– Только клиенты.
– Письма были?
– А я еще не сказал? – Мельников оживился и заговорил низким голосом: – В тот же день, практически одновременно со взрывом, в мой офис по почте пришло письмо с припиской: лично в руки.
– Письмо адресовалось тебе? – уточнил Сергей.
Кирилл сосредоточенно кивнул.
– Виолетта Степановна решила, что внутри нечто конфиденциальное.
– Это понятно.
– Я вскрыл конверт.
– И что же там было?
– Ты не поверишь.
– Послушай, Кирилл, давай без спецэффектов. Ты меня знаешь: я могу поверить во все что угодно, хоть в черта лысого.
– Внутри свернутого листа был порошок.
– Что?
– Белый порошок.
– Наркотик? – Дуло насторожился.
– Не знаю.
– Куда ты его дел?
– Отдал криминалистам. Виолетта Степановна тотчас вызвала полицию.
Сергей Дуло кивнул:
– Это правильно. По крайней мере, теперь узнаем состав вещества.
– Чуть позже мне позвонил охранник и сообщил, что возле гостевого домика взорвался фургон. Дальше пошло-поехало. – Мельников устало махнул рукой: – Ума не приложу, кому это надо. И, главное, как напористо действуют: одно за другим, одно за другим!
– Тебе нужно вспомнить всех, кому ты хоть когда-нибудь перешел дорогу. Конкурентов по бизнесу, недовольных подзащитных, брошенных любовниц…
– Что? – Кирилл удивленно вскинул голову и посмотрел на Сергея. – Женщины тут при чем?
– Не мне тебе объяснять. Ты сам юрист, адвокат. Обиженная женщина способна на многое. – Дуло взглянул на часы. – С минуты на минуту приедет Тимур.
– Мне трудно сосредоточиться, столько всего навалилось…
– Ничего! – Сергей похлопал друга по руке. – Вместе разберемся. Завтра с утра поеду к следователю. Как его там?..
– Александр Архипович Колычев.
Сергей повторил слова, написанные на открытке:
– «Если видел… молчи…» Обрати внимание на эти слова. Вот о чем надо задуматься. Что такого ты мог увидеть? О чем должен молчать?
– Особое назначение…
– Что, прости?
– Еще там было написано про особое назначение.
– А с этим вообще ничего не понятно. – Сергей Дуло озадаченно покачал головой. – Открытка новогодняя?
– Нет. На ней были цветы.
– Цветы? – Сергей удивился.
Кирилл Мельников отвернулся и мрачно добавил:
– Белые лилии.
Глава 4
Встреча старых друзей
– И жили они долго и счастливо, и умерли в один день. – Полина закончила читать, закрыла книжку и отложила ее в сторону. – Теперь, доченька, спи…
– А почему они умерли? – Лидочка села в постели.
– Потому что сделались старенькими.
– Значит, все старенькие умирают?
– Да.
– Обязательно?
– Так устроена жизнь.
– Неправильно. – Лидочка покачала головой и предложила: – Давай устроим жизнь по-другому.
– А тебе как бы хотелось? – с улыбкой спросила мать.
– Чтобы ты и папа никогда не состарились и не умерли.
– Так не получится.
– Почему?
– Сама посуди. – Полина на минуту задумалась, потом спросила: – Вот у тебя есть дедушка Сергей и бабушка Катя. Ты ведь их любишь?
– Люблю.
– И они тебя любят.
– Просто обожают, – сказала Лидочка. – Баба Катя всегда так говорит.
– Вот и представь, когда ты вырастешь и у тебя появится доченька, ей тоже потребуются дедушка и бабушка. А какие из нас получатся дедушка и бабушка, если мы с папой не постареем?
– Ну хорошо… – Лидочка улеглась на подушку и сладко зевнула. – Можете стариться, только не умирайте.
– Большое тебе спасибо, – поблагодарила Полина, укрыла дочь одеялом и выключила ночник.
Девочка захныкала:
– Еще почитай!
– Уже поздно.
– Дай молока.
– Ты его не любишь. – Полина включила свет, прищурилась и с подозрением взглянула на дочь: – На все готова, лишь бы не спать.
– Хочу молока-а-а…
Полина встала, одернула платье и проговорила, стараясь сохранять строгий вид:
– Сейчас принесу, но потом ты заснешь.
