База за пределами промзоны больше напоминала чистый такой и ухоженный городок, только без явных национальных признаков, с какой-то европейской страной соотнести не получалось. Дома как раз из такого цветного кирпича, какой я на плакатах видел, гладкий чистый асфальт, разве что с газонами напряженка, вместо них засыпанный галькой песок, а из него то кактусы растут, то какие-то кусты. Перекрестки с круговым движением, нашлась даже площадь с фонтаном, а торговая улица одна, довольно широкая, только оружейный не на ней, а дальше, почти к концу территории, если схеме верить. Зато у него оказалась просторная стоянка, и стояло там всякое, так что грузовик наш разве что рекламой пива вызвал легкий интерес у группки мужиков, стоящих возле двух подготовленных внедорожников.
— Пошли? — я открыл свою дверь.
— Пошли.
В оружейном было прохладно, а еще он был мало похож на те магазины, в которых я был раньше. Точнее, он больше напоминал распродажу военного «сюрпласа» где-нибудь в Америке, только ассортимент выглядел посерьезней, потому что шел сюда явно с каких-то военных складов. Или заводов, но тоже военных. Ящики у стен, деревянные пирамиды, в которых рядами автоматы и винтовки, пистолеты просто разложены в прилавке и не так чтобы прямо обширный выбор… зато вон пулеметы стоят, я самый натуральный ПКМ вижу, и еще всякого до черта… хм… Тут, похоже, с этим и вправду свободно. Полностью.
Пожилой дядек с пузом и седой бородой лопатой, одетый в камуфляжные штаны и опасно натянувшуюся на пивном пузе майку, подошел к нам, спросил на английском, но, похоже, с немецким или каким-то таким акцентом:
— Что ищете, ребята? На пособие что-то взять хотите, или деньги есть? Если что, то у нас дешевле, чем дальше по дороге, сразу говорю.
— Цены написаны? Ага, вижу, — кивнул я. — Пока сами глянем.
— Без проблем. Вот там все дешевле и оттуда сюда все дорожает, — он провел рукой вдоль стены. — Мой совет — ищите что-то подлинней для начала, тут расстояния серьезные и хищники крупные.
— Ага… «калаши» чьи?
— Там румынские, самые дешевые, «юго» разные, тут Польша, там вон Болгария, самые дорогие. Тот угол, — он ткнул пальцем, — военный секонд-хенд, но все после ремонта, зря люди боятся. Пулеметы тут.
— А пулеметы тоже нужны? — заинтересовался Слава.
— Кому как, — пожал плечами бородатый. — Тут ведь кто что от жизни ищет.
Ты гля, Конфуций. Некоторые, думаю, и доискиваются.
— Слав, нам туда, — сказал я и направился в «дешевый угол».
Сначала направился к пирамиде с «калашами» разной длины, заранее скроив скептическую мину. Слава шел следом молча, потому что как-то на прогулке меня прорвало порассуждать на оружейные темы после того, как он описал мне свой конфискованный домашний арсенал, и с тех пор он находится под впечатлением от открывшейся ему бездны знаний. Его тогда очень разочаровала новость о том, что если бы он отстреливался из дробовика пулями, он все равно не пробил бы бронежилетов вломившейся в его дом полиции.
Я вытащил из пирамиды почти классический с виду АКМ, только со складным прикладом из гнутого прутка, наклонил, дав поймать свет из окна, матюкнулся.
— Чего?
— Румынцы, млин. Как Николай лично делал, чтобы в банк заложить. Гля, тут заклепки передавлены, а на этом, — я взял второй, — эта передавлена, а эта наоборот. Видишь? — Я скинул крышку, вытащил пружину с затворной рамой, заглянул в патронник. — Качество видал? Напильником, что ли, фрезеруют… И все в фанере до сих пор. — Я постучал по газоотводу. — Этот под пять — сорок пять, а все равно наклон под сорок пять, хотя все давно девяносто делают.
— И чё?
— Чистить хуже, например. Ладно, дальше глянем.
— А вон, короткий, не? Спрятать можно.
— От кого?
— Да все равно от кого. Нам бабки нужны или нет?
— Слав, остынь, слышал же, что мужик сказал.
— Ладно, не лезу, просто цена нормальная, вроде.
Да, румынские автоматы от трехсот пятидесяти до четырехсот.
— Эс-вэ-дэ, что ли? — вдруг оживился он.
— Не, даже не подходи близко, такой эс-вэ-дэ даром не надо, — тут же прервал его полет мысли я. — Тоже эрзац румынский. Да и нафига нам она? Нам поуниверсальней надо. Ты снайпер, что ли?
— Не.
— Ну и вот.
Румынский «калаш» тоже работает на самом деле, но в мире закупают его отчасти по бедности, предпочитая болгарские. Я такой подкованный потому, что пообщался с одним ливанцем из Марбельи, который как раз оружием торговал, он меня просветил насчет спроса. Его потом Америке выдали по запросу, но я с ним дел не вел, так что ко мне никаким боком. Польские глянуть? Так, успею, а вот это что за куча? Даже не в пирамидах, просто ящики штабелями, а на крышках оружие разложено.
— Это что? — спросил Слава. — Видел уже где-то.
— Это СЕТМЕ, — сказал я, взяв с ящика увесистую винтовку со светлым деревянным цевьем, — испанская. Ты гля, — я засмеялся и ткнул пальцем в клеймо на ресивере. — «Гуардия Сивиль де Эспанья»!
— А, точно, у них видел, — оживился Слава.
— Их перевооружали, старье в продажу выкинули, — я похлопал винтовку по ресиверу. — В магазинах лежат переделки под самозарядные и под триста седьмой, по восемьсот евро.
— Ствол новый, винтовка после ремонта, — сказал, подойдя сзади, бородатый. — У нас их сотни две еще, если не нравится эта, покопаемся. Только я в образец самые красивые выложил, — он усмехнулся. — Четыреста двадцать всего. И вон немецкие «Джи-три», — он показал на другой ящичный штабель, — распродажа норвежской армии. Но по пятьсот.
— «Калашников» новый не лучше? — спросил у него Слава.
— Дальность, — тот хмыкнул в бороду. — Патрон мощный, ствол длинный. «Юго» гляньте, там есть под этот калибр. Недорого, к слову.
Я потянул неудобную рукоятку взведения на испанской винтовке, приложился, целясь в стену, щелкнул спуском. Вообще я к этой модели не очень, отдача сильная и какая-то дурная, двойная, взводить непривычно, левая рука на цевье далеко, а под магазин держать не люблю, тяжелая… но мощная, да. Прицел не поставишь, правда, у меня его и нет. А если поставишь, то нужно