У Птолемея III были причины ликовать. Вскоре после войны он приказал возвести огромный трон в Адулисе — городе на южных рубежах его царства, на берегу Эритрейского (ныне Красного) моря. Надпись на греческом и египетском языках с гордостью описывала его подвиги. Монах Козьма Индикоплов («Плававший в Индию») видел ее в 525 году и оставил нам описание трона и текста:
«Царь Птолемей Великий… приняв от своего отца царскую власть над Египтом, Ливией, Сирией, Финикией, Кипром, Ликией, Карией и островами Киклад, вторгся вглубь Азии с пехотой, конницей, флотом и слонами из земли троглодитов и из Эфиопии, которых он и его отец первыми изловили в этих землях и, приведя их в Египет, снарядили их для войны. Завладев всеми землями по эту сторону Евфрата, Киликией, Памфилией, Ионией, Геллеспонтом, Фракией, и всеми силами в этих странах, и индийскими слонами и сделав правителей всех этих земель своими подданными, он пересек реку Евфрат и, подчинив Месопотамию, Вавилонию, Сузиану, Персиду, Мидию и остальные страны вплоть до Бактрии и найдя все реликвии, которые вывезли из Египта персы, и доставив их в Египет со всеми остальными сокровищами этих земель, он переправил свои войска через вырытые реки [каналы]…»
Птолемей III Эвергет (Благодетель) изображает себя гарантом династической легитимности, правителем бóльшего числа стран, чем любой другой царь после Александра, воином, последовавшим по стопам великого завоевателя вплоть до Бактрии, военным изобретателем и мстителем за несправедливости, совершенные персидским царем Камбизом в отношении египетских храмов в 525 году до н. э. Несмотря на преувеличения, он был, безусловно, самым могущественным человеком в Восточном Средиземноморье. Весьма удивительно, что Птолемей III решил не использовать свое явное преимущество над Антигоном Гонатом и Селевком II для проведения более агрессивной политики. Был ли он единственным из эллинистических царей, кто научился на ошибках диадохов и понял, что излишнее могущество объединит против него всех его врагов? Или он желал спокойной жизни в Египте? Если судить о его намерениях по действиям, то Птолемей III был заинтересован в сохранении баланса сил, поддерживая тех, кто ослаблял его противников, — чаще деньгами, чем армиями. Менее агрессивная политика предполагала также меньший риск, и, в отличие от оппонентов, до самой смерти впутывавшихся в войны, Птолемей III провел последние 20 лет своего правления в Египте, уделяя внимание главным образом своим наследственным владениям. Он был первым из Птолемеев, в честь кого египетские жрецы составили пространную почетную надпись, сделанную греческим, египетским и демотическим письмом; также он реформировал провинциальное управление. Из Александрии он мог спокойно наблюдать за схватками в Греции, Малой Азии, Месопотамии и далее на востоке.
Память о Лаодике и ее войне стерлась. Однако небольшое происшествие оставило вечный след на ночном небе. Когда в 243 году до н. э. Птолемей III сражался в Месопотамии, его молодая жена Береника дала обет Афродите: она отдаст богине свои длинные светлые волосы, если та защитит царя и вернет его назад. Птолемей III вернулся в добром здравии, и Береника во исполнение обета поместила свои волосы в храм Афродиты. Когда на следующий день никто не смог их найти, свою версию выдвинул придворный астроном. Он соотнес волосы с созвездием, утверждая, будто богине любви столь понравился подарок, что она поместила его на небосвод, где и сегодня можно рассмотреть невооруженным глазом Волосы Вероники (Береники)[29]. Придворный поэт Каллимах сочинил поэму, вдохновляясь этой историей. Большая ее часть к настоящему времени утеряна, не считая отрывков стихов на папирусе. Однако сохраняется латинский перевод в 66-й песне Катулла — прекрасном восхвалении любви. Была ли любовь Береники сильнее стремления к завоеваниям? Не она ли удержала Птолемея III в Египте и позволила ему противостоять искушению начать новый поход? Эту мысль никогда не удастся ни подтвердить, ни опровергнуть; она остается прекрасным, но маловероятным предположением, безмятежным интермеццо между двумя чередами войн.
Последняя победа Птолемеев: битва при Рафии
В 221 году до н. э. важнейшие позиции в Средиземноморье перешли в руки людей нового, молодого, поколения. Царь Македонии Антигон Досон умер, и ему наследовал 18-летний Филипп V. В Египте умер Птолемей III, оставив на престоле 17-летнего Птолемея IV. На востоке 22-летний Антиох III, четырьмя годами ранее сменивший своего брата Селевка II, только что нанес поражение узурпатору Молону и восстановил свою власть в Малой Азии. Пользуясь своей победой, он начал поход против Египта с целью вернуть утраченные земли Келесирии.
Эта Четвертая Сирийская война (219–217 гг. до н. э.) закончилась одним из величайших сражений эллинистического периода — битвой при Рафии близ Газы 22 июня 217 года до н. э. Если верить цифрам, приведенным у Полибия, две армии насчитывали в целом 150 000 человек со 175 боевыми слонами. Впервые значительная часть птолемеевского войска состояла из обученных на македонский манер египтян — по сообщениям, их было 20 000. В начале сражения африканские слоны Птолемея IV, которые не могли вынести запах и звуки, издаваемые индийскими слонами Антиоха III, впали в панику и вызвали беспорядок в египетской армии. Антиох III разгромил кавалерию на левом фланге и, полагая, что он победил, бросился в погоню за бегущим врагом; Птолемей IV же провел успешную атаку в центре. Когда Антиох III понял, что его фаланга отступает, было уже слишком поздно. Побежденный, он вернулся в Газу и попросил перемирия, чтобы похоронить своих павших бойцов — передают, что погибла шестая часть его армии. Келесирия останется птолемеевской еще на 20 лет.
Несмотря