Войдя, мы увидели стойку и шкафы с фарфоровыми банками и просто с закрытыми дверцами, на которых были прикреплены медные таблички с латинскими надписями. За стойкой стоял молодой человек с пробором посреди головы, абсолютно приказчицкого вида. Он узнал Сашу, открыл стойку и пригласил проходить наверх. Саша дорогу знал, и мы быстро поднялись наверх, где нас тепло встретили Генрих и Лиза. Саша вручил Лизе букет, и я понял, что ей он понравился.
– Очень необычно и со вкусом. Никогда не скажешь, что это простые полевые цветы. Ты просто удивил меня этим букетом, Саша, никогда бы не заподозрила у тебя такой необычный взгляд на обычные вещи.
А я подумал, то ли еще будет, дорогая тетушка, что ты тогда скажешь?
Тут нас пригласили к столу, со вкусом накрытому, с красивым сервизом и белыми накрахмаленными салфетками в серебряных кольцах с вензелем-монограммой на ослепительно-белой скатерти. Горничная принесла вазу и поставила букет в центре стола. Вокруг тарелки лежали разнообразные серебряные предметы сервировки, значения некоторых я не знал, и приходилось уповать на навыки Саши. Впрочем, он не подкачал. Блюда подавала та же горничная (избытком прислуги этот дом не страдал), а вот готовила Лиза сама, в чем она с гордостью призналась. Генрих предложил вишневой наливки (ну какой же немец без киршвассера), но Саша отказался, а Лиза его поддержала, сказав, что алкоголь для Саши пока исключен. Сама Лиза, впрочем, пригубила рюмочку, составив компанию мужу.
После обильных холодных и горячих закусок настало время первого горячего блюда, каковым был гороховый суп с копчеными свиными ребрышками и мелко нарезанной копченой колбаской. Аромат умопомрачительный, я тоже всегда любил гороховый суп, но этот… Похвалив хозяйку, я и Генрих быстро справились с супом, и я хотел было попросить еще, но Лиза остановила меня, сказав, что еще будут всякие вкусности. И правда, бараньи котлетки с картофельным пюре на сливках тоже были вне конкуренции.
Потом мы перешли на балкон, где был сервирован чайный стол, рядом на отдельном столике стоял блестящий, как золото, самовар. Горничная подала с ледника торт, про который Лиза сказала, что все блюда для обеда готовила сама, а вот торт заказала у кондитера Штольца, поскольку он один умеет готовить торт-суфле. Торт и правда внутри был из суфле, как «Птичье молоко», а снаружи походил на «Киевский», обильно украшенный кремовыми розочками, фигурным шоколадом и цукатами. Откушав торта и полюбовавшись сверху Лизиным цветником, – дворик по площади походил на наш, тоже с конюшней, но поменьше, со смородиной и крыжовником, вот только цветов всяких и самых разнообразных оттенков было не в пример больше, мы опять вернулись в гостиную, где вся посуда со стола была уже убрана и столешница застелена чистой скатертью, на которой красовался мой букет. Я похвалил кулинарное искусство хозяйки и отметил исключительно красивый цветник, на фоне живых цветов которого поблек мой букет. Лиза же сказала, что ей понравился принцип составления композиции и она попробует сделать нечто подобное из своих цветов. Немного отдохнув, я попросил Генриха показать его лабораторию, тем более что вывеска у него была «Аптекарский магазин», то есть он мог торговать не только лекарствами, а химическими веществами, электрическими изделиями от звонков до патентованных медицинских аппаратов.
Мы опять спустились вниз, только повернули в другую сторону от аптеки, вышли во двор и оказались возле каменного сооружения, которое я принял за каретный сарай. Внутри все было вполне достойно оборудовано, в прихожей была печь, обогревавшая через стену лабораторное помещение, то есть никакого открытого огня внутри не было, зато была вытяжка и вентиляция. Посредине стоял большой лабораторный стол, по сторонам вдоль стен – шкафы с реактивами. Я сказал (а вести разговор договорился с Сашей я сам):
– Генрих, в аптеке я видел в основном банки с травами и прочим растительным сырьем и почти не видел продуктов химического синтеза. Знаешь ли ты о синтезе химических лекарств, например на основе фенола или салициловой кислоты, а также о синтетических красителях на основе анилина?
Генрих вытаращился на меня, но быстро справился с удивлением:
– Саша, вроде раньше я не замечал у тебя тяги к химии, хотя старался ее разжечь.
– Видимо, время пришло, дядюшка.
Саша, хоть и обращался на правах родственника к Генриху на ты, хотя тот был старше минимум на полтора десятка лет, а то и больше (ему можно было дать от 35 до 45 лет), но все же Генрих был «фоном» и магистром, а Саша, как окончивший полный курс университета, всего лишь кандидатом юриспруденции, а для получения степени магистра и доктора надо было защищать диссертации.
– Да, я знаю про анилин, его получают из каменноугольной смолы, это маслянистая ядовитая жидкость, у меня есть около унции этого вещества. Что касается салициловой кислоты, то на ее основе готовят мазь, которая используется при ревматических болях, пробовали применять салициловую кислоту внутрь с той же целью, но она оказывает очень сильное раздражающее действие на желудок и токсична. Фенол, по-другому карболовая кислота, гидроксибензол, имеет антисептические свойства и применяется для лечения гнойных ран (разбавленный раствор) и для обработки поверхностей с целью обеззараживания.
– А в России производят эти вещества, все же каменного угля у нас вдоволь?
– Нет, все завозится, преимущественно из Германии. А зачем тебе это?
– Дядюшка, исключительно в мирных целях, я не собираюсь делать взрывчатку или кого-то травить. Дело в том, что это сырье либо для производства красителей, либо для производства лекарств, или и для того и для другого. Если у тебя есть немного анилина, а нужна всего лишь капля и чуть бихромата калия, то я тебе могу показать получение пурпурного красителя. Это сделал два десятка лет назад британский студент Перкин, может быть, ты слышал про это, он получил привилегию и опубликовал свое изобретение. Вот только я не знаю, получил ли он привилегию в России, скорее всего, нет.
Пока я это рассказывал, Генрих капнул каплю анилина в пробирку и добавил бихромат – выпал плотный осадок, но никакого окрашивания не было. Дядюшка вопросительно посмотрел на меня.
– Надо спиртом растворить, – подсказал я.
И вдруг случилось чудо, я и сам такого не ожидал – спиртовой раствор приобрел красивый насыщенный пурпурный цвет.
– Вот такая реакция, дядюшка Генрих. Теперь можно окрасить кусочек ткани, промыть в воде и высушить.
Так