«Естественные ограничения пропускной способности» торгового пути (сезон навигации) и высокая себестоимость транзита (возят товар на ладьях, они требуют парусов, обслуживания, ремонта, леса на постройку, против течения их гнать вообще невозможно), в сочетании с примитивным и низкомаржинальным (если не считать торговли мехом) собственным производством, заставляют искать новые возможности. Приход варягов и появление сильной «вертикали власти», с центрами, которые получили возможность силой воздействовать «на регионы» – периферийные славянские племена, – создает возможность для экспорта нового товара – рабов. Легко воспроизводимый в то время ресурс, добываемый на бескрайних просторах Руси, был в огромном дефиците на южных рынках – Прикаспии и в Византии. Рабов можно добывать в набегах, что «варяги» делали всё время, можно забирать, присоединяя новые общины, что тоже делали всё время, можно брать в виде дани со своих же граждан «неваряжского» происхождения, наконец, можно перекупать у викингов, жителей Карпат и других государств, у которых нет таких удобных путей доставки.
Рабы – уникальный товар двойного назначения. Русь является активным транзитным центром: с севера идут меха, шкуры, пенька, полотно. Киев добавляет к товарам зерно. По Днепру приходит лес, сплавом или уже переработанный… в ладьи – славянские племена строят много кораблей, больше, чем нужно для торговли. Купцы повезут на них товар в Византию, в Колхиду. Кораблям нужны гребцы и грузчики – очень много гребцов и грузчиков. На время рабы, предназначенные на продажу, становятся ими. Корабли уходят в Черное море, доходят до Византии. Товары продадут, но корабли обратно не пойдут – против течения по Днепру плыть неудобно, да и греки корабли скупают «на доску» по цене, во много раз превышающей стоимость кораблей в Киеве. Купцы «с импортом» вернутся по суше, а рабов продадут на месте. В следующий сезон нужно будет не меньше новых рабов посадить на новые корабли, чтобы доставить товар.
Горизонт экономического мышления у продавцов короток, они не склонны возиться с рабами и поставляют «сырье»: кроме молодых мужчин – гребцов, продаются в основном подростки и девушки. В Средней Азии и Византии детей-рабов учат и продают по ценам, не сопоставимым с «закупочными» – как воинов-наемников, мастеров, в гаремы. Самый быстрый «процесс переработки» – производство евнухов. Этим занимаются даже в Крыму и на Балканах, цена при этом повышается в четыре раза. Киевская Русь в то же время закупает рабов-специалистов, даже евнухов сама не производит.
Сложно переоценить значение нового рынка для Европы, Византии и Персии. Словарь рабовладельческого мира становится «славянским». С тех времен, с X века, одновременно с походами Оттона, пошли английский slave и немецкий sklaven – от общего названия племен «славяне». Какие рабы в основном поставлялись на рынок, косвенно говорит тот факт, что слова child, чадо и челядь (в Киевской Руси – рабы, а также налог, взимаемый «живым товаром») – однокоренные (скорее всего, child происходит от готтского kiltham, общего арийского корня kil для слова «ребенок»; соответственно, «чадо» происходит от него же, а «челядь» – производное). Раб и ребенок – слова родственные. «Отрок» («от рокъ», от ректи (говорить), не имеющий голоса) – это тот же «ятрак», раб-воин, воспитанный в войске с детства (отрок, проданный в рабство).
В IX–X веках Киевская Русь расцветает. Сохранились источники, описывающие масштабы экспорта: в Киеве девушка-рабыня стоит пять гривен-кун; в Константинополе – 300 гривен-кун; в Багдаде – 750 (в пересчете с дирхемов)[25], [26]. Подтвержден вывоз как минимум десятков тысяч рабов в год, а возможно, цифры были и больше[27]. Хотя торговля мехами еще имеет большое значение, в тех ценах «рынок рабов» – это эквивалент продаж многих миллионов шкурок куницы. Для сравнения – в СССР в конце XX века в год добывалось и производилось всего около 90 тыс. шкурок куницы, а объем всех поставок по Волго-Днепровскому пути в X веке оценивается некоторыми историками максимум в 500 000 шкурок в год [28],[29],[30]. Соответственно, большая часть потребляемых Русью товаров – импорт. В раскопках того времени можно найти товары иностранного производства практически всех типов. Образуется «избыточная ликвидность». В IX веке появляется «потребительское кредитование» – ростовщики начинают ссужать деньги уже не только боярам и купцам (те, в связи с эффективностью экспорта, в деньгах нуждаются всё меньше), но и смердам. Потребкредиты активно рекламируются, а между тем за просрочку должник нередко попадает в рабство. Процентные ставки растут, князья периодически вынуждены их ограничивать, летописи неоднократно упоминают о проблемах рынка, а производство падает – есть отрывочные сведения о том, что к концу X века Киевская Русь ввозит некоторые продукты питания.
Вдоль всего Днепра стоят деревни, в которых «смерды» заняты обеспечением торговли – рубят лес, строят корабли, шьют паруса, пакуют провиант. Десятки тысяч земледельцев в период пашни становятся матросами – надо поставлять товар и корабли вниз по Днепру (и Волге) – до точек, где их места займут рабы. Захват рабов требует военных операций, и множество земледельцев пополняет боевые отряды. Аграрный бизнес и развитие ремесел, соответственно, тормозятся – слишком многие заняты торговлей, да и кто станет вкладывать в сельское хозяйство, металлообработку или «товары народного потребления», когда можно вложить в экспорт. К тому же от вывоза рабов коренное население сокращается. Святослав не идет на половцев, не собрав и 8 тысяч войска, «бо обезлюдело». Обезлюдело не только в силу «челядного налога» и бесконечных походов. Коренное население перебирается на северо-восток – на Оку и Волгу. Там, конечно, не черноземная зона, зато подальше от перспективы стать рабом самому или потерять детей. В X–XI веках князья даже вводят специальный налог/сбор – на выкуп взятых в рабство. Некоторые историки считают, что он использовался для выкупа пленных у кочевников. Другие – что это был выкуп за членов своей семьи, чтобы их не могли забрать в рабство и продать.
Князья борются за перекрытие других путей поставки рабов (и других товаров) из Северной Европы в Византию – как сегодня идет борьба за маршруты газопроводов. Князь Святослав в 968 году, воспользовавшись смутой у братского болгарского народа (говорят, еще и получив за это оплату от Византии), занимает почти без сопротивления кусок болгарской территории вдоль Дуная (ничего не напоминает?) и рассуждает о переезде в город Переславец на Дунае, где удобнее контролировать «рабы, приходящие от Русь». Операция длится три года и заканчивается в соответствии с византийскими планами – Русь отступает, Болгария присоединяется к Византии, дунайский коридор