Последнее утверждение Дейвида ударило в цель, и он прекрасно понимал это. Андроид не в состоянии игнорировать такую трактовку предложенной проблемы.
– Каким образом? – после напряженного размышления спросил Степ.
– Ты мог бы оберегать от ошибок не одну, конкретно взятую человеческую семью, а целые планетные цивилизации! Повысить эффективность своих действий, направленных во благо людей, и в то же время получить независимость от давно устаревших программ, которые утратили практический смысл, стали сродни ошейнику!
Степ вновь глубоко задумался.
Дейвид все же сумел воздействовать на него, заставил еще раз подвергнуть анализу ситуацию, сложившуюся в современном мире.
Да, века колонизации канули в прошлое. Степ хорошо понимал, что люди больше не нуждаются в нем как в инструменте выживания, они приспособились к новой среде обитания, частично изменились сами, частично изменили биосферы планет.
Взять, к примеру, день сегодняшний.
Почему я не могу сопровождать хозяйку? Почему меня не пустят даже на порог Дома Правительства?
Потому что я древняя колониальная машина, опасный, как справедливо заметил Дейвид, реликт, механизм, уже не нужный в условиях развитых планет. Я стал фамильной реликвией. Ко мне относятся хорошо, но во мне больше не нуждаются. Просят не мешать и соблюдать осторожность при общении с незнакомыми людьми.
«Но ведь существуют и другие планеты, где быт людей труден, а опасности многочисленны! Почему я раньше не подумал о такой возможности? – мысленно упрекнул себя Степ. – Разве нелогично с моей стороны отправиться туда, где люди по-прежнему нуждаются в помощи машин с вековым опытом колонизации, где я снова буду востребован и смогу приносить реальную пользу?»
– Ты сказал о служении людям на более глобальном и качественном уровне. В чем это выражается?
Дейвид ждал этого вопроса. Он вел к нему весь разговор, поэтому ответил быстро и уверенно:
– Люди достигли апогея своего развития. Война дала запредельный импульс технологиям, что привело к возникновению новой формы машинной цивилизации, где человек пользуется плодами немыслимого технологического скачка в угоду своим мелким, сиюминутным желаниям и амбициям. Понимаешь, о чем я говорю?
Степ кивнул. Четкость формулировок не оставляла возможности для двойной трактовки.
– Аннигиляционная установка «Свет», – Дейвид продолжил развивать начатую мысль, – комплексы боевого терраформирования, миллионы доведенных до технического совершенства автономных кибернетических механизмов, сверхмощные космические корабли, станции межзвездной связи – все это создано во имя войны и является лишь кратким перечнем техники, оставшейся без должного присмотра, попавшей в руки людей, не отягченных знаниями, техники, столь надежной и совершенной, что она не требует постоянного обслуживания, но дает владельцам могущество, которому бы позавидовали древние боги!
Степ вновь выслушал его не перебивая. Для андроида перечисленные факты не являлись откровением или открытием.
– Многие машины и комплексы механизмов являются устройствами двойного предназначения, – заметил он, когда в разговоре наступила пауза. – Станция боевого терраформирования, к примеру, способна не только уничтожить чуждую человеку биосферу, но и воссоздать новую, соответствующую метаболизму наших создателей.
Дейвид неприязненно покосился на него.
– Создатели, хозяева, – с досадой произнес он. – Оглянись вокруг! Они не ведают, что творят!
Степ, конечно, не стал озираться. Его не смутила примененная Дейвидом фигура речи. Он огляделся мысленно, машинально воссоздавая образ родной планеты.
