселая, простая музыка, дающая возможность немного развлечься и даже немного пошевелить мозгами, без сомнения, нужна. При чем тут рок-фестиваль? Не знаю… А почему бы и нет? Все-таки они не совсем чужие, да и кто умеет заглядывать в будущее?
«Сиполи». До этого мне их слышать не приходилось. Коллеги из рижского рок-клуба любезно предупредили меня за день до концерта, что «Сиполи» – это «Земляне» на латвийский манер. Я им не поверил (на всякий случай) – и правильно сделал!
Отличная команда! В их музыке очевидно влияние все той же прибалтийской школы, только без занудства и навязчивого интеллектуализма. Они исполняли нечто вроде оперы (музыка клавишника Мартиньша Браунса), в которой действовали кошка, собака и луна. Я пожалел, что не знаю латвийского, это мешало, хотелось более полного понимания.
Весьма монументальное сочинение слушалось легко, с интересом, профессионализм не глушил чувство, а наоборот, придавал ему выразительность, «объемность». Где-то в середине программы очень плавно, без нажима возник небывалой мощности драйв – высочайшая культура совместной игры, такое редко приходится слышать!
Уже после концерта я узнал, что «Сиполи» недавно побывали на гастролях в шести африканских странах. В Африке, наверное, такая жарища – страшное дело!
Последним в конкурсной программе выступал «Аквариум». К концу второго дня аппарат стал вести себя по-нашему, с капризом; настройки затягивались, график нарушался, и в итоге «старая гвардия» появилась на сцене в первом часу ночи. Зал почтительно и терпеливо ждал, пока они настроятся.
Наши звезды неторопливо, с подчеркнутым хладнокровием стали проверять звук: Слава флегматично ковырялся в пульте, Дюша, переваливаясь с ноги на ногу, бродил в своем углу, то исчезал за кулисами, то выходил вперед и, картинно опираясь на стойку, строго смотрел в зал; Тит откровенно нервничал; Михаил директорствовал – подходил то к одному, то к другому; Куссуль невозмутимо стоял на месте; Ляпин прикладывал ухо к своему монитору; Боб считал в микрофон; Трощенков с укором поглядывал на Славу, ожидая, пока тот займется им персонально.
Я почему-то стал волноваться. Чудеса! Тысячу раз все это слышал, знаю их как облупленных и все-таки дергаюсь, будто нахожусь там, рядом с ними.
Что-то назревает – либо скандал, либо исторический момент. Скорее всего, последнее с небольшой частичкой первого, ведь сезон прошел как на одном дыхании, «Аквариум» в прекрасной форме. Но в Вильнюсе они впервые – как их примут?
Рядом сидят свердловчане. Время от времени поворачиваюсь к ним и пророчествую: «Вот уж сейчас „старая гвардия” покажет… Вот уж дело будет… Вот уж Шура выдаст, а то что это за фестиваль – ни одной гитары приличной…» Свердловчане несколько в трансе, понимающе кивают головами.
Наконец все готово. У микрофона ведущий, взрыв аплодисментов – началось! Сначала – старый блок: «Кусок жизни», «Дорога 21», «Капитан Африка». Те, кто знает эти песни, реагируют бурно, остальные ведут себя сдержаннее, как бы примериваясь. Атмосфера постепенно накаляется, «обратная связь» усиливается; зал, собственно, уже «готов», нужен еще один толчок, и… Резкая смена темпа. Совершенно неожиданно звучит акустика, впервые она включена в электрическую программу.
…«Аделаида» – плавный переход назад к электричеству, в финале песни выходят Ляпин и завершает ее красивейшим нежным соло. Вильнюсцы хлопают, но как они могут оценить всю прелесть этой коды, кто мог представить полтора года назад, чтобы Ляпин согласился выйти в финале на пять секунд! Теперь – другой расклад, былой конфронтации нет и в помине.
Заканчивался концерт под большой «бис». Не слишком многочисленная когорта фанов активизировалась, они плотно окружили сцену и скандировали, это вкупе с музыкой гальванизировало остальных. Экстаз нарастал. Неожиданно камерный «Город», все потрясены; медленно начинает раскручиваться «Рок-н-ролл мертв» с Ляпиным в главной роли, и «старая гвардия» разыгрывает свой коронный номер по всем правилам искусства…
Фактически концерт «Аквариума» оказался генеральной репетицией перед ленинградским фестивалем, они «размяли» новые песни, проверили на практике принцип синтеза. Приз, полученный группой в Вильнюсе – за неустанный творческий поиск и самобытность стиля, – равнозначен Гран-при в Ленинграде, всем было ясно, что выступление «Аквариума» стало гвоздем программы, главным событием «Литуаники». Дома, конечно, принимали теплее – и неудивительно, без своей публики, любящей и знающей, триумф 31 мая не смог бы состояться. Тем ценнее успех в Литве, где «Аквариум» выступал первый раз. Я внимательно смотрел на лица зрителей – у них были просветленные лица людей, познавших настоящее откровение!
Разная музыка звучала на фестивале – хорошая и плохая, современно-электронная, эстрадизированная, тяжелая, – но в этот вечер все забылось, показалось плоским и поблекшим по сравнению с цельным, зрелым и, главное, выстраданным мейнстримом. Они выстрадали эту музыку, они шли к ней долгие-долгие годы, они боролись за нее, и за каждый такт своего полуночного концерта они заплатили по самой дорогой цене.
И поэтому мне непонятно распространенное в последнее время