Ответа ему не требовалось. Он уже все знал. Одна из дверей на нужном этаже была приоткрыта. И запах шел именно из этой квартиры.

Если бы рыцарь был Гарри Поттером и учился в Хогвартсе, то у него были бы двойки по зельеварению. Тем более что Мельхиор по характеру и строгости чем-то напоминал книжного профессора Снегга. Но старик скоро понял, что из Луки знахаря точно не выйдет.

Молодому засранцу было глубоко наплевать на названия трав и их свойства. Но не на запах. Почему-то с памятью на запахи у Луки было очень даже хорошо. И вот однажды Мельхиор сжег при нем щепоть какого-то адского сбора. Очень ценного и… очень нехорошего. Потому что его сжигали только при обрядах изгнания призраков. Тот урок рыцарь запомнил навсегда. Жуткий запах мгновенно восстанавливал в его памяти все надлежащие знаки, пассы и слова заклятия.

Стоя сейчас на лестничной площадке незнакомого питерского дома, он мог с непререкаемой точностью воспроизвести все, что происходило в квартире. Но он был тут не за этим.

У него было два выхода из положения. Можно было, во-первых, как последнему идиоту, вломиться внутрь с пистолетом наперевес и устроить пальбу, а уж потом разобраться, кто, с кем и зачем. Или же, во-вторых, осторожненько разведать обстановку, кто с кем и зачем, а уж потом врываться и палить. С ним была Эльза, которая дрожащими руками уже искала в сумочке оружие. А потому он остановился на втором варианте.

– У тебя есть бумажный платок? – шепотом спросил он девушку.

Она посмотрела на него как на безумного, но все же кивнула и вытащила платок из сумочки, благо что пачка лежала на самом верху.

Лука смял его в вялый комочек, положил на ладонь и, произнося про себя нужные слова на так любимой Мельхиором латыни, подул на шарик. Бумажный комок влетел в квартиру, на время превратившись во всевидящий глаз.

Рыцарь через свое маленькое убогое чудо смог увидеть темный длинный и узкий коридор со старомодным трюмо, маленькую кухоньку, беленькую и аккуратную. Потом комок бумаги вернулся в коридор и полетел в первую из комнат. Много книг, каких-то бумаг, сваленных неровными пачками на столе, довольно новенький компьютер, шикарное антикварное бюро и такое же кресло. И нигде ни души.

В следующей комнате стояла простая полуторная кровать, аккуратно застеленная темно-зеленым пледом, журнальный столик был грубо задвинут в угол под книжные полки, полосатый палас загнут.

На голом полу с неровными половицами, выкрашенными в казенный красно-коричневый цвет, виднелась черная линия круга и символы, которые Лука с такой неохотой и отвращением вспомнил, только почувствовав мерзкий запах. Тут же торчали оплавленные черные свечи, а за гранью этой жуткой ритуальной проплешины, так неуместной в этой скромной, но аккуратной квартирке, сидел под окном, прямо на полу старик. Сгорбленный, испуганный и полубезумный. Он стонал и раскачивался из стороны в сторону, нянча свою левую руку.

– Дерьмо, – прокомментировал рыцарь и вошел в квартиру, широко распахнув дверь. Уже ненужный комок бумаги ударился ему в грудь и тот же отскочил, уже лишенный всякой магической силы. – Иди за мной, детка.

Эльза повиновалась, инстинктивно стараясь оставаться за его спиной. А он быстро и уверенно прошел в дальнюю комнату.

Здесь все было так же, как ему показал импровизированный бумажный разведчик. Неровный пол, черный круг, свечи, знаки и символы. В северной части круга стояло блюдце насыщенно-синего цвета с золотой каймой. Мачеха Луки называла такие кобальтовыми. И на дне этого милого блюдечка еще дымилась горстка пепла с тем самым ужасным запахом.

Рыцарь нагнулся и взялся пальцами за фитилек одной из свечей. Еще теплый. Они опоздали всего на пару-тройку минут. При желании можно было бы найти того, кто это сделал. Хотя незнакомый урод явно очень осторожен…

Плюнув на жажду возмездия, Лука прошел к старику.

– Отец, – он осторожно притронулся к его лбу, скорбно сморщенному, с влажной и холодной кожей. – Отец, ты как?

Старик застонал сильнее, мотая рукой из стороны в сторону. С нее на пол капали крупные капли крови из рассеченного запястья.

– Урод, – высказался рыцарь в адрес неизвестного. – Давай помогу, отец. Эльза!

Девушка все еще стояла посреди комнаты, за дальней от Луки гранью круга. Она переводила полный ужаса взгляд со старика на знаки на полу.

– Эльза! – если первый раз в его тоне слышалась просьба, то теперь это был уже приказ. – Аптечку! Бинт хотя бы найди!

Она посмотрела на него, как на незнакомца, но вдруг опомнилась, кивнула и выбежала из комнаты.

Лука опять положил руку на лоб старика, чувствуя, как в нем разрастается свет, подаренный Святыней. Этот свет сочился сквозь кожу, даруя бедному испуганному пожилому бывшему профессору тепло и спокойствие. Другую ладонь рыцарь положил на рану старика, исцеляя, прогоняя боль.

– Лу! – Эльза вернулась с бинтом и теперь застыла в дверях. – Это…

– Тише, ты можешь его напугать, – он старался говорить ровным и спокойным голосом, хотя это ему удавалось с большим трудом. – Я знаю, что ты видишь. Это необходимо, хотя мне вряд ли удастся вернуть ему рассудок.

– Он… – девушка подошла, села рядом на корточки и стала перебинтовывать рану своему бывшего руководителю, руки у нее безбожно тряслись, и она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

– Да, милая, – рыцарь постарался ей улыбнуться. – Он полностью безумен. Надо вызвать санитаров. Но… это сделают соседи. Я позабочусь. Нам надо уходить.

И вот тут она расплакалась. Лука встал, недолго думая, схватил ее на руки и понес прочь, стараясь не оглядываться на бедного старика.

В подъезде рыцарь еле заметно махнул кистью руки в сторону соседской двери, отдавая мысленный приказ вызвать «Скорую». Им же надо было спешить.

Эльза рыдала навзрыд горько и очень жалобно. У Луки разрывалось сердце, как и всегда при виде женских слез. Если бы он только мог, он бы обязательно что-нибудь сделал. Но что? Вернуть старику разум не в его власти. Уже никто не может это сделать. Процесс необратим. Ведь призрак прожил в чужом теле несколько лет. Он практически поглотил душу, которую так нагло потеснил. И теперь он забрал ее с собой…

Черт! Тот, кто это сделал, прекрасно знал о последствиях. Но, похоже, ему было наплевать!

У Луки зачесались руки свернуть кому-нибудь шею. Однако пока он мог только бережно усадить девушку на сиденье своей красавицы и рвануть с места, прикуривая по ходу дела.

Машина выскочила на проспект, понеслась дальше. Рыцарь пытался заставить себя думать. Так… Ему был нужен этот профессор для того, чтобы узнать, кто Эльза по сути. И кто-то уверенно ему в этом мешал. Но зачем? Да еще и таким зверским способом. Да старика проще пришить было. И милосерднее.

Он выкинул окурок в окно и крепче вцепился в