И сразу же удовлетворённо кивнул, заметив маленькие точки на руке трупа.

— Уколы. У него тут уколы — тут, тут и тут. Кололи длинной иглой. Несколько раз. С промежутками… — Баэльт криво улыбнулся. Детали собрались в одну общую картину. — Всё ясно.

— Мне лично ни хрена не ясно! — Гири навис у него над плечом.

— Для того ты меня и нанял. Отойди. Видишь это? — Баэльт неопределённо ткнул пальцем в кишки.

— Да уж вижу… — нидринг издал сдавленный звук. — Лучше бы не видел…

— Сейчас посмотришь на кое- что ещё, — мрачно пообещал Мрачноглаз, без тени брезгливости берясь за кафтан нидринга и тяня его вверх.

Будто бы желе тканью обернули…

Кишки с громким хлопаньем вывалились на паркет, заставив Гири охнуть и отшатнуться на шаг прочь. Вонь стала совсем невыносимой — пронзительный запах першил в горле и царапал нос.

— Драть твою мать… — приглушённо прошептал Гири.

— Обрати внимание на края раны. Такие бывают, когда кожа лопается. Он лопнул, понимаешь? — Баэльт покачал головой. — Сгнил, и трупные газы заставили его лопнуть. Видишь — тут и там в кишках разрывы, и…

— О духи, да прекрати ты! — взвыл Гири, заставив Баэльта злобно улыбнуться.

— Если он здесь лежит действительно пару часов, — Баэльт встал и отошёл на пару шагов. — То… Это непреднамеренное убийство.

— Непреднамеренное?! Случайное, да?! — юстициар повернулся к нидрингу — тот возмущённо таращился на него из- за рукава, в который вжался носом.

— Ага. Непреднамеренное. Слышал такое слово?

— Да он тут валяется… С кишками! И вон… Ну…

— Его пытали, — прервал нелепые бормотания нидринга Баэльт. — Он сопротивлялся. Ему сделали укол. Отравленной углой. Я слышал о похожем яде. Причиняет адскую боль. Используется для пыток. В основном.

— Мне побоку, где этот яд применялся. Мне интереснее, почему его применили тут.

— Для тех же пыток, — устало вздохнул Мрачноглаз. — Потом, видимо, дали минуту- две покорчиться — и противоядие. И так три раза. В последний раз… В общем, либо твой друг не выдержал, либо же ему не успели дать противоядие. Убивать его не хотели, уж поверь мне. Пришли узнать о чём- то. Когда поняли, что устроили, перепугались и свалили. Работа ребят не из Веспрема. Веспремские никогда не полезут на цех, даже если их кроет Моргрим. Да и Моргриму не нужны такие проблемы. Эрнест сотрёт в порошок любого, кто попытается покуситься на его цеха.

— Ага, наш славный Торговый Судья… — без воодушевления кивнул Гири. — А Моргрим — это ж тот мудила, который верховодит у всей швали порта?

— Что- то вроде.

— Ха, — фыркнул нидринг. — Он бы сюда точно не сунулся — мы им неплохо приплачиваем за это, да и пару раз нанимали его людей. Так что не он.

— Я тебе про это и говорю, идиот, — почему они все такие глухие ко всем, кроме себя? — Я даже, скорее всего, смогу сказать.

Продолжать он не спешил, буравя взглядом единственного глаза нидринга.

Баэльт позволил себе насладиться тишиной. Затянувшейся паузой.

— Сказать что? — не выдержал Гири.

— Кто это сделал. Ты сам посмотри.

Нидринг вошел и стал рядом с ним, его взор упал прямо на мертвое тело Рибура. Он смотрел на него не больше пары мгновений. А потом отвернулся.

— Не могу я смотреть на это дерьмо… Прости, Рибур, — пробурчал он, снова утыкаясь лицом в рукав. — Я не вижу ничего, кроме трупа. А что видит твой юстициарский взор? — издёвка скользнула по равнодушию и упала в тишину.

Баэльт не отвечал.

Тишина, смешанная со свистом ветра и дробью дождя, успокаивала его.

— Хватит молчать уже! — Гири неловко всплеснул руками. — Говори уже!