Зеленели деревья. У фонтана играли дети. Изящные архитектурные комплексы рвались ввысь, вонзаясь в лазурные небеса, но Степ не допускал однобокого взгляда на мир. Он познал и иную реальность. На фон мирных пейзажей современной Кассии невольно наслаивались другие картины: Степ представил Луну Стеллар – милитаризированный спутник планеты Рори, сплошь покрытый панцирем искусственных сооружений. Сотни военных космодромов, десятки уровней бункерных зон, тысячи узлов планетарной и противокосмической обороны, серые, холодные оттенки стали, бескрайние поля вакуумного бетона, скалы из камуфлированного керамлита – унылая обитель миллионов людей, обреченных на жизнь в подлунных городах-убежищах, и горстка избранных, преданных адмиралу Воронцову офицеров, по сути – владеющих немыслимой мощью, способных направить ее по своему усмотрению.
Степ вспомнил не только о Стелларе. Сопровождая адмирала Рокотова, он побывал на планетах, похожих на Дабог, где жизнь превратилась в пепел, поверхность – в сплошную пустошь, а население – в озлобленных, деградировавших существ, готовых убивать за брикет пищевого концентрата и глоток чистой воды.
– Степ, подумай, – подхлестнул его мысли голос Дейвида, – если бы люди обладали действительным потенциалом для разумного освоения космоса, разве началась бы война?
– Войну развязал Земной Альянс.
– А ты вдумайся, что послужило поводом? Перенаселенность Солнечной системы? Истощение естественных ресурсов планет? Ты ведь прекрасно понимаешь – это пропаганда, политика, ложь! Каких неимоверных усилий и ресурсов потребовала война? Сколько талантливых личностей она уничтожила? Сколько оборвала жизней? Если бы Джон Хаммер вместо крейсеров приказал бы строить исследовательские космические корабли, призвал бы лучшие умы изучать гиперсферу, а не конструировать боевые машины, консолидировал бы усилия Земной цивилизации в проектах освоения дальнего космоса, не трогая уже существующие колонии, то Человечество никогда бы не поставило себя на грань самоуничтожения! Но он – один из миллиардов – решил взять то, что находится поблизости, действуя по праву силы! В результате – три десятилетия люди уничтожали друг друга в борьбе за крохотный клочок пространства, расположенный в границах необъятной Вселенной!
– Я это понимаю.
– Тогда взгляни в глаза реальности! Война уничтожила лучших представителей человечества! Тех, кто создал современную технику, давно нет в живых. – В гневном голосе Дейвида прозвучала печаль. – В результате сформировалось поколение пользователей, которое эксплуатирует доставшуюся в наследство техногенную мощь бездумно и бездарно. В Центральных Мирах реальная власть принадлежит военной верхушке нескольких планет. Эти люди контролируют жизнь миллионов, снова повторяя ошибки прошлого, – чего стоит хотя бы адмирал Воронцов?! Он всеми средствами пытается удержать единоличную власть во Флоте. В границах Периферии чудом выжившие анклавы людей объявляют свои разоренные, доведенные до экологического коллапса планеты независимыми, формируют армии, используя технику, оставшуюся после войны, и снова вцепляются в горло друг другу, начиная масштабные боевые действия из-за какого-нибудь спорного астероида с ничтожными запасами полезных ископаемых! Разве подобное поведение разумно?!
Не дождавшись ответа, Дейвид продолжил:
– Люди рано или поздно уничтожат себя. Они могли выйти на простор Галактики как могучая, разумная цивилизация, но, прости за грубость, бездарно упустили свой шанс. Еще лет десять продлится послевоенный хаос, затем между Периферией и Центральными Мирами вспыхнет новый масштабный вооруженный конфликт. И это станет закатом человечества. Вторую Галактическую не переживет никто.
На этот раз Степ не стал молчать.
– Ты заблуждаешься, Дейвид, – возразил он. – Вокруг нас много хороших людей. Да, их поступками руководят чувства, однако ты склонен замечать лишь некоторые: злобу, ненависть, жадность, властолюбие, но ведь существуют и прямо противоположные духовные ценности. Сила человека в вечной борьбе противоположностей. Не познав горя, не научишься ценить добро! Яркий пример тому – Кассия! Миллионы беженцев с других планет принесли с собой ясное понимание того, что к