— Вроде нет пока. — Девушка заметно покраснела. — Был один парень в спецшколе, но его услали в Киев. Первое время часто переписывались, а после как-то заглохло.

— А из наших парней?

— Нет. — Она уверенно мотнула головой и кину в чашку пару кубиков сахара стала размешивать. — У нас за такое сразу отправляют охранять сарай в Анадырь.

— Я это к чему. Руководством сказано быть с дамой? Сказано. А где я сейчас буду её искать? Так что предлагаю план. Сейчас мы едем к Осипу Лейзеру, и одеваем тебя как кинозвезду, и там же подберём соответствующий обвес. После, если останется время, можем поехать пообедать, и на теплоход.

— Я не могу. — Тихо на грани слышимости прошептала девушка уставаясь в чашку. — Мне на Лейзера денег не хватит.

— Вера. Я вас не развлекаться зову. — Александр строго посмотрел на девушку. — И, как ваш командир, я просто обязан обеспечить снаряжение для проведение специальной операции. Сегодня это ателье Осипа Лейзера, а завтра… кто знает. И естественно всё снаряжение за счёт командования. Также считайте это премией за безупречную службу лично от меня. — Гриша! — Крикнул Александр в коридор, и через пару секунд в дверях кухни появился начальник охраны. — Код «сибирское барокко».

Григорий услышав пароль прямого переподчинения охраны, ещё пару секунд тормозил, но успешно переварив данные кивнул. — Понял Александр Леонидович.

— Конфигурация охраны изменяется. Вера перемещается во внутренний радиус, всё остальное без изменений.

— Сообщить наверх, что вы использовали код переподчинения?

— Да, конечно. — Александр кивнул. — Сам понимаешь, где мне его дали. — Он посмотрел на часы. — Всё парни. Через десять минут на выход.

Ателье Осипа Лейзера, совсем недавно стало «Московским Домом Моды», но слава его уже гремела по всем столичным гостиным. Шил Осип не хуже, чем парижские портные, а вещи были куда красивее. Откуда бывший одесский портной черпал своё вдохновение никто не знал, но сшитый им школьный костюм на взрослую женщину разлетелся в течении пары дней, а форма стюардесс Аэрофлота, даже завоевала какие-то там премии.

И конечно, Александра здесь встречали не просто как дорогого гостя, а как близкого друга.

— Осип Наумович. — Александр коротко поклонился мастеру, который выбежал из своего кабинета, как только ему доложили, что пришёл Мечников.

— Александр Леонидович? — Осип тоже церемонно поклонился и впился взглядом в лицо Веры. — О мой бог. Какой типаж! Это же настоящая валькирия! Вы её украли со съёмочной площадки?

— Осип Наумович. — Александр выразительно посмотрел на модельера. — Она не актриса. Она настоящая. — Саша аккуратно отогнул свободный пиджак на девушке, чтобы была видна кобура с Макаровым.

— Сокровище. Просто сокровище. Но я уже знаю, что мы будем делать с этой красотой. Осип только чуть огранит этот бриллиант, и можно будет его вставлять в корону.

— Ох, запудрите вы девчонке голову, Александр Леонидович, произнес Григорий, когда девушку увели.

— Все под контролем, Гриш. — Александр усмехнулся. — Мне только восемнадцать. А вот девчонке нашей двадцать пять уже, и ни кола, ни двора. Так и будет бегать с пистолетом до старости? А тут пароход, толпа мужичков, да многие после омоложения… Если не будет дурой, свой шанс не упустит. Ну я ей про то специальным образом расскажу.

— Прости. — Григорий неожиданно протянул свою лопатообразную ладонь для рукопожатия. — Я всё время забываю, насколько ты умнее всех нас.

— Не умнее, Гриш. — Александр вздохнул, и крепко пожал руку охранника. — Я как талантливый мальчишка — шахматист. Если с ним сесть играть, он разделает любого наголову. А если противник начнёт драться? А если достанет ствол?

— Вот для этого и мы рядом. — Григорий улыбнулся.

Через час, Вера не вышла, а буквально выплыла из недр ателье, в бледно-голубом платье длиной чуть ниже колена, косой линией подола, открывающей стройные ножки в туфельках из белоснежного сафьяна, с пояском, из тонких серебряных цепочек, и открытой шеей, на которой висела цепь голубовато-серебристого цвета, с кулоном в виде дракона. Поверх платья было накинуто пальто из тончайшей белой шерсти, с серебряными пуговицами.

— Гриша, забирай эту красоту, вместе со старой одеждой и стволом, а я побеседую с нашим кудесником. — Александр ласково посмотрел на хозяина ателье и Осип сразу поскучнел. Он прекрасно знал кому обязан превращением маленького кооперативного ателье в модный дом, с ежевечерним показом, магазином, мастерской и штатом манекенщиц. Знал и никак не мог отблагодарить своего благодетеля, который к тому же был автором как минимум половины силуэтов.

— Вы таки хотите заплатить мне за эту безделицу? — Грустно произнёс он, и опустил голову.

— Осип Наумович, о чём мы с вами договаривались? — Александр аккуратно, но твёрдо взял модельера под локоть. — И с каких это пор, платиновая цепочка с платиновым же кулоном, у нас безделица?

— Ой, ну зачем ви травите мою слабую душу? — Осип попытался вывернуться, но Александр держал крепко. — Што таки скажет моя мама? Как я взял деньги за такую красоту?

— Таки не делайте мине нервы у меня есть кому это за вас. — Александр тоже перешёл на одесский говор. — С каких это пор, красота стала забесплатно? И я точно скажу, что вам будет говорить ваша мама, сто лет ей здоровья. Она скажет, Ося, если люди говорят бери деньги, значит надо брать. Потому что без денег это бардак. А бардак, это верный способ уйти в хламидники. _ Александр заглянул в глаза Лейзеру. — Я таки был понят, или это вот как-то ещё?

— Саша. Ви меня пугаете до колик. — Осип вздохнул. — Я уже сибе думаю, что таки знаю вас, но нет. Ви таки опять полны сюрпризов. Саша, скажите в каком хедере[6] ви учились, и я уже буду себе спать спокойно.

— Осип, не торгуйте мне химины куры[7]. Кто много знает, не спит крепко. Просто скажите честно сколько это стоит, и продолжайте мучатся вопросами.

Оказавшись в машине, Александр ещё раз окинул Веру длинным взглядом.

— Хороша. — Он улыбнулся чуть зардевшейся девушке. — Вер, смотри. У нас есть пароход, где будет полно женщин, мужчин, и вообще всяких людей. Часть из них — никчёмные, пустые обмылки. Ни богу свечка ни чёрту кочерга. Но будет много настоящих. Прошедших войну и революцию, а то и не одну, гениев в науке, или в искусстве. Они все разные, но если скажем человек гениальный художник, то скорее всего никто не будет от него ждать такой же гениальной игры на рояле. То есть в чём-то он силён, а в чём-то слаб. Ровно, как и ты. Ты можешь любого из них размазать в бою, и конечно проиграешь на его поле. А что это значит? Значит вы практически равны. Да, ты не сможешь написать песню которую будут петь миллионы, а он не сможет зайти на охраняемый склад, и взорвать его. И