Я взяла ручку и уткнулась в вопросник. Сейчас, когда не смотрела на ректора и не слышала его насмешливого голоса, стало легче. Взяла себя в руки и на все вопросы ответила быстро, а кое-где приписала дополнительные характеристики. Закончив, передала лист декану.
– Вот видите, она справилась! – довольно произнес лер Матеуш, демонстрируя ректору ответы. – Великолепное знание свойств растений. Вам, дорогуша, непременно нужно на зельеварение. Я бы предложил…
– Я против! – неожиданно возразил Амадор Тори. – Как она будет общаться с пациентами, если двух слов связать не может?
– А давайте ее… – Декан Матеуш прищурился и, склонившись к ректору, зашептал. Но кое-что я расслышала: – Новое… резервное отделение… с общением там легче…
Я приободрилась. Неужели мне предложат поступить на элитный курс для одаренных студентов? Но тут же расстроилась, услышав вопрос главы академии:
– Это куда вы определили тех оболтусов-второгодников?
– Ребятам надо дать шанс… вот увидите, они еще себя проявят… – убедительно произнес декан.
– Обсудим позже, а пока осталось еще несколько претенденток, хотелось бы уже с ними покончить. В смысле завершить экзамен. – Амадор Тори скользнул по мне равнодушным взглядом и уставшим голосом произнес: – Лира Комарек, вы свободны. Ждите объявления результатов.
Я послушно кивнула, так и не поняв, прошла отбор или нет. На негнущихся ногах поплелась на свое место, а ректор уже выкрикивал: «Следующая!»
На экзекуцию теперь отправилась Вилария, и я пожелала ей удачи. Но наблюдать за тем, как новая подруга сдает экзамен, была не в силах. Едва сдерживала слезы, вспоминая то унижение, через которое пришлось пройти, и то, как позорно растерялась. Значит, по мнению лера Тори, жена только и способна что рожать наследников и следить за домом? Но как же учеба? Любимое дело? А любовь?!
Ну уж нет! Я буду учиться, чего бы мне это ни стоило, и стану лучшей на курсе! Всхлипнув, как и большинство девиц в комнате, вновь посмотрела на жениха. В белоснежных волосах играли солнечные блики, светлая кожа будто сияла. Но теперь ректор не казался мне таким уж привлекательным. Вроде бы нос у него длинноват, а губы слишком узкие. И глаза не фиалковые, а цвета увядшего дракункулюса – серо-буро-малиновые! А эта высокомерная улыбка… Она такая… Шмыгнула носом и отвернулась. Кого я обманываю? Просто моему жениху досталась внешность бога Эвзена и нутро аморфофаллуса, или, как его называют в народе, тухлого цветка. Тут уж ничего не изменишь, придется, как обычно, сбежать из-под венца.
От размышлений отвлекли громкие голоса: ректор о чем-то спорил с Виларией, а декан Матеуш, как и в моем случае, защищал абитуриентку.
– Как можно при таком высоком магическом уровне быть бездарем? Вы ничего не знаете!
– Так, может, для этого я и поступаю, чтобы меня научили! – с вызовом парировала Вилка.
Я восхищалась новой подругой. Нет, я никогда не была забитой, но чтобы так дерзко с кем-то разговаривать – смелости не хватало. Вот и отцу научилась не перечить, во всем соглашалась, а тайком делала по-своему.
– Амадор, сам подумай, у девочки седьмой магический уровень. Из всех абитуриенток только у лиры Беде подобный! Это удача для нашей академии – заполучить таких сильных магов. Может, возьмем Виларию Войту на резервный и в этом году откроем новое отделение?
– Только под вашу личную ответственность, лер Матеуш, – нехотя кивнул ректор. – Но если опыт окажется неудачным, после первого семестра всех выгоню!