— Царапины на полу, — указал Баэльт. — Смотри — тут кто- то из них ногу неплохо так впечатал в пол. Остался след… Что можешь сказать?

— Хм… — Гири осторожно наклонился и провёл рукой по вмятине. — Какие- то странные. Форма подковки не здешняя. Обод каблука какой- то рваный. Будто бы не по контуру оковано, а присобачили пару железных зубьев.

— Так и есть, — волна короткого восторга пробежала по спине. — Келморские сапожища.

— Келморские? — Гири наклонился ниже к следу, недоверчиво щурясь. — То есть — сапоги из Келмора, да?

— Демонски проницательно.

— Из Келмора, который за морем? Келмора, в котором только скалы, вояки и националисты, ненавидящие Ксилматию?

— Ты знаешь другой Келмор?

— Но… Демоны раздерите, зачем?

— Я что, колдун? — недовольно обжёг его взглядом Баэльт. — Хочешь, чтобы я ещё вчера узнал, кто они такие и за каким демоном это сделали? Я вообще более чем уверен, что, когда я назову цену, ты откажешься от моих услуг и понесёшь свою нидринговскую задницу в сторону казарм городской стражи! Пятьдесят — это то, что я уже возьму за осмотр. Я пообещал взять в два раза больше — сто. Плюс ещё двадцать за то, что ты тут зудел над ухом. Итого — сто двадцать. А остальное — если ты хочешь, чтобы я продолжил.

— Сколько ты хочешь? — глухо поинтересовался нидринг.

— Пятьсот.

— Пятьсот?! — взвизгнул нидринг. — Ты одурел?! Может, гниль пробралась тебе в мозги?!

Полуфэйне игнорировал нелепые выпады.

— Пятьсот. И не монетой меньше. Можешь отдать медяками, можешь фольтами — мне плевать. Но сумма останется таковой. Ты знаешь — торговаться бесполезно.

Какое- то время Гири смотрел на Рибура. А потом вздохнул.

— Черт с тобой, — он махнул рукой, сдаваясь.

— Аванс, — напомнил Баэльт, потирая указательным пальцем о большой перед лицом нидринга.

— А сестренку мою ты не хочешь? — язвительно поинтересовался нидринг.

— Не люблю бородатых.

Их взгляды сошлись.

Этот поединок Баэльт выиграл без труда. Виноватые всегда первыми отводят взгляд. А в Веспреме было два типа людей — те, кто в чём- то виноват и те, кто попросту не чувствуют вины.

— Будь по- твоему, — покачал головой нидринг. — Надеюсь, ты меня не разоришь…

— Если не разоришься на меня, будешь утешать себя в перерывах между побоями мыслями о своём серебре, — равнодушно пожал плечами Мрачноглаз. — Будет неловко, если стража от кого- нибудь узнает, что ты, пытаясь замять историю с убийством, уничтожал улики, — он постучал себя указательным пальцем по губе. — Хм. Да и мотивы у тебя были…

— Это что, шантаж?

— Нет.

— А похоже.

— Наверняка похоже. А знаешь, что на что ещё похоже? — Мрачноглаз криво ухмыльнулся. — Твоя рожа на сливу будет похожа, если стража узнает об этом.

Гири снова вздохнул. Тяжело и прерывисто.

— Какой же ты мудак…

— Можешь и меня убить, — пожал плечами Баэльт. — Как ты убил Рибура. Я тогда никому ничего не расскажу.

— Я не убивал никого! — прошипел Гири, хмурясь.

— Страже это расскажешь.

— Хорошо, хорошо, ты нанят! — замахал руками нидринг. Окинул взглядом Баэльта, а затем сплюнул на пол. — Просто заткнись!

— Заткнусь, — пообещал Баэльт. — Когда- нибудь.

С первого этажа они вдруг услышали знакомый голос аргринга, напоминающий скрип метала по камню. К нему присоединился чей- то детский, пронзительно писклявый голосок.

По лестнице поднимался аргринг, а рядом с ним шел чернобородый нидринг. Не надо было быть гением, чтобы понять, что он недоволен.

Баэльт прикрыл единственный глаз в немом раздражении. Недовольные всегда больше