— Разрешите войти?

— А, Лин, заходи! — майор Хенкель, начальник седьмого отдела Службы Безопасности Империи на Коррине приветственно махнул рукой. — Ну, рассказывай.

Лейтенант Джонс присел на стул

— Собственно, и рассказывать нечего. Прибыли на место вовремя, Сапий, конечно, уже всё успел распределить…

При этих словах майор Хенкель поморщился — полковник Сапий, начальник городской полиции, постоянно пытался вставить «палку в колесо» службе безопасности. И на этот раз решил урвать славу и награду за поимку межпланетного преступника, оставив СБ на вторых ролях.

— Мой взвод отвечал за тридцать этажей. На мониторинге было видно, что Шумский бродит в районе сто восемнадцатого этажа, так эта скотина Сапий отправил туда своих недорослей, а нас заставил прочёсывать девяностые. Кто его вообще поставил руководить операцией?!! — взорвался Джонс.

— Лин, ты же знаешь какие интриги плетутся… — вздохнул Хенкель. — Лично президент распорядился. Дескать, территория, подведомственная полиции…

Джонс безнадёжно махнул рукой.

— Не успели мы прошерстить три этажа, как выяснилось, что Шумского уже пристрелили. А сам он уложил двух полицейских в перестрелке. Получилось, что мы с ребятами поднялись пешком на сотню этажей только для того, чтобы поглядеть на его труп и забрать гипнокамни. Идиотское задание. Между прочим, когда я сдавал мешок с гипнокамнями, двух штук не досчитались.

Хенкель махнул рукой.

— Без двух камней банк не обеднеет. Тем более что мы предлагали не использовать истинные гипнокамни — можно было обойтись и стразами. Но ЛИЧНО ПРЕЗИДЕНТ, — майор, усмехнувшись, выделил эти два слова, — настоял, чтобы преступника взяли с поличным и настоящими гипнокамнями. Громкого процесса захотелось… выборы скоро…

— А взамен он получил двух мёртвых полисменов и труп Шумского.

Майор Хенкель хмыкнул.

— И громкий скандал в придачу. Ты ещё не слышал последнюю новость? Тогда могу тебя порадовать — Шумский жив.

— К-х-как? — Джонс выпучил глаза. — Не может быть! Я же видел, что у него огромная рана на голове. И лужа крови была порядочной. А полицейский стрелок клялся, что сначала всадил Шумскому пулю в спину, а уж вторым выстрелом разнёс ему голову. Хотя, на нём был бронежилет… Как же так получилось?

— Как бы то ни было, Шумский «ожил» в труповозке. Оглушил санитаров, доктора и водителя и устроил гонки по всему городу. Половина личного состава полиции оказалась на ногах… Они даже успели запросить боевые флаеры, коих здесь целых девять на планету. Но Шумского поймать не сумели. Он покатался-покатался, а в результате сумел убежать. Только что по телестерео показывали съёмки очевидцев погони.

— Я всегда говорил, что эти полицейские просто растяпы! — Джонс возбуждённо вскочил со стула. — У них в распоряжении силы всей планеты, а они упустили добычу! Не лезли бы со своими предвыборными амбициями — и мы спокойно взяли бы Шумского. Проклятье, мы ему подсунули информатора, гипнокамни, ремонт в здании, а эти болваны умудрились не просто всё испортить, но ещё и упустить его! Он уже ушёл с планеты или еще здесь? Надо бы по нашему сектору разослать ориентировку…

— Не надо ориентировок — здесь он.

— Тогда наплевать на…

— Но мы его уже не достанем, — майор Хенкель опять хмыкнул. — Шумский — тот еще орешек! Он ворвался в здание представительства ВКФ на Коррине и завербовался в армию на двадцать пять лет. Теперь и мы, и полиция, и правительство бессильны — сам знаешь, какие трения между нашим руководством и ВКФ. А местных военные вообще никогда не уважали. Но в любом случае военное министерство никогда не откажется от солдата, который согласен служить четверть века.

— Ну и ну! — только и сумел сказать Джонс. — Двадцать пять лет! Во всяком случае, это для него лучше, чем «вышка».

— А для нас — позор! — майор устало потёр переносицу. — Представляю, какие репортажи будут крутить по телестерео. Служба безопасности упустила межпланетного банковского грабителя! СБ не может противостоять межпланетной преступности! И никто не вспомнит, что это полицейское управление Коррина наломало дров, а не мы. И даже скажут, что мы снабжаем ВКФ долгосрочными рекрутами.

Джонс, несмотря на усталость и откровенно-нехорошие новости, улыбнулся.

— Майор, разрешите идти?

— Да, до девяти утра ты свободен. А в полдесятого ты должен быть у самого Штольца. Он у нас в гостях, но с деловым визитом.

Штольц был начальником управления СБ на планете Бовоча, соседней с Коррином. Джонс недоуменно поднял брови.

— Для чего я ему понадобился?

— Не знаю. Пришла директива: отправить в главное управление самого лучшего для прохождения каких-то тестов. Лучший у нас — это ты! Поэтому завтра, то есть уже сегодня, ты едешь к Штольцу. Иди домой, у тебя еще есть четыре часа для сна.

Лин отдал честь и вышел из кабинета шефа.

*****

Ровно в девять тридцать он уже сидел перед самим Штольцем. Седой, как лунь, генерал в течение нескольких минут молча рассматривал лейтенанта и, наконец, нарушил затянувшееся молчание.

— Я читал вашу анкету. Неплохой послужной список. Участие в трех крупных операциях за каких-нибудь два года. Коэффициент умственного развития по шкале Риммера — восемь и шесть. Переподготовка в Синайском центре. Отличный боец-рукопашник, владеете многими видами оружия, можете управлять космическими судами, — генерал Штольц помолчал, изучая его характеристику. — Вы способны сделать хорошую карьеру.

Джонс сидел с каменной физиономией. Улыбаться похвалам генерала — глупо, приуменьшать собственные заслуги перед родной СБ — ещё более глупо!

— Ладно, перейдем к делу. Прочитайте-ка вот эти документы.

Генерал протянул Лину несколько листков. Джонс позволил себе удивлённо приподнять брови. Бумага? Не информационный кристалл? Значит, документы настолько секретные, что их даже не рискуют записывать на электронный носитель? Он взял листки бумаги и углубился в чтение.

Написанное, судя по всему, являлось аналитической выжимкой из донесений нескольких агентов, работавших в центральных штабах ВКФ и армии Империи. В документах говорилось о возможном заговоре среди высшего начальства вооруженных сил, о несчастных случаях, которые с изрядной долей уверенности можно трактовать, как саботаж, о загадочной гибели государственных служащих. Последняя крупная неприятность: исчез в районе