— Вы объяснили, почему собеседование с кандидатом в охранники проводил не начальник службы безопасности вашего банка? Кстати, к своему стыду, так и не спросил у Локоткова, как же он называется…
— Позор вам, господин детектив. Дважды позор, даже трижды! — Судя по тону, настроение у Зарубы с утра было хорошее. — Ну, подумайте немного, как мог назвать свой банк тот, кто родился и вырос на берегах Десны? Кто настолько любит эту реку, что решил сделать все, лишь бы остальные тоже ее полюбили и захотели отдыхать на ее берегу?
Точно. Теперь Мельник будто прямо перед носом увидел вывеску на капитально отремонтированном доме в центре города — банк «Деснянский». Рекламные призывы в газетах тоже вспомнил — депозитные вклады, кредиты, проценты, выгодно и тому подобное.
— Значит, банк «Деснянский» — это вы?
— Оценка «пять», Виталий!
— У вас действительно в Киеве филиал есть?
— Почему бы и нет?
— Так, просто спросил… Странно… Все в столицу перебираются…
— Нам всем при желании до Киева два часа ехать. А по киевским улицам вы столько же по делам добираться будете. Через центр просто не проехать, пробки — ужасные! Нет, мне здесь комфортнее. Извините за громкие слова, но я патриот.
— Никогда не видел настоящих патриотов.
— Считайте, позавчера видели. Значит, вас еще интересуют те контрабандисты, которые все, что могли, в лом превратили и за границу контрабандой вывезли? Могу фамилии назвать, кое у кого даже адрес знаю.
— Вы что, встречались с ними?
— Лет шесть назад. Они уже в то время вышли. Ну, я разыскал, посмотрел, кто как живет. Кому надо — небольшую материальную помощь оказал.
— Откупились?
— Честное слово, мне правду о вас рассказали, Мельник! Знаете, что подобные упреки мне могут не понравиться, — и все равно прямо в лоб! Вы точно найдете мне ту нечистую силу в заливе…
— Так я повторяю свой вопрос.
— Думайте что хотите, но я скажу вот что. Судили тогда шестерых. Один заготавливал и хранил, второй на таможне договаривался, еще один бумаги подмахивал и печати ставил, на одного фиктивную фирму оформили с его ведома и разрешения. Остальные двое — водители, с них вообще как с гуся вода. Кто из них, по вашему мнению, настолько меня ненавидит, что ради сведения счетов способен убить четырех человек? Те два шофера, кстати, после того ни в один криминал не влезали. Зоны им с головой хватило. Мужики они порядочные, семейные. Им я на жизнь подбросил, что мог. В рамках приличий, конечно. Тот, который имел дело с таможенниками, сидит уже по третьему кругу. Контрабандист-рецидивист. Тот, на которого фирму записали, квартиру в Чернигове продал и в деревню перебрался. Там жить дешевле и пить тоже.
— То есть?
— Спивается дядя. Другие — добропорядочные граждане. Выехали из Чернигова, в Киеве счастья ищут. Один, правда, хотел на историческую родину податься. Только в Израиле, как и в других странах, судимых не принимают.
— Кого надо, того принимают.
— Согласен. У того моего бывшего коллеги столько денег действительно не было. И сейчас нет. Так что можете для очистки совести записать их координаты. Но время зря потратите. Между прочим, рабочее время. Вы же теперь на меня работаете, поэтому я не столько ваше, сколько свое время экономлю. Хотя вы теоретически правильное направление выбрали — врагов моих в моем прошлом искать.
— Уговорили. Не оставили вы в прошлом врагов. Поищем в настоящем.
— Тогда к делу. Если вы все обо мне уже выяснили, ваше койко-место на базе отдыха «Метеор» ждет. Директор обо всем знает.
— Вообще обо всем?
— Не цепляйтесь к словам. Еще одна идиотская полицейская привычка. Понимаю, вы так общаетесь с подозреваемыми. Только давайте уже удалим меня из их числа. Или вы еще этот вопрос для себя не решили окончательно?
— Пока решил. — Мельник вздохнул. — Так что там с директором базы?
— Он ждет, когда прибудет охранник. Знает, что вы будете следить за порядком на суше, так же как спасатели отвечают за безопасность на воде. В курсе того, что вы подчинены непосредственно мне. Хотя в критических ситуациях он также может отдавать вам определенные распоряжения. Правда, они вряд ли возникнут — отдыхающие еще ни разу не жаловались на опасность. Ага, можете заехать в офис. Туда, на Рокоссовского, где вы были. Там для вас приготовлены кое-какие продукты. Это чтобы вам меньше мороки. Все, успехов.
6. Солнце, воздух и вода
Не обманул Заруба.
На базе отдыха с классическим названием «Метеор» никаких проблем у Мельника не возникло. И никаких вопросов ему никто не задавал.
Директором оказался печальный мужчина неопределенного возраста. Виталий попытался прикинуть, сколько ему может быть лет, и быстро оставил эту глупую затею. Худой, загорелый и невысокий, стриженный «ежиком» и одетый в одни лишь синие шорты, которые когда-то были джинсами, он на собственном примере доказывал: не надо выдумывать никаких эликсиров молодости, садиться на кремлевские диеты или покупать различные стимуляторы-«бабочки». Вот вам три источника и три составляющие здорового вида — солнце, воздух, вода. Мельник подозревал, что Василию Обуховскому далеко за пятьдесят и что последние лет двадцать он шесть месяцев в году проводит здесь, на вверенной ему территории. Отсюда и причина грусти — новые времена, новые понятия, новые люди. Пришли эти новые люди с новыми понятиями, показали кому надо кучу денег, и теперь неизвестно — хозяин он, Обуховский, на этой базе или только кукла, которую за веревочки дергают и которая уже ничего не решает.
А еще непонятно, оставит ли новый владелец его на рабочем месте. Конечно, есть отчего грустить и есть причины смотреть волком на каждого, кто является после личного звонка хозяина.
— Люксов у нас не водится.
— Зачем? — Мельник взял у него ключ с жестяной биркой, на которой была выбита цифра «13». — Ой, а другого номера у вас нет?
— Суеверия?
— А то!
— Не ты один! — отрубил Обуховский. — Сейчас народ такой пошел — не хочет свои деньги за тринадцатый номер платить. Поэтому только он у нас пустой стоит даже в пик сезона. Значит, он единственный сейчас свободен.
— Слушайте, а если вдруг я заплачу, вы дадите мне домик с другим номером?
— Ничего не выйдет. Занято все. Хочешь — бери палатку, у нас здесь прокат.
— Раз так, то ладно уж, как-то переживу, — пожал плечами Мельник.
— Куда денешься, — буркнул Обуховский и повел его к указанному домику.
Им оказалась окрашенная в желтый цвет фанерная постройка, больше напоминавшая скворечник или собачью будку больших размеров. К ней пристроили небольшую терраску. От домика к домику тянулись провода.
— Осторожно с розеткой, искрит. — Обуховский отпер небольшой навесной замок. — И желательно не курить внутри. Не то пропалишь матрас, а у нас их пока мало.
— Поменять розетку не додумались?
— Зачем? Там же не живет никто никогда, я же говорил