– Угу…
Она вышла за дверь и улыбнулась – ее забавляли уловки дочери. Перед сном Лидочка всегда придумывала что-нибудь новенькое. Но дело было в том, что однажды Полина приняла условия этой игры и теперь неукоснительно их соблюдала. Пообещав дочери молока, она отправилась к Марии на кухню.
Через закрытую дверь гостиной в коридор долетели мужские голоса. Вероятно, помимо Кирилла, приехал еще один человек – тот, о ком говорил Сергей. Полину тревожило странное поведение мужа, и она очень надеялась, что общение с друзьями его развлечет.
– Главное, чтобы не нашли… – раздался из-за кухонной двери голос Марии.
Полина остановилась в двух шагах от нее.
– Зависит только от нас, – ответил мужской голос. – Следи за тем, что говоришь, думай о последствиях. Нужно затаиться на время, а там будет видно.
– Я так устала, Борис…
– Иди ко мне. – После недолгой паузы Борис снова заговорил: – Скоро все закончится, осталось немного…
Полине показалось, что после этих слов дверь распахнется и кто-нибудь выйдет из кухни. Чтобы оправдать свое присутствие, она первой открыла дверь.
Борис стоял у порога. Заметив ее, он растерялся, но очень быстро взял себя в руки.
– Вам что-нибудь нужно?
– Молока… – Полина смущенно прокашлялась: – Дайте мне стакан теплого молока.
– Это я виновата, не подумала о вашей девочке! – Мария засуетилась, открыла холодильник и достала оттуда трехлитровую банку. – Молоко у нас натуральное.
– Какой процент жирности? – осведомилась Полина.
– Да кто ж его знает…
– Оно пастеризованное?
– Проверенное, говорю, молоко. Сейчас подогрею, и заберете.
Дожидаясь, пока на плитке в ковшике согреется молоко, Полина переводила взгляд то на Марию, то на ее мужа. Подслушанный разговор произвел на нее двоякое впечатление. С одной стороны, речь могла идти о чем-то пустяшном, с другой – причина могла быть несоизмеримо серьезнее.
Между тем Борис вышел за дверь. Даже на расстоянии Полина почувствовала его облегчение, но вскоре и сама вышла из кухни со стаканом теплого молока.
К тому времени, когда она вернулась в комнату дочери, Лидочка уже спала. Полина присела рядом и, глядя на дочь, сделала несколько глотков молока. Оно и впрямь оказалось вкусным.
И хотя ей не хотелось покидать собственный номер, Полина не могла не выйти к друзьям мужа. Подкрасившись и оценив себя в зеркале, она вышла из номера, и, когда появилась в гостиной, Сергей встал из-за стола.
– А вот и Полина! – Он развернулся к друзьям и вытянул руку: – Знакомься, это – Кирилл…
– Мы знакомы. – Полина улыбнулась Мельникову. – Вы к нам приезжали.
– Четыре года назад, – заметил он, склонившись к ее руке. – Жаль, что виделись мельком.
– А вот со мной вы не знакомы, – сказал другой, коренастый. Он был смуглолицым, с длинными волосами, собранными в хвост на затылке.
Полина согласилась:
– С вами – нет. Не знакомы.
– Тимур Воложанин.
– Много хорошего слышала о вас от Сергея.
– Чем рассказывать, лучше бы привез жену в Александров. – Воложанин, улыбаясь, взглянул на Сергея.
– Ну вот, привез же, – словно оправдываясь, вымолвил тот. – Пожалуйста, познакомьтесь.
– Просим за стол!
Как это обычно бывает, все выпили за здоровье Полины, поговорили про Лидочку, про следовательскую работу Сергея, после чего мужчины переключились на свои, близкие только им темы. Речь зашла о школе, об учителях, об одноклассниках.
– Зинаида Григорьевна умерла на прошлой неделе. Три дня назад схоронили, – сказал Тимур Воложанин.
– Зинаида Григорьевна… Зинаида Григорьевна… – Сергей покопался в памяти, но Тимур ему подсказал:
– Учитель немецкого языка, наша классная.
– Как я мог позабыть! Ах, как жаль… Зинаида Григорьевна была очень хорошим человеком.
– А ко мне с месяц назад Сеня Балабанов явился! – громко сказал Мельников.
Все стихли. Почувствовав всеобщее замешательство, Полина полюбопытствовала:
– Кто он такой?
Все продолжали молчать, и ей