Каир

Апрель 2000 года

Теплая минеральная вода — что может быть отвратительнее? Гюнтер Холбрук с раздражением отодвинул стакан. Это была последняя бутылка, Холбрук забыл поставить ее в холодильник… Но не поздно и сейчас, пусть хоть оставшаяся вода охладится.

Он приподнялся в кресле, собираясь идти на кухню, но его остановил голос Макса Штайнера.

— Дай-ка еще раз взглянуть на этот чертов план, Гюнтер.

Холбрук вручил сообщнику лист бумаги. Штайнер смотрел на план так, будто на листе было мастерски нарисовано гнездо гадюк.

— Так ты уверен, что там только одна линия сигнализации?

— Еще бы! — разозлился Холбрук. — Даром, что ли, я сшивался там три недели?

— И все-таки не нравится мне это. — Штайнер бросил план на стол.

— Почему?

— Почему? Да потому, что пахнет дешевкой. — Макс перелистал каталог Египетского археологического музея. — Ты погляди, что за экспонаты в этом зале! Скарабей, инкрустированный цветным стеклом! Каменная фигурка бога-шакала Анубиса! Подумать только, сверхценность… Бронзовый стилет… Тьфу! Где золото, серебро, драгоценные камни? Где сокровища, Гюнтер?

Выдержав эффектную паузу, Холбрук неторопливо заговорил:

— Повторяю в сотый раз: ты дурак, Макс. Сидеть! Не трепыхаться! В тех залах, где хранится золото, суперсовременная сигнализация и надежная охрана. С пятерыми молодцами я еще, пожалуй, рискнул бы, но вдвоем там делать нечего. А здесь проще, но не это главное. Куда бы мы с тобой сунулись с твоим знаменитым золотом — прямо в лапы полиции? А эти вещицы… — Гюнтер отобрал у Макса каталог, вгляделся в фотографии. — Внешне они неприметны, но знаешь, сколько отвалят за них чокнутые коллекционеры? И такие коллекционеры у меня на примете есть! Например, вот этот бронзовый стилет со змеей на рукоятке. Думаешь, пустяк? Нет! Вещь уникальнейшая, второй такой пока не найдено, да и найдут ли?..

— Ну и сколько стоит твоя уникальнейшая вещь? — Штайнер прищурился.

— Я знаю одного типа в Мюнхене, — веско проговорил Холбрук. — Он выложит за стилет двадцать пять тысяч марок, не торгуясь.

Холбрук значительно занизил цифру, но и двадцать пять тысяч заставили Штайнера присвистнуть.

— Ого! Так сколько же мы получим за все? Мы станем миллионерами, Гюнтер!

— Может быть, не совсем… Но близко к тому. Макс неожиданно нахмурился.

— Однако твоя идея… Я о том, что мне придется справиться со сторожем в одиночку…

— Фактор времени, Макс! — Холбрук поднял вверх палец. — Пойми, когда я начну возиться в подвале, сторож уже должен лежать на полу. Если ты будешь ждать, пока я подойду, нас десять раз успеют сцапать. И потом, какая от меня польза в драке? Я привык думать, а не кулаками махать.

— Верно, — усмехнулся здоровяк Макс, окинув взглядом худосочную фигуру Холбрука. — Ты только помешать можешь. Ну а если сторож будет все время пялиться на ворота, тогда как? Стоит ему засечь меня издали, он нажмет кнопку вызова полиции, и нам крышка.

— Да нет, — терпеливо разъяснил Холбрук, — это исключено. Я вел ночные наблюдения, даже поболтал как-то с одним из сторожей, когда тот сменился. Им строжайше предписано периодически осматривать все окна и двери здания, так что в одну точку он не уставится.

— А телекамеры?

— Они только по внешнему периметру — с двух сторон, где окна залов. А внутри, во дворе и возле подвала, их нет.

— Возле подвала точно нет?

— Точно нет, там же хозяйственные помещения, почти глухая стена, и оттуда не попасть в музей. Работа легкая, Макс, а прибыль неплохая. Как тебе понравится сумма в сто тысяч марок?

Упомянутые пять нулей произвели на Штайнера сильное впечатление. Он вздохнул.

— Твоя взяла, Гюнтер. Я дурак. Когда начинаем?

— Сегодня ночью.

Черный «опель» с погашенными фарами затормозил в переулке, в полутора кварталах от комплекса зданий Египетского археологического музея. Холбрук проверил, снят ли пистолет с предохранителя, затем сунул оружие в карман. Штайнер взял удобную, не стесняющую движений наплечную сумку с заднего сиденья. Дальше авантюристы отправились пешком, предварительно натянув хирургические перчатки.

— Помни, — вполголоса втолковывал приятелю Холбрук, — твоя задача — сторож. Не забыл план? Повтори!

— Сторож находится в будке в центре двора, откуда обозревает все три входа в корпус номер пять и ворота. Будка на плане под номером семнадцать…

— Правильно. Итак, едва я отключаю сигнализацию и подаю знак, ты вырубаешь сторожа и двигаешься… Куда?

— К третьему окну справа от ворот.

— Молодец. А теперь ни звука…

Пятый корпус археологического музея располагался чуть поодаль от остальных. Он имея форму буквы «П» и три двери на внутренней стороне перекладины этой буквы. Холбрук не собирался блуждать по всему корпусу — это заняло бы слишком много времени, а каждая лишняя минута увеличивала риск. Да и не унести всего… Холбрук собирался похитить лишь часть экспонатов из зала, расположенного на первом этаже, — максимум прибыли при минимальном риске.

Холбрук подошел к маленькому окошку, тускло светившемуся у самой земли. Аккуратно вырезав стекло, он проник в освещенный дежурными лампами подвал и принялся внимательно рассматривать тянущиеся по стене провода. Не ошибиться бы, иначе — тревога… Да нет, он заходил в этот подвал днем под видом рабочего, как и в зал — на правах посетителя, так что хорошо изучил схему проводки… Холбрук вытащил из кармана кусачки.

Максу Штайнеру досталась задача потруднее. Пересечь залитый светом прожекторов двор, добежать до будки сторожа в считанные секунды, ворваться внутрь и… Но сначала нужно дождаться знака Холбрука, ибо калитку защищала та же линия сигнализации. Макс открыл замок калитки отмычкой, достал из сумки некий металлический предмет и замер в ожидании. В окно будки виднелся затылок сторожа. Пока тот смотрел в противоположном направлении, но он может повернуться в любую секунду…

Со стороны подвала донесся тихий свист. Макс рывком распахнул калитку и ринулся к будке. Сторож начал поворачивать голову…

Гюнтер Холбрук уже выползал из подвала через окно.

Макс вышиб хлипкую дверь будки и обрушил на череп сторожа монтировочный ломик, обернутый полотенцем.

— Готов, — удовлетворенно констатировал Макс. — Часа полтора проваляется.

— Скорее к окну, — шепнул подбежавший Холбрук, увидев поверженного сторожа.

На вырезание стекла ушло ровно сорок шесть секунд. Грабители забрались в зал, и Холбрук зажег потайной фонарь. Он по-хозяйски шагал вдоль витрин, брал заранее намеченные экспонаты и складывал их в сумку Штайнера, заполнившуюся доверху за три минуты.

— Уходим, — распорядился Гюнтер.

Грабители беспрепятственно покинули территорию музея и вернулись к машине. Штайнер положил сумку в багажник и устроился рядом с