Оставив последнее слово за собой, Амадор Тори попросил присутствующих покинуть помещение и дать комиссии время для принятия решения. Ну как попросил – рявкнул так, что всех словно ветром сдуло. И теперь толпа девиц сгрудилась возле двери в коридоре, пытаясь подслушать и выяснить, о чем говорят преподаватели. Вилка же потянула меня в сторону, выдала слуховую трубку, себе достала такую же, прижала один конец к уху, другой – к стене, а я повторила за ней. Слышимость была чудесная, я даже различила храп профессора-провидца!
– Обе девочки с характером, и это хорошо. При работе с эмже им это пригодится, – раздался голос декана Матеуша.
– Вот именно что с характером! – возмутился ректор. – А студентки должны быть скромными и не перечить. Да и как они будут учиться? У одной высокий магический уровень, но нет знаний, а у другой магии почти ноль и толком выразить мысли не может, разве что в травах разбирается.
– Это судьба! – выкрикнул старик-провидец, проснувшись, и забормотал: – Ночь, улица, фонарь, кошмарь…
– Хорошо-хорошо, под вашу личную ответственность, декан Матеуш! – поторопился произнести Амадор Тори, перебивая провидца. – Но чувствую, что это ваше новое отделение доставит нам немало хлопот.
– Да что может пойти не так? Всего-то восемь адептов, а не тридцать, как на остальных отделениях. Зато мы получим преимущество перед столичной академией, у них нет подобного направления.
– А кто будет куратором нового отделения? Магистр зельеварения Болек? – поинтересовался декан факультета механики.
– Нет-нет, в кураторы мы пригласим лера Дуба, моего давнишнего приятеля, бывшего вояку, – подсказал лер Матеуш.
– А опыт преподавания у лера Дуба имеется? – въедливо уточнил ректор Тори.
– Как не быть? В свое время он преподавал в военной школе, – подтвердил декан Матеуш и пробормотал: – Лет двадцать назад.
– Хорошо, открываем резерв, ваши протеже будут зачислены на экспериментальное эмже-отделение. Но до первой сессии. А теперь пригласите абитуриенток в зал. Объявим результат.
Мы с Виларией отпрянули от стены, потому что дверь открылась и всех девушек попросили вновь зайти в аудиторию.
– Думаешь, речь шла о нас? – прошептала Вилка.
– Надеюсь, – кивнула я, заходя в зал. – Только что такое эмже?
– Ты же слышала – новое отделение для особенных студентов. Да какая разница! – отмахнулась новая подруга. – Главное, прорваться на целительский факультет, а там разберемся.
Она явно была довольна, что у нас появился шанс поступить в академию. Весь вопрос лишь в том, во что мы влипли и как глубоко.
Я так разнервничалась, что речь ректора Тори пропустила мимо ушей. Лишь когда глава академии принялся перечислять фамилии поступивших, я напряглась, не услышав среди них ни Комарек, ни Войту.
– Поздравляю новых адепток нашей академии: лиру Агнешку, лиру Вуйцик и лиру Беде! – тем временем распинался ректор. – Они с успехом выдержали экзамен и зачислены на престижный целительский факультет, отделение зельеварения и отделение общего врачевания.
Среди подошедших к декану Матеушу девиц я узнала серую мышь в очках и с хвостиком. Ни секунды не сомневалась, что она пройдет.
– Особенно хотелось бы отметить Ханку Беде, – указал на очкастую ректор Тори. – Именно такой должна быть адептка нашей академии. Умная, приятная в общении, с высоким магическим потенциалом. Скромная и аккуратная. Но многие об этом забывают. У некоторых так раскрашены лица, что хочется умыть. Или птичье гнездо на голове. Это недопустимо.
Почему-то при словах о птичьем гнезде лер Тори покосился на меня. Не спорю, парик оказался неудачным, но у каждого свои недостатки, зачем же на них указывать прилюдно? Вот у самого ректора характер противный, но я же об этом молчу.
– Что ж, еще раз поздравляю адепток, остальным желаю за год определиться с тем, насколько сильна ваша тяга к знаниям. И милости просим на