Была проведена перепись населения и таковая составила 126 миллионов человек (без Финляндии). Самым многочисленным оставалось крестьянство, а городское население составляло чуть меньше чем восемь миллионов. Крестьяне жили трудно, порой, от урожая к урожаю едва сводили концы с концами. Часто бедствовали. В более выгодном положении находились те, кто жил близ городов и промышленных центров. Зимние заработки на фабриках и заводах позволяли им не только избежать голода, но и поддерживать более высокий достаток.
Однако деревню нельзя было назвать, вопреки сложившемуся мифу, грязной, немытой и бедной. К концу девятнадцатого века положение крестьянства начинало меняться. Количество нищих определялось только их желанием вести такой образ жизни. Увеличилась прослойка так называемых середняков. Состоятельные крестьяне стали чувствовать себя увереннее, не боясь потерять нажитое, старались преумножить своё хозяйство.
Такова была приблизительная картина жизни в России. На этом фоне активизировалась, и политическая сфера деятельности просвещенной части общества. Повышение уровня жизни породило прослойку желавшую жить ещё лучше, главное немедленно. Однако до поры до времени правоохранительные органы контролировали большинство лидеров либерального движения. При малейшей возможности их деятельность купировалась, в том числе и высылкой в места достаточно отдалённые, но вполне комфортные для проживания.
Владимир Ульянов перед отправкой в ссылку и по дороге в глухую Сибирь испытывал сильную робость, граничащую со страхом. Ему казалось, что место, которое было назначено для проживания, представляло собой унылую, мрачную и убогую деревню. Жить там решительно невозможно, а пребывание непременно должно было закончиться для ссыльного как минимум чахоткой. Вспоминалось родное Кокушкино, мечталось отбыть ссылку там.
Убогий, как казалось молодому человеку, вагон наводил тоску. Взгрустнулось до слёз. Молодой человек вспоминал Аполлинарию Якубову, в которую был чрезвычайно влюблён. В тюрьме Володя так хотел, чтобы девушка пришла к тому месту, где он мог увидеть её из тюремного окна, но приходила только Надя Крупская по прозвищу Рыба.
Острый ум начинающего социалиста позволял давать очень меткие клички участникам тайных собраний. Зинаида Невзорова из-за склонности к полноте стала Булочкой. И лишь Аполлинария Якубова получила нейтральную кличку – Кубочка. Сам Ульянов стал Стариком, что тоже вполне отвечало его внешнему виду. В свои молодые годы выглядел он значительно старше.
Кубочка всё – таки порадовала его, встретив при выходе из заключения. Она радостно бросилась ему на шею и поцеловала. Как оказалось – на прощание. Через некоторое время девушка также отправилась в сибирскую ссылку и отбывала её неподалеку. Тем обиднее было, что она вовсе не стремилась увидеть его и всё это время ограничивалась поздравительными открытками.
Поездка наконец подошла к концу. Каково же было удивление и радость двадцатисемилетнего Володи, когда он увидел светлую деревню, добротные дома и спокойные и приветливые лица крестьян. Как будто камень упал с души, стало веселее.
К настоящему моменту Ульянов уже давно утвердился в своём выборе. Политика была именно той стезёй, которая могла позволить молодому человеку реализоваться в своих честолюбивых помыслах. Душа требовала известности, власти и лидерства. После того как стало понятно, что отбывание наказания обещает быть достаточно комфортным, мысли вернулись к политической деятельности и теперь стало жаль потерянного времени.
Шушенское было довольно отдаленным от больших городов селом, и поэтому здесь часто отбывали ссылку политически неблагонадёжные. По этой причине Ульянова здесь встретили равнодушно и без враждебности. Отдалённость не означала заброшенность и нищету. Здесь были представлены все институты власти. Сельский голова располагался в отдельном чистеньком кабинете, не загроможденном мебелью. В углу стоял вместительный сундук, на стене висели большие часы. Перед казённым зелёного сукна столом, постелен простой половик, связанный из разноцветных лоскутов. Несколько окон, тщательно выбеленные стены делали кабинет больше похожим на жилую комнату, чем на присутственное место. С другой стороны подобная чистота вселяла в посетителей, в большинстве своем простых крестьян, робость. Даже Ульянов, впервые попав на приём к местному начальству, почувствовал некоторую стеснённость.
В этой же избе, только в комнате большего размера, чем та которую занимал сельский голова, но такой же идеально чистой и светлой находился волостной мировой суд. Здесь принимались решения о наказании за кражи, присвоение чужого имущества, мотовство. Даже пьянство подлежало наказанию полутора десятками ударов плетьми. Более того, наказывалось даже прошение милостыни по лени и привычке к праздности. За это полагалось тюремное заключение до одного месяца.
Тюрьма была срублена на задах и имела четыре помещения: три камеры, кабинет смотрителя, объединенные длинным коридором. Окна небольшие, но без решёток. Тюремный двор образовывался бревенчатым частоколом высотой около шести метров. Также был свой полицмейстер и судебные приставы.
Крестьянские дома в деревне как на подбор крепкие и просторные. Даже бедняцкие хозяйства не казались нищими и убогими. Так что вкупе с потрясающей природой достаточно удаленное поселение производило доброе впечатление, и задворками империи его можно было назвать с большой натяжкой, только учитывая географическую отдаленность.
Три года долгий срок. Единственный способ остаться в поле зрения политического сообщества, чего Ульянов чрезвычайно желал, это публиковать статьи в соответствующей прессе. Ещё лучше издать книгу или сборник политических статей. Владимир выбрал первое, не отказываясь, впрочем, и от второго. Благо, что ещё в тюрьме молодой человек набросал тезисы будущей работы, которая была опубликована отдельной книгой и впоследствии по праву считалась очень авторитетным и профессионально написанным трудом. В дальнейшем получила известность под названием «Развитие капитализма в России».
Как оказалось, единственной проблемой в ссылке был переизбыток свободного времени. Именно здесь Владимир приобщился к охоте. Очень азартным охотником он так и не стал, но первый год ссылки, до приезда Надежды Крупской, очень часто бродил по перелескам и озерам вместе с Зыряновым, у которого снимал комнату.
Даже в день приезда будущей супруги Ульянов был на охоте. Возвращался он уже затемно. В тот раз Аполлон Зырянов оказался занятым по хозяйству, и Владимир, взяв ружьишко, отправился один. Бродил он долго, впрочем, безуспешно. Молодой человек не любил слыть неудачником и поэтому сильно задержался в надежде подстрелить хоть какую-нибудь дичь. Уж очень не хотелось ему возвращаться с пустыми руками.
Сконфуженный Ульянов быстро шагал по деревенской улице без трофея. К счастью сумерки скрывали его от посторонних глаз. Никем не замеченный Владимир подошёл к воротам и тут же остановился от удивления. Все окна в доме горели,